Читать книгу "Наблюдатель - Шарлотта Линк"

хозяйку очень симпатичной, – признался Самсон Джазу. – Честно говоря, Джиллиан мне нравится больше, но она замужем.

Джаз негромко заскулил. Самсон погладил его лохматую голову.

– До сих пор твоя хозяйка меня не замечала, но сегодня все изменится. Не бойся, малыш. Вечером ты ее увидишь.

Они дошли до парковки гольф-клуба. Там стояла только одна машина, поэтому Самсон и решился обойти клубное здание. Темные окна свидетельствовали, что внутри никого нет. На входной двери висела афиша рождественского бала в ближайшую субботу. Организатор мероприятия, если верить пронзительно алым буквам, – известный лондонский адвокат Логан Стэнфорд. Кульминацией вечера должна стать беспроигрышная лотерея в пользу бездомных детей России.

Самсон знал имя Логана Стэнфорда из многочисленных рекламных буклетов, которые Милли разбрасывала по всему дому. Стэнфорд был чрезвычайно успешным адвокатом и имел связи с самыми богатыми и влиятельными людьми страны, вплоть до Даунинг-стрит. Известность ему принесли и громкие благотворительные акции, которые Стэнфорд организовывал по всему миру. За ним даже закрепилось прозвище Благотворитель Стэнфорд, которому адвокат всячески стремился соответствовать. Он делал щедрые пожертвования в пользу тех, кто действительно в этом нуждался, и все-таки Самсон относился к нему крайне настороженно.

На глянцевой обложке журнала «Хелло!» Логан Стэнфорд выглядел до неприличия самодовольным, в окружении гостей с неживыми от ботокса лицами. Изысканные вечерние платья, мерцающие украшения и шампанское до упаду… Эти люди всегда действовали в собственных интересах, тем не менее их деньги работали и на бездомных.

– Ну и что с того? – спрашивала Милли, замечая, с каким недоверием Самсон разглядывает глянцевые снимки. – Что с того, что им весело? Кого это волнует? По крайней мере, они хоть что-то делают для других.

Самсон и сам не смог бы объяснить, что именно его смущает. Его неприязнь была связана со смутным чувством, будто эти люди делают рекламу даже из нищеты и человеческого горя. Иначе при чем здесь были бы русские беспризорники? Они, в сознании Самсона во всяком случае, совершенно не увязывались с тем, что он видел на обложке. С другой стороны, деньги есть деньги, и они работают вне зависимости от того, с каким сердцем делается пожертвование. Все остальное – пустые домыслы, Милли права.

Побродив некоторое время возле здания клуба, Самсон наконец решился спуститься к реке, несмотря на риск столкнуться с обезумевшей от горя хозяйкой Джаза. Собственно, эта встреча особых неприятностей Самсону не сулила. Он всегда мог отговориться тем, что только что подобрал собаку и собирался вернуть ее владелице.

Самсон без помех добрался до берега. Песок был тяжелый и мокрый, над водой, как темная туча, нависал туман, из которого доносились приглушенные крики чаек. В сравнении с тем, какая температура держалась последние дни, потеплело. Но хуже холода была сырость, проникавшая сквозь одежду и пробиравшая до костей.

Они пошли вдоль берега, мимо запертых купальных кабинок с разукрашенными фасадами и резными украшениями на крышах. Куда ни глянь – ни души. Джаз как будто смирился со своей участью и покорно трусил рядом с Самсоном, время от времени обнюхивая выброшенный на берег рекой мусор. Или задирал лапу, обнаружив что-нибудь особенно интересное. Увлеченный прогулкой, он как будто на время забыл о своем беспокойстве.

Самсон ругал себя за то, что не догадался припарковать машину где-нибудь поблизости. Надо же быть таким идиотом! Собирался гулять до позднего вечера и даже не позаботился о месте, где можно было бы согреться… Чем позже Самсон вернет Джаза хозяйке, тем больше будет ее благодарность, но к тому времени можно и подхватить грипп. Как всегда, он поступил очень умно, умнее не бывает!

Между тем спустя некоторое время, показавшееся Самсону вечностью, они с Джазом достигли мыса в устье Темзы. Здесь, в Шоберинессе, были чудесные побережья и луга, перемежающиеся с оборонительными укреплениями, при помощи которых Англия пыталась защититься от возможного немецкого вторжения в последнюю войну.

Самсон хорошо знал эти места. В детстве они с Гэвином часто играли здесь, хотя до Торп-Бэй довольно далеко. Гэвин приводил друзей. Самсона тоже брали в игру, потому что на этом настаивала мама. Приятели Гэвина ворчали, но подчинялись. Уже тогда Самсон понял, каково быть изгоем.

Он вспомнил, что говорил Джазу возле гольф-клуба, – что находит его хозяйку очень симпатичной. Это было неправдой. Зачем вообще понадобилось так откровенничать с собакой? То есть нельзя сказать, что эта женщина была некрасивой, но точно не из тех, чей взгляд заставляет сердце биться чаще. Не вокруг нее крутились мысли Самсона, когда он ночью лежал в постели, уставившись в потолок, узоры на котором едва просматривались в свете уличного фонаря. Из всех, кого Самсон встречал во время прогулок, хозяйка Джаза была единственной женщиной примерно его возраста. И она точно жила без мужчины. Самсон уже видел, как Бартек выгибает бровь и задает самый естественный в этой ситуации вопрос: какого черта Самсон себя так ограничивает? Почему единственная подходящая женщина в этой прилегающей к его дому части города представляется ему единственной в целом свете? И далее снова пускается в рассуждения о возможностях интернета…

Как будто Самсон не знает этого без него! Более того, пару раз он уже знакомился с женщинами таким способом. Эти встречи оставили после себя самые тягостные воспоминания. Самсон понятия не имел, чем увлечь женщину, и уже спустя несколько минут оказывался в шкуре несносного зануды. Так он это чувствовал, по крайней мере. И после этого начинал заикаться или вдруг переходил на разные немыслимые в приличном обществе темы. Когда же дама узнавала, что Самсон живет с братом и невесткой, окончательно теряла к нему интерес. И безработица, конечно, не улучшила бы ситуацию.

Они покинули пляж и пересекли большую парковку, летом довольно оживленную и пустынную сейчас. Углубились в город и достигли парка – обширного и почти не затронутого цивилизацией, несмотря на множество пересекавших его дорожек. Луга, небольшие перелески, обширные поляны с травой, выглаженной ветрами Северного моря… Этот парк, частично закрытый для широкой публики, был природным заповедником и поистине райским местом для бесчисленных видов птиц.

Самсон вспомнил школьные походы, обычно заканчивавшиеся здесь пикниками с грилем. Как нанизывали сосиски на собственноручно выструганные прутики и подносили к огню. Как открывали принесенные с собой пластиковые контейнеры с картофельным салатом и бутылки с яблочным соком. И все веселились и радовались жизни. Один только Самсон скучал в ожидании конца праздника. Он и там был чужой. Сидел в обнимку с рюкзаком, любовно собранным матерью.

Уже по тому, как мать снаряжала его на экскурсии, Самсон мог видеть, как она его любит. Мать желала ему добра и