Читать книгу "Волчара выходит на след - Кирилл Казанцев"

В этом отношении новое указание прокурора пришлось для Андрея Степановича как нельзя кстати. Оно ложилось как лыко в строку. Теперь можно было уже на вполне законных основаниях спустить пар.

«Но ведь шеф-то вроде не сказал «вообще»?» – уже подходя к своему кабинету, совершенно непоследовательно подумал вдруг Андрей Степанович.

АЛИНА

– Еще немного – и Бельдин совсем у меня в кармане будет! Понимаешь, да?.. Со всеми потрошками, – заявил Арутюнян и, притянув к себе Алину, болезненно ущипнул ее за щеку.

Давно уже привыкшая к его паскудным ласкам, Алина вздрогнула, но стерпела: «Ну что с этим грубым скотом поделаешь?! Приходится пока терпеть… Ведь никуда не денешься…»

– Скоро уже Гагик с людьми до Ретиховки доберется, – продолжил Самвел. – Их там трое, но ничего. Он справится… Да мне живым только этот «хирург» и нужен…

– Ты уверен, что Бельдин тебе его заказать хотел? – спросила Алина, подтянув простыню и украдкой потирая больное место. – Мог ведь и просто так проговориться?

– Э-э-э нет, девочка… Какая ты глупая… Да у него на морде все написано… Он же соврал мне. Никаких там отпечатков не было. Я точно знаю. У меня свои менты прикормлены. Никому он этого мужика не сдал. Ни своим, ни прокурору… Ко мне пришел. Значит – боится чего-то? А чего? Что-то такое этот мужик про него знает… Такое, что… Ну ничего. Скоро я все узнаю. Все. Мне этот мужик все расскажет…

– А может, ты и прав…

– Я всегда прав, девочка. Всегда, – с самодовольным видом изрек Арутюнян. Помолчал и причмокнул языком: – Вай, как мне сильно повезло! Очень повезло!.. Скоро я его как грушицу тряхну. Ай, хорошо платить будет!.. Три года он уже на прииске… Не может быть, чтобы к рукам чего-то не прилипло… И тебе ведь тоже повезло…

– А мне-то почему? Что ты в виду имеешь? – осторожно спросила Алина.

– А что имею, то и введу! – с ходу соскабрезничал Самвел и захрюкал, давясь от смеха. Его огромное брюхо, густо заросшее вьющейся черной волосней, заколыхалось, как студень на тарелке. Отхрюкался, отер слезы: – А хорошо сказал, да? Ай, молодец! – И, по-хозяйски сграбастав своей рыхлой пятерней ее голую грудь, зажал сосок между пальцев.

– Ой-ой! – вскрикнула Алина. – Отпусти, Самвельчик! Я прошу тебя… Ну, пожалуйста – не надо…

– Так говоришь – не понимаешь, что имею? – слегка разжав пальцы, продолжил Арутюнян. – Ты думаешь, я не знаю, что это тот самый парень, который твоего Дорофеева любимого когда-то подстрелил?.. Я все знаю, девочка. Я все знаю… Давно, наверно, хочется тебе ему в глаза коготочки запустить? Мечтаешь, да?

Алина фыркнула и, выскользнув из-под его руки, демонстративно отвернулась к стене. Ей требовалось время, чтобы обдумать свой ответ.

«А угадал ты, сволочь, угадал!», – хмурилась она, с остервенением подгрызая заусенец на мизинце. В последнее время уже не так тщательно следила за собой. Пропало всякое желание: «Эта скотина жирная и так сожрет… Ну, а другим мужикам даже глазки не построишь. Узнает – убьет сразу, хан бухарский! Я же для него, как жалкая наложница. Овечка на закланье…»

И все-таки правду сказал Самвел… Несчетное, немереное количество дней и ночей провела она, исходя, изнывая от жгучей ненависти к этому незнакомому подонку. Ведь это он был причиной всех ее бед. Ведь это он сломал ей жизнь. Легко сломал… Походя… И ей, и Стасику…

Пять лет уже прошло с тех пор, но и теперь еще прячется внутри эта лютая, неутоленная злость. Нет-нет, да и даст о себе знать. Застит, заволочет глаза холодной черной пеленой, стоит только на мгновенье представить себе, как сыто и безбедно продолжала бы она жить до сих пор, не случись тогда этой глупой банальной истории. Убей его тогда Игорек, и ничего бы больше не было! Ничего!.. На этом все бы и закончилось… И сколько раз в своих потаенных мечтах она действительно зримо представляла себе, как ее острые коготки разрывают его кожу и тонут, вязнут, проникая все глубже и глубже в его ненавистную крепкую плоть! Как его поганая теплая кровь сочится из глубоких рваных ран, стекает по ее пальцам, и она жадно слизывает ее капля за каплей!.. Пьет ее досыта, до сладкого онемения!..

Однако всегда, вплоть до сегодняшнего дня все это было просто наивной и несбыточной мечтой. И только теперь она поняла, что это все же может, может стать реальностью!..

«Станет! – прошептала Алина и задрожала от дикого вожделения. И кинуло в жар, и рука оторвалась ото рта, и, опустившись, проворно скользнула в промежность. И нащупала давно уже острый, набухший от прилившей крови бугорок. И тело содрогнулось. И крепко сжались ягодицы. И заходили яростно и ритмично. И сладкий стон прорвался через зубы.

– Э-э-э, ты что? – удивленно хохотнул Самвел. – Сама, что ли? Вай, как стыдно! Давай помогу!

– Отстань! – отбрила его Алина, но тут же благоразумно прикусила язычок.

АНДРЕЙ

– Так би видразу и казали… Щож я – ни чого не розумию? Треба – значить треба, – услужливо распахнув дверцы своей старенькой «Тойоты», верещал без умолку, заливался соловьем седовласый Шепитько. – Сидайте, будь ласка. Зараз и поидимо.

После короткого, но содержательного разговора со Славкиным его как будто подменили. Больше не ерепенился. Сама покладистость. За пять минут собрался, выгнал машину за ворота. Набулькал в бак бензина под самую горловину. Мужики, по случаю заглянув в его приоткрытый гараж, просто опупели от увиденного – там этого бензина оказалось – хоть залейся! И в бочках. И в канистрах. Да пару тонн – не меньше! «Вот же жмот запасливый! – неприязненно подумал Мостовой. – Плюшкин, блин… Да тут же спичку поднеси – и полпоселка, как корова языком слижет!»

Славкин уселся рядом с водителем, а Мостовой с Семенычем расположились сзади.

Солнце спряталось. Небо затянуло низкими стальными тучами. Заметно потемнело. Стал накрапывать мелкий занудный дождик, и Шепитько совсем затупил. Потащился по укатанной совершенно пустой гравийке неоправданно медленно, по широкой дуге объезжая каждую залитую водой колдобинку. Будто новичок на автодроме.

Мостового потянуло в сон. Он уже начал устраиваться поудобнее, чтобы слегка вздремнуть, когда в голову кровь ударила. Нагнулся вперед. Тронул друга за плечо:

– Сань, а ты зачем при этом абреке с дедом откровенничал?.. Он же теперь… – и запнулся, холодея от запоздалого прозрения. – Ты что?.. Что?.. Ты что его прикончил, что ли?!

– Во, бля! – процедил Санек. – Как же мне с тобою тяжело, старик!.. Вот только никак я не пойму – ты что, действительно такой пенек наивный или прикидываешься? Может, ты мне наврал про все, а Андрюх? Про все свои лихие подвиги?

Мостовой отдернул руку от Сашкиного плеча, словно обжегся. Вжался спиной в сиденье: «Вот дебил!.. Ну, теперь-то каша подзаварится!..»

Через минуту Славкин, повернувшись к Шепитько, посверлил его долгим тяжелым взглядом и, нарушая повисшее в машине напряженное молчание, с раздражением произнес: