Читать книгу "Триумф королевы, или Замуж за палача - Анни Кос"

проскакивали слишком светлые волосинки. Однако возмутился он с юношеским напором:

— Камилла, умоляю, не начинай снова. Всыпать бы этому Мейдлигу с его рассказами. Он не должен был искать с ней встречь, тем более — делиться переживаниями с тобой. Она — опальная преступница, а её муж — палач. Сюзанна больше не твоя подруга детства, не дочь герцога и даже не аристократка. Ты чудом избежала допросов и арестов, а теперь хочешь возобновить это опасное знакомство?!

— Ты прав, избежала — она упрямо поджала губы. — Но Сюзанна, как ты верно заметил, теперь совсем одна, в новом враждебном мире. Не хочу, чтобы она чувствовала себя отвергнутой еще и мной. Что я буду за человек, если не сделаю такую малость, не дам ей узнать, что у неё осталась как минимум одна подруга?

— Исключено! Подумай о своей репутации.

— Кому я нужна? — легко пожала плечами Камилла. — Я птичка слишком мелкого полета, если уж оказалась недостаточно интересной для следствия, то теперь-то кто обо мне вспомнит?

— Не знаю, не знаю, — тяжело вздохнул он. — Слухи пачкают не хуже грязи. А мы ведь даже не уверены, не участвовала ли Сюзанна в заговоре.

— Нет, — пылко возразила Камилла. — Её оболгали, она невиновна, чем хочешь поклянусь, — её взгляд скользнул по позолоченному солнечному лику на дальней стене спальни. — Ты просто её не знаешь: она остроумная, добрая, милосердная. Сама красота и изящество, образец добродетели!

— У тебя все кругом или добры, или милы, или и то и другое вместе, — Людвиг нервно почесал бороду. — Ты и в самом грязном мошеннике найдешь с десяток достоинств.

Камилла слегка зарделась, но не отступила.

— Карл сказал, что она выглядит несчастной.

— Знал бы я, о чем вы там с ним болтаете, на порог бы не пустил, — раздраженно отмахнулся Людвиг. — Одно дело, оберегать красавицу-жену от посягательств молодых повес, другое — наблюдать, как её затягивают в сомнительные авантюры и дворцовые интриги.

— Уверяю, туда я точно не сунусь. Ни к трону, ни ко двору. Я слишком счастлива и спокойна рядом с тобой, чтобы так рисковать.

Она улыбнулась открыто и искренне, так, как никто больше не умел, и у него отлегло от сердца. Его жена умела многое: развлекать деловых партнеров, вести беседы об искусстве, управлять домом, создавать уют, находить общий язык с его многочисленной родней от пяти до ста пяти лет, но совершенно не умела лгать. Сразу тушевалась, краснела, сбивалась и путалась в словах. Ужасная черта для представительницы средней аристократии Лидора. Слава богам, что теперь она не Бредстоф, а фон Гобстрот, жена мелкого аристократа, торгующего ячменем и хмелем на юге страны, а значит, не обязана проводить подле королевской четы большую часть жизни. Более того, высокие должности, вроде фрейлины, смотрительницы гардероба или распорядительницы личных покоев королевы, ей теперь были не положены.

— Поставь себя на её место. Без друзей, денег, даже элементарного сочувствия, — Камилла продолжала увещевать мужа с завидным упорством. — Отец мертв, мужем впору пугать детей. Карл сказал, что вся прислуга ей в родители годится. Ей даже словом перекинуться не с кем, а меж тем, Сюзанна всегда была добра ко мне и моей семье, сделала меня своей подругой, была…

— Один раз, — хмуро буркнул он. — Один единственный визит. И было бы хорошо, если бы он остался в тайне. Если спросят о цели поездки, скажешь, что занята благотворительностью.

Она буквально подпрыгнула от радости, просияв так, словно он вручил ей неимоверно желанную награду.

— Прикажи слугам собрать корзину. Что там принято дарить женщинам по случаю брака? Скатерти, побрякушки, одежду? Пусть купят всё, что сочтешь нужным, — он присел на край постели и потянулся к лампе. — А с Карлом я поговорю сам. Не хватало еще, чтобы после его визитов ты ворочалась и рыдала по ночам.

Он задул фитиль, лег на подушки и приглашающе похлопал рукой по простыням.

— Иди сюда.

Она с готовностью прильнула к нему, накрыв обоих теплым стеганым покрывалом. Привычным ласковым жестом коснулась его щеки. Он поймал ей ладонь и оставил на ней поцелуй. За окном порывами налетал ветер, его отголоски гудели в каминной трубе, неспокойно проскрипели по черепичной крыше обнаженные ветви деревьев. Здесь же, по эту сторону ставень, вновь воцарилась тишина и уют.

— Спи, родная, не думай ни о чем.

— Я люблю тебя, Людвиг, — тихо прошептала Камилла, глядя на мужа снизу вверх.

— Знаю, — улыбнулся он в темноте. — И я тебя, Ками, и я тебя.

Глава 9. Сюзанна

— Что ты тут делаешь?

Грубый хриплый голос мгновенно стряхнул с меня легкий полог сна. Вздрогнув от неожиданности, я вскочила на ноги и рефлекторно отшатнулась. Длинный подол платья обвился вокруг подлокотника кресла, не пуская шагу ступить прочь от стола, заваленного бумагами. Чувствуя себя воровкой, застуканной за попыткой вытащить золотой фенн из чужого кармана, я дерзко вскинула голову.

Мой муж стоял, тяжело опираясь плечом о косяк двери. Холодный рассветный свет лился из незашторенного окна и падал на полуобнаженную фигуру, беззастенчиво вычерчивая каждую деталь тела.

Штрогге — бледный, с повязкой на половину груди, с двухдневной щетиной на щеках и подбородке, этим своим белёсым шрамом на пол лица — был пугающим и завораживающим одновременно, словно дух, восставший из мрачных легенд. Суховатая, жилистая фигура, ни капли жира на животе или руках, широкие плечи, мускулы, не слишком объемные, но четко очерченные, перекатываются под кожей. Руки шире моих раза в два, крепкие запястья и тыльные стороны ладоней расчерчены выступающими венами. Узкие бедра обмотаны белым хлопковым полотном, которое ночью служило ему временным покрывалом.

Больше на нем не было ничего.

И, честно сказать, тонкой белой ткани казалось недостаточно, чтобы скрыть рельеф того, что пряталось под ней. Кровь прилила к щекам, когда я поняла, что рассматриваю мужа отстраненно, но придирчиво, как скульптор рассматривал бы модель для ваяния, или врач — очередного пациента.

— Не слышу ответа, — в его голосе прозвучало раздражение.

Я торопливо склонилась, выпутывая подол и мысленно ругая себя за прокатившуюся по телу нервную дрожь: очевидно, даже сейчас Штрогге остается физически сильнее меня. Но как он смог подойти так беззвучно? Как вообще поднялся самостоятельно? Такая кровопотеря не должна была пройти бесследно. Правда, для человека, не для линаара, поправила себя мысленно.