Читать книгу "Эпоха Пятизонья - Михаил Белозеров"

Осталась ерунда – миновать половину сквера-плешки, две полосы проезжей части и приблизиться к скособоченному танку. Танк действительно замер перед зданием-башней, уткнувшись в него пушкой. Угол здания на уровне второго этажа был снесен снарядом. В разбитом окне сиротливо колыхались белые шторы. Обойти танк и сразу за зданием свернуть в сквер. А в сквере – нырнуть в вентиляционный колодец. Ход вел аж в самый Кремль. Таков был гениальный план генерала. Через оптику все выглядело просто. Ни тебе привычных ловушек, ни преград, и воздух не колышется, как над «аттрактом», который всегда и везде теплее окружающей местности и действовал, как микроволновка, так что попавший в него варился в собственном соку. Только вот посреди Ильинских ворот появился «светлячок». Это был продолговатый огонек с овальными краями. Он висел точно над перекрестком, словно зрачок невидимого глаза. Стоило Косте сделать шаг вправо, как «светлячок» повернулся в его сторону. Бдит, понял Костя. Значит, путь через перекресток заказан. Рисковать не стоит. Остается одно – лезть под землю. Ох как не хотелось ему этого делать. Не лежала у него душа к подземному миру. Что там, в метро, одному Богу известно. О метро генерал ничего не говорил. Известно было, что все те люди, которые находились под землей в момент образования Кремлевской Зоны, на поверхность не вышли. Судьба их так и осталась загадкой. «Считается, что они пропали без вести» – это все, что сохранилось в памяти у Кости из того, чем его накачали. Станции, попавшие в Бульварное кольцо, были закрыты, как, впрочем, и станции, попавшие в Полосу отчуждения. Можно сказать, что работа метро с тех пор была парализована.

Он уже собрался было наперекор всему, в том числе и здравому смыслу, продолжить движение через сквер, как увидел то, от чего волосы у него стали дыбом: ступа парила в воздухе. Ее золоченый набалдашник с крестом колыхался выше самых высоких деревьев. Внутри ступы жарко и ярко горело паникадило, и свет от него точно указывал на вход в метро. Он сопровождал Костю, пока тот без оглядки бежал вниз по широким, плоским ступеням. Патроны в дисках при каждом шаге громыхали: «Дум-дум… дум-дум…» В темноте включился усилитель зрения, и мир стал зеленоватым. Костя оглянулся: ступа все еще висела над входом в метро, внутри у нее горело, как в домне, и очень походило на оранжевое марево, которое давеча светилось на Лубянской площади. Костя споткнулся и сел на пятую точку, а когда посмотрел в глубину подземного перехода, то увидел человека. Пока Костя падал на бок, пока клацал затвором дробовика и по всем законам тактики боя отползал за ближайший ларек, человек пропал. Глупее всего было то, что сверху все еще светила ступа и Костя был как на ладони. Он сунулся туда-сюда, нашел какую-то дыру в стене и пополз между стойками. Это оказался парфюмерный магазин. Пахло духами, пудрой и стиральными порошками. Внутрь шлема попадали все те запахи, которые «титан» находил безопасными. В неровном зеленоватом свете мир предстал плоским. Костя заполз за прилавок и осторожно поднялся. Человек, насвистывая незнакомую мелодию, стоял в дверях и не делал попытки спрятаться или убежать. Мало того, он помахал рукой и сказал на чистом русском языке, да еще и с волжским говорком:

– Привет!

– Привет, – ответил Костя и опустил дробовик.

Стрелять в безоружного человека было не с руки, хотя и следовало, конечно, быть настороже, а то в этих Зонах черт знает, что случается.

– Я смотрю, ты капитально вооружился, – сказал незнакомец и стал ковыряться спичкой в зубах.

– Ты кто такой? – не слишком дружелюбно спросил Костя, памятуя сразу о всех наставлениях генерала.

Судя по всему, выходило, что это был враг, может быть даже замаскированный. Костя исходил из худшего.

– Ах да… извини, забыл представиться, – сказал незнакомец, не меняя позы и занятия, – майор бронетанковый Базлов Олег Павлович, Третий батальон особой Софринской бригады. Видал мой танк?

У Кости с души свалился камень. Получалось, генерал все понапридумывал? Нет никакой Полосы отчуждения, и Кремлевской Зоны нет – выходило так, раз танкист Базлов свободно разговаривает там, где, по мнению генерала, дышать невозможно.

– Видал, – кивнул Костя. – А что ты здесь делаешь, Олег Павлович?

– Да как тебе сказать… – признался танкист, – поджидаю таких, как ты. Зеленых, необученных, будь спокоен.

– В смысле? – Фраза насчет «необученных» Косте не понравилась, и он на всякий случай поостерегся подходить ближе, хотя в зеленоватом свете подсветки лицо майора выглядело простоватым, да и в руках у него ничего не было, кроме спички.

– Да ты не волнуйся, – словно угадал его мысли майор, – здесь жратвы навалом. Год можно жить не тужить, будь спокоен.

– Ага… – многозначительно согласился Костя и спросил: – А что же ты, майор, здесь сидишь, а не выходишь?

– А куда? – чуть ехидно поинтересовался майор, словно Костя по молодости лет чего-то не понимал.

– Как куда? К своим. В город! – ничего не замечая, с горячностью ответил Костя.

– Чего там делать-то? Мне и здесь хорошо. Там начнут прессовать по полной, где был и что делал, почему батальон потерял. Поверь, я ведь вначале хотел застрелиться, а здесь впервые почувствовал себя человеком. А потом – ведь все изменится, и неизвестно, где лучше будет и как скажется на твоей судьбе.

– Что изменится? – оторопело спросил Костя. – Что скажется?

Ему и в голову не приходило, что жизнь страны может измениться коренным образом. Если майор говорил такие речи, то он знал больше, чем генерал Берлинский и тем более Костя.

– Как что? Ситуация. В общем, в глобальном смысле. – Майор для убедительности развел руками, словно обхватил весь земной шар. – Будь спокоен!

Костя вспомнил напутственные слова генерала об эпохе Пятизонья. Неужели и майор говорит о том же? Тогда мы действительно на пороге чего-то большего и непонятного, что, быть может, изменит мир коренным образом. А мы очевидцы всего лишь предпосылок. Запутал его майор. Основательно запутал. Костя решил временно ни чем не думать. Так полезней для здоровья.

– А-а-а… Ну да… – наивно согласился он. – Может, и изменится. А куда мне идти-то дальше?

– А куда тебе надо? – Майор словно впервые увидел Костю.

– Как куда? – удивился Костя наивности майора. – В Зону!

– В смысле туда? – Майор небрежно показал рукой в сторону Кремля.

– Ну да, – подтвердил Костя.

– А зачем?

– Да, понимаешь… – почему-то решил схитрить Костя, – друг у меня там, Ред Бараско. Ушел и не вернулся. А я без друга не могу.

– Не можешь, говоришь? – очень удивился майор. – Я здесь уже почти три месяца живу, а никого не видел. Будь спокоен!

– Да он другим путем пошел, – сказал Костя и добавил, заметив недоверие во взгляде танкиста: – Через Охотный ряд.

– А-а-а… – сказал майор. – Ну, там может быть, а здесь нет.

– Почему?

– Да ход здесь только через метро. По поверхности никак. Видел «глаз»?