Читать книгу "Его любимая ведьма - Надежда Соколова"

– Лечиться тебе надо, Дашенька, – обреченно пробормотала я и потерла ладонью лицо.

Я с их сказками скоро с ума сойду. Если уже не сошла. «А потом окажется, что не было ни домика Яги, ни Кощея, ни шушиндры, а я лежу в палате с белыми стенами и с какой-нибудь мудреной горячкой в анамнезе», – уныло подумала я, посмотрела еще раз на перо и вздохнула. И вот что с ним делать? В какую часть тела и кому втыкать?

– Вась, а Вась, – позвала я кота. – Вась, что мне с этим делать?

Кот красноречиво взглянул на нерадивую ведьму.

– Желание загадывать, а потом перо по воздуху пустить.

– А сбудется?

Кот фыркнул в усы.

– Вы, ведьмы, все такие безголовые? Или только мне за грехи мои тяжкие досталось подобное «счастье»? Конечно, сбудется. Жар-птица сама тебе его дала.

Ладно, по воздуху, так по воздуху.

Я подошла к окну, потянула на себя ручку, задумалась, оформила мысленно пожелание и отпустила злато перышко. Что ж, посмотрим, как тут желания сбываются…

Утро началось с чересчур громкого стука в дверь, причем стучали не только кулаками. Я заперлась перед сном, а потому пришлось избавляться от теплого одеяла, вставать и, широко зевая, идти открывать.

На пороге оказались Финист, Змей и Кощей. Ну, в принципе, в первом и третьем не было ничего удивительного. А вот второй… У него же жена и дети. Кобелина.

– Даша! – Финист чуть ли на визг не сорвался. – У тебя совесть есть?! Сними сейчас же! Даша!

– В спальню, – приказал Кощей, буравя меня недовольным взглядом. Наивный. Нашел, чем пугать.

– За закрытыми дверями убивать будете? – уточнила я, отступая, чтобы позволить этой троице зайти в комнату.

– Даша, это не смешно, – недовольно фыркнул Змей, заходя следом за моими бывшим и настоящим мужчинами. – Мне, вообще-то, скоро домой возвращаться.

– Так а я при чем? – совершенно искренне изумилась я. – Это не я хотела секса, будучи семейным человеком.

– То есть не снимешь? – хмуро уточнил покрасневший Змей.

– Клянусь, что я сама никаких заклинаний не произносила.

Троица переглянулась.

– А кто вместо тебя? – вкрадчиво спросил Змей.

– Вряд ли вы сможете тут что-то поделать. Я желание загадала и перо жар-птицы по воздуху пустила, – сообщила я мужчинам.

На меня посмотрели, как на врага народа, подлежащего немедленному расстрелу.

– Почему хвосты? – обиженно проворчал Финист.

– На память, – хмыкнула я.

– И когда они отвалятся? – подал голос Кощей.

– Когда у вас троих помыслы чистыми станут.

Если бы взглядами можно было убивать, меня мгновенно растерли бы в пыль.

– Завтрак через час, – бросил обиженный в лучших чувствах жених и, не оглядываясь, первым вышел из моей спальни.

За ним последовали и остальные.

Дверь аккуратно закрылась. Я прикрыла глаза. Наверное, нужно было не свиные хвосты просить, а рожки, как у чертей.

На завтрак собрались все, включая зверей, активно выпрашивавших вкусняшки. Не было только детей, но они не доросли еще до общения за столом со взрослыми.

– Ты хотел развлечения? – с явным намеком спросил Кощей у Змея. – Будет тебе развлечение. Скоро прибудут скоморохи. Они развлекут. Всех нас, – с последними словами жених повернулся ко мне.

Взгляд его мне не понравился. Предупреждающий и предвкушающий одновременно. Похоже, кое-кто решил взять реванш. Понять бы еще, что именно он задумал…

Скоморохи действительно прибыли, очень скоро. Их отправили на просторный задний двор. Там труппа из семи человек развернула бурную деятельность: один угол двора огородили, занавесили серой, видавшей виды плотной простынкой, вытащили на свет божий таких же потрепанных перчаточных кукол, явно самодельных, устроили балаган. Собравшиеся на представление слуги довольно смеялись, Змей и Соловей изредка хмыкали, Ванька чуть ли не визжал от смеха. А мы с Никой старательно скрывали зевоту.

– Мам, ну вот как это может быть смешным? – буркнула моя испорченная телевидением и интернетом дочь, уныло наблюдая, как за Петрушкой гонится чудище, внешне похожее на собаку.

Ответить я не успела: отчего-то сдуревший Васька решительно прыгнул на несчастную тряпичную куклу и стал сосредоточенно рвать ее, пугая своим энтузиазмом и артистов, и зрителей.

– Ника, – нахмурилась я.

– Это не я, мам, – открестилась дочь.

Она или нет, было уже не важно: игрушка была испорчена, а представление – прервано.

Впрочем, надолго без развлечений народ не остался. От скоморошьей труппы отделился один из актеров, рослый плечистый детина, рыжий и наглый, и зычным голосом сообщил:

Мы – скоморохи, веселые лицедеи,

Поем, как можем, пляшем, как умеем,

Мы скоморошьего происхождения,

Очень древнего рода рождения,

Давно дали зарок: до скончания нашего века

Постоянно веселить и радовать каждого человека!2

За ним выскочил другой: худой, длинный, с ломким тонким голоском. Он забренчал на гуслях и начал заунывно тянуть балладу о несчастной любви княжеской дочери и купеческого сына.

Ай и встретились они у овражка, да и полюбил он ее

Да любовью-то сильной, да безумной, -

громко вещал певец, не думая ни о логике, ни о смысле.

Мне захотелось зажать уши. Голос неумолимо ввинчивался в мозг, как штопор в бутылку.

– Какая романтичная история, – Кощей подошел неслышно и стоял рядом, издевательски ухмыляясь. – Надеюсь, исполнителя озверевший Васька не порвет?

Я поморщилась от очередного «петуха» певца и хмуро уточнила.

– Это месть за перо жар-птицы?

– Ну что ты, – хмыкнул жених, – я еще не начинал мстить. Тебе не кажется, что нужно вспомнить об обязанности невесты?

Дожидаться ответа он не стал, вместо этого наклонился и начал требовательно меня целовать.

«Ника увидит», – пронеслось в мозгу прежде, чем он отключился.

И снова Кощей виртуозно возбуждал меня одними поцелуями. Его язык гладил и ласкал мои губы, я с трудом сдерживала стон и явно хотела большего, приникая к жениху, как к роднику с чистой питьевой водой, требовательно целуя его и сходя с ума от желания…

Пришла в себя в полной тишине. Отдышалась, стараясь унять дрожь в теле, огляделась. Все тот же задний двор, все те же зрители. Вот только над нами с Кощеем Соловей и Змей держали ветки рябины. С плодами3.