Читать книгу "Избранник сердца - Бьюла Астор"

– Теперь ты назови меня по имени, Фрэнк!

Он улыбнулся.

– Клэр…

– Еще! – пылко потребовала она.

– Клэр Келли! – Для него эти слова внезапно стали сладкой музыкой, и сердце невольно сжалось.

– Да… – радостно прошептала она. – Я дочь своего отца. Никогда не забывай об этом, Фрэнк Фиорентино! – добавила она с гордостью, откидывая волосы на плечи.

Тут она взялась за дело всерьез, и Фрэнк весь отдался бешеной скачке, все больше возбуждаясь от радостного чувства. Она была неутомимой и искусной наездницей. Во второй раз они достигли пика одновременно. Последнее, что он успел заметить, прежде чем отключился, был жемчуг, болтающийся у нее на шее. Его жемчуг. Его женщина. Дочь Кэма!

Было так приятно, так сладко потом сжимать ее в объятиях. Все напряжение прошло. Он понимал: все конфликты между ними закончены. Похоже, она отдалась ему вся, без остатка, и сейчас прильнула к нему так тесно, что они казались единым целым. Они молча лежали и отдыхали, хотя Фрэнк понимал: им еще предстоит многое решить.

Интересно, предвидел ли Кэм такой резкий поворот в отношениях между ним и Клэр?

Может быть, он составлял завещание, имея в виду, что они поженятся?

Дом там, где сердце, подумал Фрэнк, но Клэр не верит, что его сердце всецело принадлежит Буэна-Виста. Придется доказать ей, что это так.

Она глубоко вздохнула и спросила:

– Фрэнк, если ты лично выбирал для меня жемчуг, почему не приехал ко мне на день рождения и не подарил его сам?

Он оторвал голову от подушки и посмотрел на нее. Она играла с жемчужинами, перебирала их длинными тонкими пальцами, словно гадая, в самом ли деле они имеют какое-то значение.

Он поцеловал ее в плечо.

– Я очень хотел приехать, Клэр. И заказал билет на самолет. Но потом узнал, что друга забрали в больницу. Передозировка. Я надеялся, что мне удастся пробудить в ней желание жить.

– В ней?

– Не знаю, говорит ли тебе что-нибудь имя Мэг Лиссон.

– Нет. А кто она такая?

– Лет десять назад Мэг считалась лучшей исполнительницей песен в стиле «кантри». Мы познакомились в Хьюстоне, на родео. Меня и других ребят пригласили туда в качестве почетных гостей, а она участвовала в программе. Слышала бы ты, какой у нее был потрясающий голос! Большой талант. Но в то же время она вся была изломана. Она махнула на себя рукой, и мне не удалось вытащить ее из мрака.

– Ты любил ее?

Фрэнк ответил не сразу. Он попытался вспомнить свои тогдашние чувства. Невозможно объяснить человеку, который не испытывал ничего подобного, который не убегал в темные закоулки подсознания от обид и оскорблений. Вот Хоакин и Трой его бы поняли, но Клэр… Пожалуй, не стоит рассказывать ей все. По крайней мере, сегодня.

– Я бы хотел, чтобы кто-нибудь в свое время так же позаботился о моей матери, как я заботился о Мэг, – просто сказал он, надеясь, что Клэр его поймет.

Она снова глубоко вздохнула.

– Извини, Фрэнк. Кажется, ты говорил, что Мэг все равно умерла?

– Да. Что только я ни делал, как ни пытался я ей помочь, у нее не было воли к жизни.

– Но все же она понимала, что ты о ней заботишься. Это уже кое-что.

В то же время самой Клэр кажется, что на нее ему наплевать. Понять ее нетрудно.

Но правда заключалась в том, что жизнь Мэг была тогда для него важнее веселой вечеринки по случаю дня рождения веселой и счастливой молодой девушки. Детство Мэг было сплошным ужасом, и она, похоже, так и не смогла оправиться. Ему хотелось дать ей то, что ему самому дал Кэм, отвлечь ее от мрачных мыслей…

Но он потерпел неудачу.

И понадобилось много времени, прежде чем он с ней смирился.

Когда после того случая он приехал в Буэна-Виста, Клэр уже поступила в колледж и уехала. Правда, потом они с ней довольно часто виделись, но она уже отдалилась от него и всячески противилась попыткам сближения с его стороны.

– Извини, что я тебя разочаровал. Не думай, что ты была мне безразлична…

– Но у тебя своя жизнь, – перебила его Клэр. – Вот в чем дело, Фрэнк. У тебя своя жизнь, а у меня – своя.

Сегодня наши жизни объединились, подумал он, однако вслух ничего не сказал. Что значит одна ночь в сравнении с целой жизнью!

Сегодня все только начинается. Фрэнк повернулся к ней, обнял и прижал к себе.

На следующее утро, после того как Фрэнк ушел в свою комнату, Клэр овладело странное оцепенение. То, что между ними произошло, касалось только их двоих, и они решили никому ничего не говорить. К тому же сегодня Фрэнк улетает…

Клэр с горечью думала: на самом ли деле она повзрослела настолько, что в состоянии примириться с тем, что невозможно изменить? Гневная вспышка, вызванная отцовским завещанием, прошла. Презрение, которое она испытывала к Фрэнку и к тому, чем он занимается, оказалось ложным. Она была не права. Теперь, узнав его поближе, она поняла, что он вовсе не такой, каким казался ей долгие годы.

Он ей нужен! Еще больше, чем до вчерашней ночи. Но она понимала и то, что ей придется его отпустить, освободив от всякого чувства долга по отношению к себе. То, что между ними произошло, по большей части ее заслуга. Или вина? Она сама приняла решение за них двоих и подтолкнула его к близости.

Он прекрасный любовник, щедрый, ласковый. Он щедр и в более широком смысле слова. Настало время и ей проявить лучшие свои качеству. Больше никаких придирок. Никаких насмешек. Пусть уезжает и живет как хочет…

Она медленно сняла с шеи колье и положила его в шкатулку. Потом приняла душ и оделась в обычные рубашку и джинсы. Сегодня ей не нужно быть ни агрессивной, ни провокационной. Клэр вдруг со всей ясностью поняла: в ее жизни начинается новый этап.

Отца больше нет. Фрэнк сегодня утром улетает. Хоакин, Трой, их жены, Кэт с мужем – все разлетаются кто куда. А ей придется остаться в Буэна-Виста и пытаться спасти ранчо. С помощью денег Фрэнка. Вот к чему она стремилась всю жизнь. Она хотела идти по стопам отца. Настало время брать в свои руки бразды правления.

Завтракать собрались в кухне. Видимо, все понимали, что они теперь нескоро соберутся такой большой компанией. Интересно, подумала Клэр, вернутся ли Хоакин и Трой вообще когда-нибудь в Буэна-Виста теперь, когда больше нет на свете ее отца?

– Если у тебя возникнут трудности, сразу же звони мне, – настойчиво твердил Хоакин. – Не стесняйся, звони в любое время дня и ночи. Ладно? Любой юридический вопрос, любая загвоздка…

Все ясно и понятно. Он будет заботиться о ней так же, как ее отец в свое время заботился о нем самом.

То же самое говорил и Трой, хотя он отнесся к ней еще теплее, почти по-родственному. За завтраком он специально подсел к ней, чтобы поговорить.