Читать книгу "Помню тебя - Елена Арматина"

А демон стоял каменной глыбой над девичьей постелью, и смотрел на свои руки — медленно но уверенно зажигающиеся синим пламенем.

Глава 16. Сон

Это то, о чем он подумал? Эта женщина предназначена ему Тьмой! Грант моментально приходит в ярость. Синий огонь — это без вариантов, на всю жизнь и до самой смерти!

Он же отчетливо помнил свои сны — эти медовые глаза и другой. Она была с другим!!! Как раненный зверь взревел Грант и угрожающе навис над ней. В его памяти всплывали нежные, томящиеся от удовольствия глаза. Вот она мружится словно кошка — и вдруг — полный боли и страха умоляющий взгляд. Взгляд его огненной суженной, столько ночей просившей его о помощи!

Он не пришел.

Он не понял.

Он запечатал магией свои сны. Потому что этот взгляд не давал ему жить, потому что эти мольбы не давали ему дышать. Вместо того, чтобы бросится на зов, он отвернулся.

Горело от боли и терзаний сердце. Грант с трудом выдохнул, не отводя от нее горящий взгляд. Кто же ты такая? И что же с тобой случилось, что твой крик вдруг до меня долетел?

Он попытался разбудить женщину, и потряс ее за плечо. Она не проснулась, но застонала от боли.

Демон присмотрелся — что-то темнело на нежном плечике. Он приспустил одеяло, чтобы получше рассмотреть пятно — и замер.

Синяк?!

Откинул полностью одеяло…

Еще синяк…

Ссадина…

Ох ты ж, тьма тебя забери!!!

Не нежность, не теплые чувства овладели демоном. Ярость, гнев, до судорог в животе…

- Кто посмел?

— Тронуть мое!…

— Мою женщину!!!

Сталь в глазах плавилась, и наружу рвался огонь. Каменные руки рвали от бессильной ярости шелковые простыни…

Обессиленная же женщина только поежилась во сне от неласкового прохладного воздуха.

Или, может, это тяжелый взгляд ее демона заставил измученное тело покрыться мурашками?

Ей снились мамины глаза. Впервые за многие годы мама ей улыбалась, и ободрительно шептала: — Все будет хорошо, детка. Я с тобой.

Как наяву ощутила, как сжимают ее ласковые, крепкие руки. Нежный невесомый поцелуй — и саднивший кровоподтек перестает пульсировать и саднить. Один, второй… На помощь израненному телу приходит чужая магия.

Нежно гладят руки истерзанное тело — спина, рука, грудь…. Грудь?!

Вмиг распахнулись медовые глаза и просто утонули в этих черном из снов взгляде! Они прожигают, безжалостно расплавляют ее как маленькую восковую фигурку.

Жаркое прикосновение к ее губам — эти губы душат, лишают воли. Она начинает дрожать всем телом, когда он обхватывает пальцами соски-вишенки. Играет с ними, обжигает поцелуями, чуть сдавливает и отпускает, задевает самые нежные бусинки ногтями.

Она должна бояться и бежать — но предательское тело не слушает. Она выгибается навстречу горячему дыханию всем телом, ток прошибает позвоночник до самой макушки. Тамари окатывает волнами жара. Все инстинкты вопят об опасности, а тело снова и снова выгибается в жаркой истоме.

Медленно и тягуче разводят крепкие руки нежные бедра. Ох, бежать бы из плена этих полыхающих серебром глаз. Ни пошевелиться, ни выдохнуть не возможно, и отвести взгляд невозможно.

Медленно удаляются эти глаза, а требовательные губы не прекращая свой танец — целуют сосок, животик, бедро. А в животе ноет и раскручивается тугая пружина. Медленно, тягуче медленно поднимаются поцелуи по бедрам вверх — легкое прикосновение, осторожный прикус — и мощный требовательный — в засос поцелуй в самый трепещущий бугорок. И ее выгибает, трясет, обжигает… Судорожно, рвано хватает распахнутым ртом воздух… И то безумное пламя, которое разливается внизу живота, тянет, тягучей волной наполняет ее всю…. Протяжный стон..

— Ах, сладкая. Моя…

И спасительная темнота накрывает все еще бьющееся в сладостных судорогах тело.

Уткнувшись в мягкий животик влажным лбом, Грант тяжело переводит дыхание. Под его руками все еще содрогается женское тело. Он провел горячим языком по дорожке, добрался до пупка… И посмотрел вопросительно на свою суженную.

А в ответ — тишина. И только жилка бьется на ее тоненькой шее.

Ну вот такого в его искушенной битвами и победами над женщинами жизни еще не было!!! Она в полной отключке. Это минус. И он еще этой ее отключкой воспользовался! Грант застонал и сел на полу, облокотившись широкой спиной о холодное дерево кровати.

Да, но даже в беспамятстве, она пылко ему ответила — это плюс — да так, что он с собой не совладал!! Он, искушенный и хладнокровный высший демон!!!

Откинув назад голову, Грант посмотрел на девушку.

— Она рыжая, — хмыкнул. Родственники будут счастливы поиздеваться над ним.

Ярость и гнев уже давно утихли, успокаивалось и бу-бухавшее сердце.

— Ну что ж милая, больше тебя никто не обидит. — с этими словами Грант вскочил на ноги, туго заплетенные в боевую косу черные волосы словно разрезали воздух на пополам.

— Сейчас мы разберемся с твоим обидчиком… — и чмокнул ее в нос. — А завтра познакомимся еще раз. Но уже по всем правилам.

— Охранять, — выходя из покоев, кивнул Мороку. А Морок ему в ответ насмешливо заклубился — заискрился.

Глава 17. Судилище

В главном замковом зале было полно народу. Все свободное пространство было занято демонами великой пятерки. И лишь только середина огромного помещения пустовала.

Грант занял удобное местечко — так, чтобы видеть происходящее в зале и иметь хороший обзор лестницы, ведущей к покоям его женщины. Он очень рассчитывал, что демоническое судилище над преступниками прояснит — кто-же находится в столь интересовавших его покоях и не считаясь с решением суда был готов защищать свою женщину. Чего-бы это ему не стоило.

Священное действо началось. В середине круга заняли свое место главы родов. Перед каждым из них на каменных подставках с вязью из драгоценных камней покоились родовые артефакты. Артефакты излучали свет, который гибкими змеями вился и заполнял все пустое пространство.

Опутанных огненными змеями, одного за одним вводили в магический круг преступивших темный закон. Магия заставляла их корчась и извиваясь рассказывать свою жуткую историю.

Белый демон Эрик, рожденый Бесснами, невозмутимо выслушивал сознававшихся в своих черных замыслах Ломуров — он уже принял решение об их судьбе, и надеялся, что и остальные верховные будут с ним согласны. Свою сестру он уже отправил с надежной охраной в родовой замок и теперь осторожно осматривался вокруг в поисках той, которая помогла ему вернуть любимую сестру.

Покрытый буйной растительностью старый Голтен неподвижно и с каменным лицом выслушивал признания. Ни один мускул на лице не передал ту бурю эмоций, злости и раскаяния, которую вызвали услышанные рассказы. Он был готов разорвать себе грудь — так там пекло и саднило. Собственными руками он отдал свою девочку, дочь его все еще столь любимой и давно уже ушедшей из жизни лесной женщины, его слабую и нежную девочку — на разстерзание чудовищам.