Читать книгу "«Я – АНГЕЛ!». Часть третья: "Клякса бифуркации" - Сергей Николаевич Зеленин"

Мельникова.

Кроме этого, «приходящие» преподаватели будут обучать их скорописи, умению печатать на пишущей машинке, делопроизводству, бухгалтерии и основам юриспруденции.

Во время ужина пообщались за столом с Отцом Фёдором и, уж собрались было идти в опочивальню — чтоб уединиться там и заниматься всякими безобразиями, как вдруг он встал у нас на пути, крестом раскинув руки:

— Грех это! В любом другом месте, кобелируйте сколько угодно — слова против не скажу… А в отчем доме, прелюбодеяния и греховного блуда не допущу!

Не долго думая, повернувшись, встал на одно колено, и:

— Елизавета Владимировна! Предлагаю Вам руку и сердце!

Та, не будь дура, задрав носик:

— Ты мне не сказал ни разу, что любишь меня.

Не меняя позиции — приложив предлагаемую руку к предлагаемому же сердцу, делаю признание:

— Я люблю тебя! Выходи за меня замуж, а?

— Хорошо, я согласна.

Встав, беру её за руку, и:

— Ваше преподобие, Отец Фёдор… Обвенчайте нас!

Тот, бороду вздыбив:

— Прямо здесь и прямо сейчас?

— Прямо сейчас и в Храме. И желательно, с как можно более точным соблюдением всех полагающихся в таких случаях обрядах.

Возмущается зело:

— Так на вас же даже креста нет!

Крещусь на иконы в углу и толкнув локтём, заставляю сделать это и свою суженную:

— Ничего! Мы оба — крещённые, а за отсутствие символов веры, ты Батюшка — наложишь на нас положенную в таких случаях епитимью и произведёшь отпуск грехов.

Долго ли, коротко, но после слов:

— Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и, в здравии — пока смерть не разлучит нас.

Мы с Елизаветой, отправились в спальню, где…

А вот семейные отношения — это уже святое!

Поэтому про «это» — больше ни слова.

* * *

В Нижнем Новгороде заскочил к своим ребятам в Губисполком РКСМ — дав последние «инструкции», пообщался с Верой Ивановной Головановой — своим литературным агентом и, возврадовшись что ручеёк гонораров не иссякает, поехал и перетёр о кое-каких делах с Ксавером.

Ну, сами понимаете, да?

За эту весну, мы с ним просто сказочно наварились на облигациях государственного займа…

Слава Наркому финансов Сокольникову Григорию Яковлевичу (Гирш Яковлевич Бриллиант) и долгая ему лета!

…И продолжая это делать, хотя уже и не с такой маржой — тихой сапой подбираемся к «Всесоюзному текстильному синдикату», планируя установить над ним контроль.

Предупреждаю его, ибо после того, как я вброшу «дохлую кошку» — возможны события самого причудливого характера и, наши с ним интересы могут пострадать:

— Партнёр! Есть у меня чуйка, что этой осень может произойти чёрт знает, что…

— Это, что же? — навостряет уши, — определеннее сказать не можешь?

— «Чёрт знает, что» — куда ещё определеннее? Поэтому настоятельно рекомендую быть готовым ко всему, что угодно, скупать золото, валюту, ширпотреб и продовольствие. Естественно, без фанатизма — а то загремим мы с тобой под фанфары…

Тот, прищурившись:

— Война будет?

Посмотрев на потолок, сделав вид, что подумал и уверенно пророчествую:

— Нет, войны не будет! По крайней мере — большой войны.

Уже попрощавшись, стоя на пороге:

— Кстати, я тут скоро в Париж еду…

Тот, явно не в духе от моих слов:

— Скатертью дорога!

— Привести, что?

Ксавер, махнув рукой:

— Мне ничего не надо — у меня всё есть. А чего нет…

Повернувшись, размашисто перекрестился на икону в углу:

— … Раздобуду с божьей помощью.

— Ладно, намёк понял, — обращаюсь к стоящему за его спиной Упырю, — у тебя тоже «всё есть»?

Тот, недолго думая:

— От какого-нибудь хорошего французского ножика не отказался бы.

— Хорошо, будет тебе «французский ножик»…

Придётся привезти ему двуручный рыцарский меч, хахаха!

А где наш третий мафиози?

— … А что-то Саула я сегодня не вижу.

— Да, лечится он.

— Лечится? В смысле — болеет? От чего лечится, от какой хворобы — может какие заграничные лекарства привезти?

Упырь весело:

— От лишней дырки лечится.

— В смысле? Аппендицит вырезали?

— Да, подстрелили его пару недель назад…

Вполне искренне ахнув:

— Да, ты что⁈ Что ж он так неосторожно?

— Ничего, не первая и не последняя! На нём, всё как на собаке зарастает!

— Ну, передавай ему от меня привет и пожелай здоровья.

Едем дальше.

Комаров Даниил Игоревич — который помог мне с электрификацией Ульяновска, ныне занимающий достаточно высокую должность в энергосистеме Среднего Поволжья, узнав что я еду в Париж тоже дал мне «списочек». Но вместо денег, вручил «рекомендательное» письмо к Полпреду СССР во Франции — Леониду Борисовичу Красину, которого знал лично.

Ну, что ж — если им правильно распорядиться, при определённых условиях — это будет дороже любых денег.

* * *

Заведующему Нижегородским губернским отделом НКВД Матвею Самойловичу Погребинскому — про «презренный металл», бумажные «шелестелки» или — хотя бы абы какой «эквивалента стоимости», я напоминать не стал. Ибо после нашего прошлогоднего знакомства на товарной станции, наши отношения напоминают таковые же у ковбоя и дойной коровы. Ну или же, говоря совсем уж откровенно — рэкетира и лоховатого барыги-предпринимателя.

И в обоих случаях — я отнюдь не первый их этих персонажей!

После недавнего же, в буквально смысле этого слова — рейдерского наезда, когда он — сняв меня с трёх должностей в системе «НКВД», покусился на «самое святое» — на с таким трудом созданное «Особое проектно-техническое бюро № 007» (ОПТБ-007)…

Мы с ним стали напоминать двух повздоривших ковбоев у салуна: вежливые улыбки, под прикрытием которых — руки тянутся к «миротворцам» на поясе.

А там — кто первым и более точно выстрелит!

Я это знаю и, он тоже знает, что это знаю я. Так что, отчёт времени смертельного поединка пошёл.

Итак…

Получив на руки список хотелок вышестоящего начальства (на первом месте в котором стоял «Маузер 96К»), выслушав «предполётный инструктаж», беру под козырёк и уже было на выход.

Как вдруг:

— Стой, Свешников! Вернись, это ещё не всё.

— Что такое, Матвей Самойлович? Неуж, что-то забыли? Чулочки для Анастасии Ива…

— Заткнись!

Пишет что-то на бумажке и затем протягивая:

— Как приедешь в Москву — зайди по этому адресу к Ягодке…

— К «Ягодке»? Никак, мамзеля ваша столичная?

— К Генриху Григорьевичу Ягоде — второму заместителю председателя ОГПУ, что ты вечно идиотом прикидываешься?

Читаю на бумажке