Читать книгу "Королевский развод - Елена Пронина"

еще нет!

Сердце ее сжала тревога.

– Может, звук отключил на совещании, а включить забыл, вот и не слышит. Да мало ли еще чего! Случилось бы что-то нехорошее – мигом бы ответил, – настаивала Рената.

– Тогда я буду ждать, когда Витя заметит, что я звонила, и перезвонит, – решила Маша. – И симку оставлю в телефоне – даже не думай на нее покушаться! – Маша спрятала телефон за спину.

– Да не собираюсь я силой ее отнимать! – засмеялась Рената. – Не хочешь меня слушать – не слушай, позволяй Виктору и дальше собой помыкать!

– Я помыкать собой ему не позволяла и не позволю, да он и не стал бы, – заступилась за мужа Маша. – Просто насчет моей работы у нас возникли разногласия. И мы оба погорячились. Нам бы сесть за стол переговоров, а я из дома ушла и телефон отключила. Что скажешь: молодец!

– А он разве способен переговоры вести? – с сомнением спросила Рената.

– Тогда не способен был – вообще меня не слышал, – вздохнула Маша. – Но за неделю он должен был остыть. Думаю, что теперь он меня хотя бы выслушает.

– Ну, думай, думай. Индюк тоже думал, – проворчала подруга, но попытку извлечь из Машиного смартфона старую симку предпринимать не стала.

На благотворительные выступления «Кавардака» Петровский выезжал сам, чтобы покрасоваться на публике. Так решила Маша, слушая его пламенную напутственную речь перед сиротами, но оказалась не права. Выяснилось это уже ближе к вечеру, по дороге в город.

– Не надо мне платить за сегодняшний день, – сказала, подумав, Маша. – Мы же сегодня не заработали ничего. А этим детям – им очень нужно было то, что наши ребята делали. Их глаза, улыбки… На это стоило потратить день.

– Тем не менее, я тебе заплачу, как и артистам. Эти выступления нужны, прежде всего, мне самому. Ими я как бы долг отдать пытаюсь, – возразил Владимир. И прозвучало это так искренне, что Маша поняла: сейчас ее шеф не изображает из себя никого, сейчас он настоящий.

– Что за долг? – спросила Маша, боясь спугнуть что-то живое, проснувшееся в Петровском, что-то теплое и душевное, обычно дремлющее глубоко в груди.

– Я детдомовский. Недолго там, правда, прожил, всего пару лет, но на всю жизнь хватило, – Владимир приоткрыл занавес над небольшим, но важным эпизодом своей биографии. – Если б не эти годы, я был бы другим и ничего не достиг бы. Так что всем, что я имею в жизни, я обязан моим педагогам и, главное, товарищам. Вот так-то, Машенька.

– Извини, я не знала, – Маша посмотрела на Владимира другим взглядом, и он это наверняка заметил. И не преминул воспользоваться потеплением.

– Расквасился я сегодня немного из-за воспоминаний, не хочется оставаться одному. Может, поужинаешь со мной? – попросил спутницу.

– Хорошо, – не смогла отказать бывшему сироте Маша в такой мелочи, как разделить с ним трапезу.

Но она не ожидала, что привезет он ее не в кафе, а к себе. Хотела даже возмутиться, но пожалела бывшего детдомовца. К тому же он и не говорил, что собирается пригласить ее в ресторан. Да и разделить с мужчиной ужин, даже у него дома, – это не одно и то же, что разделить с ним постель: Маша решила, что ничего предосудительного в этом нет. А если Петровский вдруг начнет приставать – она просто уйдет. Что она, не сможет поставить мужика на место?

Несмотря на то, что Маша согласилась уж было поужинать с шефом у него дома, совместного пиршества не состоялось. Петровский неверно истолковал покорность секретарши – решил, что она совсем уж растаяла и готова утешить шефа своим телом. Не успела за ними закрыться входная дверь, как он прижал гостью к стене и набросился на нее с поцелуями.

Маша двумя руками уперлась в грудь босса, пытаясь его оттолкнуть. Сделать ей это удалось, лишь когда он углубил поцелуй, засунув язык в Машин рот. Выплюнуть его Маша не смогла и в отчаянии укусила.

– Ты больная?! – рявкнул Петровский, отступив.

– Наверное, – согласилась Маша, поспешно открывая дверь и выбегая во двор: бывший детдомовец и звезда местной сцены, а ныне владелец преуспевающего ивент-агенства «Кавардак» проживал в престижном коттеджном поселке.

Остановить беглянку никто не попытался, подвезти до дома или вызвать такси не предложил. Пришлось Маше идти пешком до аншлага с названием улицы, чтобы узнать, по какому адресу она находится, и вызывать такси самой.

К Ренате она приехала, когда было уже темно, усталая, голодная и растерянная.

– Наверное, в понедельник меня уволят, – сказала подруге, но обсуждение проблемы попросила отложить на завтра, когда хоть немного причешет мысли.

А сейчас хотелось вымыться, поесть и лечь спать. Но перед сном Маша все же набрала Витю, удивляясь тому, что он за весь день ей так и не перезвонил. На этот раз муж Машин звонок явно расслышал, но говорить с ней не захотел – сбросил. Маша позвонила снова, надеясь, что в первый раз связь оборвалась случайно. Но нет: Виктор сбросил снова. Очевидно было, что он просто не хочет с ней говорить.

Глава 19. Мечты сбываются – и не сбываются

Все шло по плану. Услышав, что боссу изменила жена, Мила расцвела. Устраиваясь на работу в «Престиж» по протекции двоюродной сестры, некогда преподававшей вместе с Виктором Королевым, она планировала кардинально изменить свою жизнь. Препятствий было много, но Мила была бойцом и трудностей не боялась.

Плохо было то, что Виктор был женат, еще хуже – что он был отцом, обожающим свою «принцессу» Симочку. Миле было противно слушать, когда он разговаривал с дочкой, наделяя ее королевским титулом и чуть ли не сюсюкаясь с ней, как баба. Ее коробило, когда он кратко, будто боялся, что кто-то услышит, бросал в трубку жене: «Целую». Не эта «мымра» должна была быть рядом с Королем (как прозвали своего шефа сотрудники «Престижа»), с ним рядом должна была быть Мила.

Правда, чем она лучше Маши, Мила сходу не ответила бы. Рост, полнота, пропорции фигуры у них были одинаковыми. Обе были блондинками, только Маша – натуральной, а Мила – крашеной, зато платиновой, из-за чего выглядела более яркой. У обоих были привлекательные черты лица, чувственные губы, только Мила подчеркивала их пухлость блеском, ярко красила глаза, а Маша косметикой почти не пользовалась. И еще Мила была моложе Маши на целых пять лет! Это был главный и, возможно, единственный ее козырь.

Правда, Мила была уверена, что обладает еще одной козырной картой: мастерством орального секса. Она была убеждена почему-то, что вся такая