Читать книгу "Лирелии – цветы заката - Екатерина Евгеньевна Алешина"

тормозили с расчетами, магистр Мирайл медленно закипал, как чайник на плите. Желтый чайник в черный горошек. Вот-вот, казалось, у него из ушей повалит пар, а с носика закапает вода. Чтобы не сесть на восемь суток за хулиганство и порчу имущества, Джерану пришлось заплатить кругленькую сумму в качестве возмещения ущерба хозяину трактира и штраф в казну империи. Это обстоятельство добавляло очков к плохому настроению магистра.

Сосредоточиться было действительно сложно, и виной тому оказалось несколько причин – понедельник, первая пара и, самое главное, начало праздничной недели Самайна. Очень трудно держать в голове магические формулы и вычисления, когда там уже столпились мысли о парочке новых аттракционов в парке Эриналлин, построенных специально к Самайну, танцевальном фестивале на главной городской площади, параде небесных фонарей «огненные цветы» и осеннем фестивале кимоно. А еще нашему «разноцветному трио», как называла нас моя мама, предстояло посетить осенний бал дебютанток в императорском дворце в качестве приглашенных почетных гостей. Ну какие тут могут быть расчеты?!

– А ну-ка сейчас же прекратите зевать! – гаркнул на нашу группу Джеран, выйдя из себя. – Пляшу тут у доски, как чертов балерун в музыкальной шкатулке, а они рты пооткрывали! Того и гляди проглотите меня! Бестолочи и обалдуи! Расселись и сидят! А кто будет головой работать, а? Здесь вам не тут, мать вашу!

Бросив напоследок свою коронную фразу, магистр сверкнул гневным взором на нас и швырнул мел в адептов, сидящих на задних рядах. Послышались тихие сдавленные смешки. Наблюдая эту картину, я еле сдерживала рвущийся наружу хохот. Учитывая настроение Джерана, сегодня можно легко стать мишенью для мела, чего мне, конечно, не хотелось. На паре по зельеведению у магистра Кэллмана царила спокойная атмосфера по той причине, что сам по себе магистр Кэллман флегматик и пофигист, которого сонные и рассеянные адепты никак не раздражали. Он так же, как и всегда, терпеливо и неспешно объяснял тему занятия, совершенно не обращая внимания на всеобщую несобранность. В аудитории господствовала тишина, нарушаемая лишь скрипом перьевых ручек и голосом магистра.

Кристаллофон, поставленный на время занятий в беззвучный режим, показал значок сообщения. Отправителем значилась Элинн.

«Герда, привет! Подскажи, ты видела сегодня Латиару в Академии?»

«Нет», – ответила я.

«Все это очень странно. Она не отвечает на звонки по кристаллофону, не отвечает на письма, и территория дома на замке. Что-то тут нечисто», – написала Элинн.

«Действительно, очень странно и совсем не похоже на Латиару», – написала я в ответном сообщении.

Что же случилось? На свадьбе она была в прекрасном настроении, и ничего не предвещало дурного.

Незначительный шум, доносящийся из коридора, сначала не привлек нашего внимания, но когда он перерос в грохот, как будто уронили что-то увесистое, даже спокойный Кэллман потерял терпение. Нахмурив брови, магистр открыл дверь, выглядывая в коридор, и, как оказалось, зря. Оттуда на него налетело, едва не повалив на пол, нечто зеленое, похожее на большой, ростом с человека, зеленый куст с руками и ногами. Что это за существо, понять было сложно, я с такими еще никогда не встречалась, даже во время практики в горах после второго курса. Может быть, это адепты-ботаники хотели нахимичить, а в результате перехимичили?

Все, кто находился в аудитории, с визгами и криками повскакивали с мест, убегая от зеленого человекообразного куста. Кэллман выглядел изрядно удивленным, но ни капли не испуганным и попытался нас успокоить, впрочем, должного эффекта его слова не произвели. Началась погоня между столами по всей аудитории. Зеленое нечто бегало за нами, Кэллман бегал за этим самым нечто, которое никак не реагировало на его заклинания. Кульминацией погони стало столкновение существа с коробкой, в которой мирно лежали и никого не трогали магические реактивы. Но на то они и реактивы, чтобы мирно лежать до тех пор, пока не найдется тот, кто потревожит их покой, и уж тогда они-то покажут, где зимуют в Альтарре омары. Приложившись о короб, «кустик» упал в некое подобие обморока.

– Милостивый Аш-Таар, только не этот ящик, нет! – завопил магистр, с ужасом наблюдая, как падает деревянный короб.

Эмилия попыталась остановить ящик телекинезом, и эта же мысль посетила еще нескольких одногруппников-вампиров одновременно. В результате короб с реактивами нехило встряхнуло от воздействия сразу нескольких адептов, и часть колб все же высыпалась на пол. Послышался звон разбитого стекла, и аудиторию стремительно начал заполнять разноцветный дым с запахом гари, а затем языки магического пламени сплелись с чистым реактивом магии земли, и от этого клубка магий в разные стороны посыпались искры. Это только то, что я смогла увидеть. Судя по звукам, там происходило еще что-то, но клубы дыма скрывали действо. На секунду мне даже стало любопытно, но суровая реальность тут же вернула меня обратно в аудиторию.

– О-ох, ядрена вошь! – совсем не по-магистерски выругался Кэллман. – Быстро все отсюда! Бегом в коридор!

Оживший человекоподобный куст в это время очухался и начал подниматься, пытаясь разогнать руками разноцветный зловонный дым. Это придало нам ускорения, и мы ринулись в коридор, кашляя от дыма, которым заволокло всю аудиторию. Сработал магический пожарный оповещатель. Оглушительная трель раздалась во всех концах корпуса. Двери аудиторий открылись как по щелчку, выпуская в коридор толпы ничего не понимающих адептов. Зеленое нечто выбежало туда же, вызывая новую волну воплей.

– Спокойно, ребята! Он не опасен! – кричал Тайлир Маджио – младший сын Лиаль и Джордано, поступивший в этом году на первый курс.

– Ты что сделал, придурок? – ополчилась на него Марьяна. – Тебя же исключат!

– Это должно было стать безобидным магическим экспериментом! – воскликнул Тайлир в свое оправдание.

– Вот именно, что должно было! Ты хоть понимаешь, какую заварил кашу?

Что он ответил Марьяне, я уже не услышала. Мной внезапно завладела небывалая сонливость, словно меня резко разбудили посреди ночи. Веки налились свинцовой тяжестью, и мне показалось, что сейчас я упаду. Но в этот момент, посмотрев на толпу адептов в поиске Эмилии и Марьяны, я увидела того, о ком мы с подругами в последнее время часто вспоминали. Наш общий далекий предок. Иллинторн, чью силу мы унаследовали, став магическим Триумвиратом. Он казался призрачным и словно парил в нескольких сантиметрах от пола. Как раз совсем недавно мы говорили о том, что Иллинторн давненько не являл себя в видениях. И вот, пожалуйста, как говорится, получите и распишитесь.

Время словно замедлилось, и все звуки вокруг нас стихли. Иллинторн нашел взглядом моих подруг и поманил нас, словно говоря – идите следом за мной. Эмилия и Марьяна, переглянувшись, подошли ко мне, и вместе мы, взявшись за руки, пошли следом за эльфом. Стены родной Академии магии постепенно исчезали, уступая место незнакомой комнате, судя по наличию большой кровати, это была спальня. Иллинторн исчез, оставив нас троих стоять посередине.

– Таких видений у нас еще не было, – заговорила Марьяна, – чтобы мы оказывались где-то все вместе.

– У меня такое чувство, будто я смотрела фильм в земном кинотеатре и внезапно оказалась по ту сторону экрана, – промолвила Эмилия, с любопытством осматривая необычное убранство комнаты: окна-аквариумы, стены из грубого кирпича, два добротных деревянных кресла, обитых темной грубой тканью, странные и необычные механизмы из шестеренок, украшавшие интерьер.

Эти же шестеренки венчали изголовье кровати, такой же массивной, как и вся остальная мебель. Мое внимание привлек диковинный осветительный прибор, похожий на разветвленную трубу, на концах которой мягко светились несколько ламп.

– Кажется, это газовая лампа, – пояснила Эми, разглядывая вместе со мной диковинку.

На массивном письменном столе обнаружились печатная машинка, стопка чистых листов и очередной странный механизм из кучи шестеренок и циферблатов со стрелками.

– Смотрите, что там летает на улице! – воскликнула Марьяна, и мы тут же подбежали к большому круглому окну.

В небе на огромной высоте прямо в воздухе парил странный объект, похожий на овальный мяч. В памяти сразу возникли картинки из книг о фантастических выдуманных мирах, которые я с упоением читала в детстве.

– Это дирижабль, наверное, – предположила я.

– Он самый, – подтвердила Эмилия. – Работает на паровом двигателе.

Сам пейзаж, увиденный нами из окна, оказался совершенно непривычным для глаз эсфирян: многоэтажные здания по пять-семь этажей, тогда как на Эсфире больше трех никогда не строят, будь это хоть жилой