Читать книгу "Под одним небом - Валентина Мельникова"

которые в каких-то своих корыстных целях пытаются привлечь к себе внимание, используя для этого не самые честные, скажем так, способы. Поэтому хотелось бы объяснить, какие это вызывает чувства, если кто-то пытается пересечь допустимую границу. Всему есть предел. И как бы мне не хотелось быть с вами откровенным, у каждого человека должен быть свой потайной ящик – место и люди, с которыми можно побыть самим собой: небритым, непричёсанным, в плохом настроении. Они это терпят, потому что знают тебя настоящего. Знают, что это пройдёт. Публика не так лояльна к чужим слабостям. У идеала не должно быть слабостей. Но я не идеал. Да, меня узнают на улицах, но это – неотъемлемая часть работы, причём довольно поверхностная. Я до сих пор теряю дар речи, увидев, сколько людей собирается на мои концерты не только в Лондоне – по всему миру. Сколько приходит на автограф-сессии, съёмки, смотрит клипы и скачивает альбомы. Для меня это важно, потому что я вкладываю в это душу, мысли, чувства. Мне важно, чтобы их по-настоящему поняли. И я бесконечно долго могу благодарить вас за то, что вы для меня сделали, но есть что-то, о чём я не хочу говорить. Наши отношения с Энн останутся лишь между нами, и то, чем это было на самом деле, не знает никто, кроме нас с ней и близкого окружения. Я знаю, что большинство из вас в сложившейся ситуации встали на мою сторону, и ваша поддержка, как и всегда, помогает мне двигаться дальше. И всё же, давайте постараемся держаться подальше от этой грязи, которую сейчас разводит СМИ на пустом месте. Спасибо. Давайте продолжим.

И вот ему приносят гитару, он перебрал два аккорда и начал петь. Видео завершилось.

Мэй подписала свой комментарий, когда прислала мне эту ссылку: «Он молодец. Не стал оправдываться и мусолить слюни: „Меня оболгали“. Сказал один раз как нормальный мужик и больше никаких комментариев».

Ещё три ссылки. Да сколько же всего произошло в его жизни за эту зиму?

«Не знаю, понравится ли тебе это, – подписала Мэй. – Вероятно, это решение американских продюсеров Ларри».

Открыла со скачущим сердцем. Несколько коротких видео – по десять-пятнадцать секунд.

«Энн и Ларри. Секретное свидание»

«Самая большая любовь Ларри»

«Ларри со своей девушкой на прогулке».

Открыла одно за другим.

Сквозь стекло отлично видно, как мы с Ларри о чём-то беседуем (о чём? Вряд ли теперь кто-то из нас помнит). Ларри делает заказ. Гладит мою руку, лежащую на столе. Видео завершается.

А вот я натягиваю ему шляпу. Мы смеемся. Ларри коротко целует меня в губы.

Гуляем по парку в конце осени – это ещё тот первый год, когда я только начинала привязываться к этому парню. Ларри берёт меня за руку, и камера запечатлевает это крупнее. Как будто скрытая съёмка. Но чья? Откуда взялись эти видео? Вряд ли кто-то теперь ответит.

Наши моменты стали достоянием общественности. Одно дело, когда ты сам это выкладываешь в сеть – то, что считаешь нужным. И совсем другое – когда находишь случайно. Когда кто-то другой делает это без твоего ведома.

И всё-таки скачала все три видео себе на телефон.

Открыла следующую ссылку.

Статья. Ларри стал официальным куратором Центра реабилитации для детей, в котором мы были когда-то, и где жила и лечилась Рози. Нуждающихся много, лекарства дорогие, шансов на выздоровление мало, но они есть. Кто-то возвращается домой и начинает потихоньку выстраивать новую жизнь, кто-то в Центре надолго – скучает по друзьям, ждёт с ними встречи. Воспоминания у таких детей совсем не обычные: об уколах и боли, процедурах и капельницах, добрых медсестрах и прогулках во дворе Центра. Поэтому, чтобы разнообразить такую жизнь и внести в неё «детства», в лечебное учреждение приглашаются аниматоры, кукольные театры, артисты и обязательно – те, кто сумел победить свой недуг и по-настоящему понимает, что значит «ценить каждый миг».

По словам издания, Ларри переводит на счёт Центра всю сумму каждого десятого своего концерта. Его команда решение поддержала.

Несколько фотоотчётов о том, как Ларри посещает детишек.

Я смотрела фото и вдруг замерла… Двадцать пятое декабря. Это же Рождество! Выходит, в тот день он не праздновал без меня со своей семьёй, а был там, в Центре.

«Ларри прибыл к восьми утра и пробыл здесь весь свой день».

Вот оно что.

Прижала ладонь к губам, чтобы вновь не расплакаться.

Я так люблю этого человека. Но сегодня сама же сделала ему больно. Зачем? Я уверена, что сделала. Потому что даже если он не любит меня так, как прежде, то всё равно это не проходит так быстро.

Открыла последнюю ссылку.

«Певица Алисия оказалась в центре внимания после выхода на сцену в Ванкувере (Канада) в нетипичном для неё платье со вставкой на талии. К тому же девушка постоянно прикрывала рукой живот, как будто инстинктивно защищала будущего малыша. На мероприятие певица прибыла вместе со своим бойфрендом Ларри Таннером, слухи о романе с которым появились в декабре этого года. Однако сама пара никак их не комментирует.

Информация о том, что Алисия, возможно, беременна, появились, когда на одной из съёмок пару недель назад певица появилась в платье, которое выдавало лишние килограммы. Так что же это – хороший аппетит или слухи, что Алисия беременна, правда?»

А ниже – предложение открыть ещё несколько похожих статей. Скользнула глазами. Один из заголовков гласил: «Певица Алисия сделала сенсационное заявление». Щёлкнула.

«На днях Алисия выложила в свой Инстаграм фото, которое расставило всё по местам. Певица и правда беременна! Поздравляем её и будущего отца Ларри Таннера!»

Скрин поста в Инстаграм был приложен. Алисия с тестом на беременность в руках. И короткая подпись: «Уже не одна».

Всего три слова.

Я вернулась в кафе, извинилась перед гостями, соврав, что общалась по телефону. Люда пристально на меня посмотрела, и я мотнула головой: нет, не с ним.

Поблагодарила всех за этот праздник с фальшивой улыбкой (и на неё сил почти уже не было), вызвала такси.

Мы с Людой ехали вместе. Молча. Она понимала, что тревожит меня, но не знала всего. А я ощущала такое опустошение… Даже слёз не было.

Я всё думала о последней новости, оказавшейся самой сильной из всех. Значит, всё-таки правда?

Не выдержала. Закрылась в ванной и набрала эсэмэску: «Поздравляю вас с Алисией с прекрасной новостью!»

Не дурак, поймёт.

Понял. Но не ответил. Видимо, просто принял к сведению. Мой номер уже чужой, и сам он – чужой. Скоро – отец чужого ребёнка.

Уснуть не получалось. Я ворочалась с боку на бок, пыталась обмануть мозг, считать баранов, но не получалось.

Внутри всё бились эти три слова: «Уже не одна».

Три слова, перевернувшие мою жизнь.

Глава 12

– У меня есть две новости: хорошая и плохая, – так началась планёрка с утра в понедельник. – Начну с плохой. Открытие магазина в Румынии откладывается на неопределённый срок, потому что возникли большие проблемы с инвесторами.

Мы приуныли. Особенно те, кому за этот проект полагалась хорошая премия.

– А вторая? – спросил Лёша.

– Зато через месяц в сжатые сроки есть возможность открыть бутик в Лондоне.

Волна радостного рокота прокатилась по конференц-залу.

– Но как это возможно? – раздались полные сомнения голоса.

– Вот сейчас и будем думать, как не упустить этот шанс. Нашим брендом заинтересовались крупные инвесторы, и мы должны доказать, что достойны этого.

И мы думали. Забыв о перерыве, задержавшись дольше обычного, разрабатывали стратегию, распределяли нагрузку, отмечали, что нужно сделать в первую очередь.

Люда упомянула о том, что я какое-то время жила в Лондоне, и меня тотчас выдвинули бесспорной кандидатурой на подготовку и открытие не только как фотографа, но и переводчика (далеко не все в нашей компании, как выяснилось, владели разговорным английским).

В итоге разошлись мы около десяти часов вечера, а с утра вместе с отделом промоушена и рекламы сели обдумывать план продвижения и фотосессию для открытия бутика: как будет выглядеть основная концепция, сколько плакатов необходимо сделать и в какие сроки, кто из моделей