Читать книгу "Реконструктор - Александр Конторович"

Явственный хруст костей!

Плевать!

Давлю на руку, выворачивая ее из плеча.

Вскрик – парень роняет кинжал.

Толчок – и хозяин оружия летит на землю.

Секунда – кинжал в моей руке.

Замах!

И теплая кровь, толчками выбиваясь из широкой раны, стекает по моей ладони…

После осмотра застрявшей автомашины мы нашли там около шестидесяти килограммов взрывчатки. Шашки были уложены внутри рамы и прикреплены к ней проволокой. А провода от электродетонатора находились в кабине водителя, тот даже батарею к одному из них успел прикрутить…

Выслушав мой рассказ, лейтенант какое-то время молчит. Потом достает из сумки лист бумаги и карандаш.

– Нарисуй грузовики, Макс.

Из меня неважный художник, но кое-что получается. Рисую грузовик, тот, который был заряжен взрывчаткой, кинжал, голову своего отделенного командира в кепи. Пытаюсь нарисовать горы, но это получается не особенно хорошо. Рисую часового в каске и плащ-палатке.

Взводный некоторое время рассматривает мои художества.

– Грузовик… Точно не скажу, но похож на английский. Вот этот, сужающийся к передку, капот… «Бедфорд»? Не уверен… Каски в чехлах? Кепи? Макс, это горнострелки! Горы… Крит, Греция, Югославия? Тамошние горцы тоже носят бороды… Но хотя бы имя в этих снах твое!

Он откладывает в сторону бумаги, потягивается на стуле. Встает и снимает с гвоздя автомат.

– Разбери.

Несколько точных движений – и приказание выполнено.

– Обратно.

Со щелчком встает на место магазин.

– Все, герр лейтенант!

– И это ты тоже умеешь неплохо. Хм… Я наблюдал за тобою, Макс. Манера прижимать оружие к телу… есть опыт боя в ограниченном пространстве? И этот фокус – бросать гранату подкатом… тоже очень интересная находка, требующая немалого опыта. Да и стреляешь ты хорошо, даже очень, для рядового солдата-то! И эти воспоминания о рукопашных боях. Это ведь «древесные лягушки» не раз были замечены в таких вот выходках? СС? Макс, ты оттуда? У тебя есть их татуировка?

– Не помню, герр лейтенант. И татуировки у меня никакой нет.

– Хм! Ну что ж… может, это и к лучшему…

Он встает, давая мне понять, что разговор закончен. Вскакиваю и я.

– Ступай на занятия, Макс. Кем бы ты ни был раньше, ты сейчас – мой солдат. И неплохой солдат, могу это сказать! У нас осталось немного времени, и я постараюсь, чтобы ты вспомнил как можно больше.

Но, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает. Занятия наши были прерваны самым что ни на есть прозаическим путем. Всю роту в срочном порядке выдернули для борьбы с партизанами. Надо думать, их вылазки допекли наконец высокое начальство. И оно с удивлением вдруг обнаружило, что на давно захваченной территории, оказывается, есть люди, их власть совершенно не признающие. И более того! Они еще имеют нахальство нападать на германских солдат! Понятное дело, что терпеть такой наглости никто не пожелал. Вот именно в этот момент кто-то про нас и вспомнил…

Редкий кустарник, расположенный перед нашими позициями, взводный трогать запретил. С его точки зрения, отступающие бандиты благодаря этим кустикам нас не увидят до последнего момента.

– Если они выйдут из леса, чтобы, пройдя километр по полю до следующей чащобы, спрятаться уже в ней, то эти заросли станут их естественным укрытием. Именно сюда они и пойдут: это же естественно – использовать их в качестве маскировки.

И мы роем себе укрытия, углубляем ямы и промоины, чтобы получше в них спрятаться. Нас не так уж и много, всего взвод, при двух пулеметах. А сколько этих бандитов? Никто не знает.

Наконец все готово, и мы прячемся. Так что, когда первые лучи яркого солнца, прорубившись через облака, освещают поле, не нем никого не видно. Взвод скрылся из глаз.

Медленно тянется время. Никого и ничего не слышно, никакие посторонние звуки не нарушают тишину. Но мы знаем: сейчас загодя вышедшие на позиции части приступили к прочесыванию леса. Их не так много, около батальона, но ведь и лес не очень-то большой? Вот они должны, прочесывая его, выгнать бандитов на нас.

Чу!

Над лесом поднимается ракета.

Зеленая.

И что бы это значило?

Ответ приходит через пару минут – передают по цепи. Какое-то из подразделений имело огневой контакт.

Так. Значит, работа не впустую. Стало быть, кто-то в этом лесу есть…

Еще через полчаса-час ракета вновь взлетает – и уже гораздо ближе. Стало быть, наши камрады вцепились в загривок этим типам и гонят их.

К нам гонят.

Интересно, если у бандитов есть кто-то знающий эти места, то он не может не предполагать, что выход на поле уже перекрыт. И каковы будут его действия в этом случае?

Додумать я не успеваю: примчавшийся посыльный требует меня к лейтенанту.

– Вот что, Макс… – покусывая губу, говорит Краузен. – Не нравится мне вон тот островок.

И он тычет рукой в сторону небольшого, густо заросшего лесом пятачка, расположенного метрах в трехстах от опушки леса, аккурат на нашем правом фланге.

– Осмелюсь доложить, герр лейтенант, мне тоже!

– Вот как? Ну что ж, хорошо! Так вот, бери с собою одного… нет, двух солдат – и отправляйся туда. Присмотришь там. Ну и огнем поддержишь в случае чего…

– Цу бефель, герр лейтенант!

Казалось бы, чего проще, чем двести метров пробежать? Ан фиг – нельзя нам сейчас бегать. А можно – ползти. На брюхе, и никак иначе. Ибо нет никакой гарантии, что бандиты уже не сидят где-то на опушке леса. Можем мы это исключить?

Нет. Стало быть, ползем.

Липкая грязь тотчас же превратила нас всех в подобие глиняных кукол, только очень больших. Хуже того – она превратила в нечто неописуемое и наше оружие. Доберемся до места – первым делом чистка! Пусть Кар-98 и надежная штука, но такой грязи не любит и он. Ладно, время еще есть, успеем привести в порядок свои винтовки.

А вот и островок.

Вжимаюсь в землю и внимательно рассматриваю кусты. Тихо… никого. Тогда – вперед.

Последние метры перед кустами – они самые тяжелые. Так всегда, когда входишь в лес с открытого места.

Мысленно ты уже там, в тени зарослей. Невидим и неслышен. А фактически торчишь перед кустами, ничем, кроме своей тени, не прикрытый. И виден хорошо отовсюду. Подстрелить тебя – вообще не вопрос, только на спуск нажать – и все. И такие случаи были – моя извращенная память услужливо подсовывает парочку эпизодов. Именно так, в полуметре от спасительной листвы, подстрелил Якова Фогеля чеченский снайпер. Яков тогда страшно ругался, а мы втроем тащили его к медпункту. Не донесли…