Читать книгу "’НЕЙРОС’. Часть третья ’Черные слезы’ - Павел Сергеевич Иевлев"

увидев тебя пацаном и выясняла, с каких пор Нагма тебе сестра, а не дочь. При встрече она говорила с тобой так, как будто вы знакомы много лет, имели общие дела, и она тоже тебе чем-то обязана. Упоминала, что вы были знакомы с Креоном. Тот уже два года как пропал, вы познакомились в твои тринадцать? И были при этом союзниками?

— Не назвал бы это «союзом», но продолжай.

— Калидия. Не делай удивлённые глаза, я знаю, что Верховная Владетельница тут. Нагма проговорилась Оньке. Проболталась, что вы давно знакомы, и назвала «худая-вредная». Она тоже тебе чем-то обязана, да?

— Она так не считает, мне кажется, — я уже откровенно улыбаюсь. — Благодарность не относится к числу её достоинств.

— Сколько лет тебе на самом деле, Док? Или Михл, или как там тебя?

— Михаил. Но Док короче, и я больше привык к позывному.

— И сколько тебе лет, Михаил?

Я сказал. Прекрасно понимая, что за этим последует. А что мне терять? Дело ведь не в разнице возрастов. Я никогда не был хорош в отношениях.

— Я всегда знала, — сказала Лирания тусклым голосом, — что если мне кто-то всерьёз понравится, то это окажется в лучшем случае маньяк-убийца. Он расчленит меня, вынесет на десять помоек в десяти мусорных пакетах, и так моя жизнь получит логичное и заслуженное завершение. Но это уже чересчур. Господи, да ты старше моего отца! И я с тобой трахалась! Какой пиздец.

Я молча пожал плечами. А что тут скажешь?

— Я не спрашиваю тебя, почему ты не сказал, — добавила она. — Я всё понимаю. Я спрашиваю только, почему я такое беспросветное дерьмо? Почему в моей мерзкой, говна не стоящей жизни, не может случиться ничего… Не хорошего даже, чёрт с ним, а хотя бы не совсем отвратительного? Чего-то, что можно вспомнить и не сблевать?

— Ты вовсе…

— Заткнись. Мне надо это как-то пережить, извини. Или не пережить, ещё не решила. Я пойду.

— Стой, — я крепко взял её за плечо, ожидая, что в ответ она ударит меня, укусит, или как минимум обругает. Но она, видимо, ещё слишком шокирована.

— Послушай. Наши отношения…

— Не было у нас никаких отношений! — выкрикнула она с горечью и слезами в голосе.

— Наши отношения, которых не было, — не отступаю я, — это то, что случается между прижатыми друг к другу жизнью людьми. Мы потерялись в чужом незнакомом мире, и, нащупав друг друга, вцепились как смогли. Чтобы не остаться одним. Чтобы не истечь кровью от потерь. Это не имеет отношения к возрасту, полу, жизненному опыту. Это не любовь и не страсть. Это взаимное зализывание ран, всего лишь.

— Может быть, ты и прав, — мрачно сказала она, подумав, — а может быть, ты просто гнусный старикашка-педофил, который обманул меня и трахнул.

— Я тебя трахнул?

— Ну ладно, я тебя трахнула. Но обманул меня ты! Блин, звучит абсолютно идиотски. Мне правда надо об этом подумать.

— Но ты не сделаешь никакой глупости?

— Нет.

— Честно?

— Это, в конце концов, далеко не самое паршивое, что случалось со мной в жизни. Если подумать, то мне даже понравилось. И всё равно, это какой-то пиздец.

— Я понимаю.

— Ничего ты не понимаешь. Но, раз уж у нас сегодня такой день честности, скажешь мне ещё одну вещь?

— Что угодно.

— Почему я?

— В смысле?

— Если тебе, развратному старику, восхотелось молодого тела, то у тебя была всеобщая давалка Дженадин, у тебя была Шоня, которая в сто раз меня краше, полная Средка блядей и так далее… Зачем тебе я? Будь тебе и правда шестнадцать, я бы подумала «любовь зла». Я так и думала, собственно. Сама страдаю разрушительными привязанностями. Но тебе не шестнадцать, ты не мог в меня влюбиться. Я не понимаю.

— Хочешь верь, хочешь нет, но ты мне почему-то очень дорога. Как только увидел, сразу к тебе потянуло. Не ради секса, хотя и это тоже, просто… Сам не знаю. Я, похоже, тоже страдаю разрушительными привязанностями. Может быть, однажды расскажу тебе пару историй. Если ты захочешь слушать, а не занесёшь навеки в число «блевательных воспоминаний».

— Я подумаю над этим, дяденька, — фыркнула она. — Ну почему в твоей дурацкой жизни, Лирания, всё всегда должно идти исключительно через жопу? — это она уже не мне, а сама себе вслух, удаляясь по коридору.

По крайней мере, настроение у неё теперь не суицидное.

* * *

— На минутку, — отвлёк меня Дмитрий от проверки готовности уже погрузившегося в машину подразделения.

Увы, я пока не настолько доверяю своим подчинённым, чтобы оставить это на самотёк.

— Рядовой Тохия!

— Ась?

— Хренась! Я что сказал про воду?

— Что?

— «По максимуму».

— И что?

— Почему в баке половина?

— Так ты же сказал «из расчёта на…» Насколько ты там сказал?

— Это я сказал про пайки. И ещё, вода свежая или с прошлого раза осталась?

— А что ей сделается? Это же вода!

— Так. Бегом — воду слить, новую налить, пайки перепроверить, боекомплект перепроверю сам, и если хоть одного патрона не хватит…

— Поняли, поняли! — засуетились мои бойцы.

— Извини, — вернулся я к Дмитрию. — Это не самые невдалые новобранцы, которых я видел, но в пятёрку войдут точно.

— Давай отойдём, — предложил он.

Когда мы отдалились от места стоянки, он тихо сказал:

— Есть паршивые новости.

— Других давно не слышал. Ну что же, радуй.

— Я нашёл своего проводника.

— Разве это не хорошая новость?

— Нет. Он говорит, что все кросс-локусы прекратили работать, и новые не создаются.

— А так бывает?

— Он говорит, что слышал о таком. В страшных байках, которыми пугают новичков.

— И чем же таким их стращают?

— Что иногда мир закрывается. Без всяких причин, просто так. А потом, когда открывается, он уже пустой. Что бы там ни произошло, никто не выживает. Называется «коллапс». Типа, все те пустые миры, которых в Мультиверсуме до черта, прошли через это.

— Звучит не очень правдоподобно, — сказал я.

— Скорее всего, про «коллапс» байки контрабандистов, но то, что кросс-локусы закрылись, печальный факт.

— То есть свалить не выйдет.

— Увы. Так что, папаша, как бы мне ни было неприятно это признавать, надежда моя отныне на тебя. Что в твоей бедовой головушке остались не только подростковые гормоны, но и вся твоя хитрожопость.

— Моя? Хитрожопость? Ты меня ни с кем не путаешь?

— Напомни, за двадцать лет приключений сколько выжило из первого состава вашей знаменитой шайки межмировых мародёров?

— Никакие мы не мародёры!

— Трое вас выжило! Трое! — проигнорировал мой протест Дмитрий. — Ты, Слон и Змеямба! Да и то, последняя исключительно за твой счёт. Так что я очень