Читать книгу "Подсадной - Андрей Кивинов"

— А офис?

— В новостройках снимем, там дешевле. Я уже присмотрел. Бухгалтера тоже нашел. Коляныч, пойми, упустим момент, потом не наверстаем. Так и будем на чужой карман вкалывать! У меня чутье на такие вещи. Сейчас ниша более-менее свободна, через пару лет уже не раскрутишься. Ну что, согласен?

Коля, естественно, согласился. Рост необходим. В том числе и материальный.

— Только пока не афишируй. Не хочу дядюшку расстраивать. Сам потом ему скажу.

Через две недели перебрались на окраину. Фирму зарегистрировали на Кошкина, как на учредителя и идейного вдохновителя. Коля не возражал — это было справедливо. Помещение «колясочной» в доме-корабле не очень подходило для офиса серьезной корпорации, но стоимость аренды позволяла забыть о соображениях престижа.

Дядюшка, как и предполагалось, поступком племянника остался недоволен и заявил, что нормальные бизнесмены так не поступают. И если б не родственные узы, последствия были бы тревожными. На что Кошкин младший ответил, что нормальные бизнесмены только так и поступают, если хотят добиться авторитета и уважения в обществе. И не надо особо переживать — рынок сбыта большой, места всем хватит. В общем, расстались по-плохому.

Коля в спор хозяйствующих субъектов не вмешивался — одноклассник в детали разрыва своего компаньона не посвящал. Как и во многое другое. Бизнес — дело тонкое. Особенно совместный. Особенно с приятелями.

— Все нормально, Коляныч. Твое дело — организация работы, мое — поставщики, клиенты, откаты и таможня. Как я с ними договорюсь — коммерческая тайна. Интим. Придет время — расскажу.

Подобный подход не очень нравился вице-президенту, но пока он находился на вторых ролях и всецело зависел от шефа-одноклассника. Пришлось купить на рынке пособие «Твой первый бизнес» и постигать основы рыночной экономики.

Дело довольно быстро пошло в гору, благо таможенная дыра оказалась довольно большого диаметра и приятного «серого» цвета. Кошкин сумел найти оптового заказчика — бурно развивающуюся строительную фирму, поэтому перспективы грели душу. Заметно вырос штат — одноклассник нанял менеджеров, секретаршу, пресс-атташе, рекламного агента и сторожа. Немного огорчил незапланированный визит господ из местной организованной преступной ячейки, но Коля, уже довольно ловко гнувший пальцы, сумел найти с ними общий язык и определить приемлемую стоимость охранных услуг.

— Кто-то из своих настучал за долю малую, — поделился соображениями Кошкин после ухода сборщиков подати, — только из своих… Иуды. Найду, своими руками…

— Рано или поздно все равно бы нашли. У них с этим строго.

Разумеется, свободного времени оставалась меньше — работа на себя сильно отличается от работы на дядю. Но зато через два месяца Николай остановился возле подъезда тещиного дома на шестилетнем «Ниссане», приобретенном в личную собственность. На «Мерседес» пока не хватило, но лиха беда начало…

А еще через месяц он стал отцом, родив наследника. Сына назвали Максимом. В честь товарища Юстаса. Татьяна взяла академический отпуск. Коля купил книгу «Твой первый ребенок. Советы молодому отцу». Жизнь входила в рутинно-бытовое русло. С элементами камерно-коридорного развлечения.

С развлечением тоже пришлось поубавить. Из-за того же цейтнота. Виталик прекрасно это понимал и по пустякам не дергал. Лучше меньше да лучше. И еще он понимал, что Коляныча надо беречь, холить и лелеять. Таких, как он, один на миллион, а то и на два. За бугром, может, сотни, но у них менталитет другой, там о безобразиях в компетентные органы сообщить не западло, наоборот, многие это напоказ выставляют. Недавно мужик один к ним в отдел заходил. В Штатах двадцать лет живет, еще при совке эмигрировал. А здесь опером работал. Ну и там ухитрился устроиться в полицию детективом. Соответственно, сравнить мог. У нас, говорит, хоть какая-то аналитика была, мотивы преступления искали, по приметам вычисляли. А там только стук. Есть информация — будем работать, нет — сидим, курим. Правда, и деньги серьезные на агентуру дают.

Так уж исторически сложилось, ничего не поделаешь. Тайное общение с карательными органами позорно, вне зависимости от целей общения. Ибо органы за последние семьдесят лет зарекомендовали себя не только с героической стороны. («Сатрапы! Палачи в погонах!») Но расскажи какому-нибудь потерпевшему, что ваше барахлишко украденное благодаря стукачку к вам вернулось, как он отреагирует? От барахлишка откажется, хай поднимет? Никогда. Заберет и будет счастлив. Или намекни трудящемуся бизнесмену, что не взлетел он на воздух вместе со своим «Лексусом» по причине существования некоего позорного явления. Что, пойдет и сам себя взорвет? Это вряд ли. Если не шахид, конечно.

Что движет Колей, Виталик пока понять не мог, но не слишком этим вопросом и задавался. Главное — движет, и хорошо бы двигало дальше. Потому что Коля постепенно становился мастером, специалистом, профи. Где такого по нынешним временам отыщешь? Мужичков, состоявших на связи у Виталика, только с большой натяжкой можно было назвать агентурой. Работать в коридоре или париться в камере не хотелось никому. Поэтому в основном и не работали, а отбывали номер, получая за это копейку от щедрот милицейских. Которую тут же и пропивали. А то еще и лажу сочиняли, чтоб цену набить. Замучаешься проверять.

А Коля бесплатно фигачит. И на совесть. Без лажи. Каких ухарей разваливает! Один мокрушник Сутулов чего стоил. Одиннадцать убийств к двадцати трем годам. Валил пенсионеров напропалую, а квартиры продавал. Совсем страх потерял, благо мозгов мало. Перед Колей в камере начал понты кидать, мол, меня в какой-то кражонке подозревают, а я не фантик ушастый — штабелями народ кладу. Коля и подыграл. Типа, еще неизвестно, кто из нас круче и кто больше наложил. Ты семь, а я девять. Игра на повышение. Сутулов и повелся, полный расклад дал. А дальше дело техники. Половина главка тогда медали и премии отхватила. А Сутулова успели расстрелять за несколько дней до подписания Россией моратория на смертную казнь. Туда ему и дорога.

Новое начальство требовало оформить отношения с Колей, как требуют закон и ведомственные инструкции. Контракт подписать, чтобы задницу прикрыть в случае чего. Но Виталик упорно сопротивлялся. Несмотря на молодость, он прекрасно понимал, что госпожа коррупция, для которой не существует режима секретности, уже поглядывала на ОРБ своим змеиным глазком. Так что никаких контрактов! Нет у меня такого шпиона! «А кто это в коридоре сидит?» — «Подозреваемый. Вечный подозреваемый».

Пару раз одолжить «подозреваемого» просил Вяземский. Но Виталик отказывал. Слухи разносятся мгновенно — завтра в очередь встанут, а такими кадрами разбрасываться нельзя.

Но как Виталик ни скрывал истинное Колино лицо, информация о его феноменальных способностях все же просочилась на самые верхи. И один большой начальник решил познакомиться с выдающимся шпионом и лично проинструктировать его перед очередным заданием. То есть принять непосредственное участие в изобличении организованного бандита. А может, и по другим причинам.

— Товарищ полковник, не будет человек с вами общаться, у нас уговор, — доказывал Виталик.