Читать книгу "Его пульс - Юлианна Орлова"

— Полицию? — перепуганно шепнул, но в ответе на этот вопрос я остался уверен, как никогда.

Никакой полиции, пока сам не разберусь во всем. Если это связано с Мишей, нам нужна информация. А если нет, я просто сделаю его калекой. Выпотрошу. И вывезу нахрен в поле.

— До особых распоряжений никого не вызывать.

Хмурясь, побежал в клинику. Аню уже увезли на КТ, и я смог собрать всех врачей.

— Коля, срочно в травму, кабинет КТ, — он мой лучший нейрохирург с максимальным опытом в этой сфере, так что пока я не услышу его мнение, моя душа не будет спокойной. Сжал переносицу до белых кругов перед глазами, пытаясь уже спокойнее сказать, — на Аню напали и нужно твое мнение.

— Я уже выдвигаюсь.

Не раздеваясь, прямо в обычной одежде зашел в кабинет компьютерной томографии. На меня непонимающе уставились присутствующие, да верно. Я сейчас был ходячий комок нервов, способный взорваться самопроизвольно, и пусть хоть кто-то спросит у меня что-то. В окно нахуй выкину.

Все знали о моем скверном характере, а в серьезных ситуациях нрав становился практически невыносимым. Минуты растягивались и казалось, что время просто остановилось.

Не моргая, смотрел на хрупкую девушку в аппарате, а в голове проносились мысли, что готов я был на все, чтобы защитить ее от бед и невзгод. И не важно на самом деле ничего, главное, чтобы она не пострадала.

Жадно наблюдая за каждым движением по отношению к Ане, набрал Саву. Почти не дышал. Боковым зрением заметил, что кабинет опустел.

— К чертовой матери уволить всех, они не справились со своей главной задачей! Твою мать, я мог не успеть! — на что мой друг совершенно в спокойной манере ответил:

— Мне уже сообщили, исправим. Борь, приставим других, мой косяк.

Не слушая дальнейших фраз, повесил трубку, продолжая следить за происходящим с Аней.

После КТ ее осматривали Андрей и Коля. Я же наблюдал за прозрачным стеклом исследовательского кабинета. Андрей просто пальпировал ее, а ярость уже рвалась наружу, потому что он прикасался к ней. Но он травматолог, он лучше знает.

Уймись, Анталов, как бы ты не относился к нему, они все делают по протоколу. Да и к тому же, один тебя просто раздражает, а второй же глубоко женат и любит свою семью.

Взгляд упал на руки, покрытые кровью… моей? Ани? Или той твари? Безудержно тряслись сейчас, лишний раз напоминая — меня откидывает от эмоций. Спешно смыл с себя все, чтобы не пугать девушку.

Аня давно пришла в себя, но судя по мимике, ей больно и плохо. Коля сказал что-то и улыбнулся, а она неуверенно ему, утвердительно кивая и вытягивая обе руки. Моя маленькая девочка.

Наблюдая за происходящим, набрал Мишу, готовый к любому исходу.

— Срочно приезжай в клинику, возьми личные вещи Ани на пару дней, средства гигиены, — лучше ему обо всем узнать здесь. Я уже понял, что он решает свои проблемы, присосавшись к бутылке, и в данный момент мне меньше всего хотелось ещё больших проблем, чем есть.

А хотелось до потери пульса просто раствориться в пространстве вместе со своим сокровищем и скрыться от реальности.

— Чт. то? — развязный захмелевший голос в ответ. Ясно. В слюни, как и вчера.

— Включи мозг, собери свою пьяную задницу до кучи и приедь в клинику с вещами Ани. Миша, не доводи меня больше, чем есть!

— Боря, что с ней?! — видимо, в пьяный мозг медленно начала поступать информация.

— Она жива и сейчас на КТ, я почти уверен, что ничего серьезного. Замени свою охрану.

Повесил трубку, потому что не мог больше спокойно с ним говорить. Крушить. Вот что жаждал.

Спустя пару минут в кабинет вошли Коля и Андрей, странно поглядывая на меня.

— Борь, по моей части ничего, но сотрясение серьезное. По Глазго 12 баллов, отсюда и потеря сознания более, чем на 5 минут, — повернулся к Коле, судорожно выдыхая. 12 по Глазго — это не отлично, но могло быть хуже.

— Оглушение, гематомы?

— Множественные ушибы на спине и руках, но ничего серьезного. Мази выпишем и делов-то, — поджал губы Андрей, подозрительно прищурившись. — Кровь от слабых сосудов, удар стал причиной.

— По поводу головы…незначительная гематома в задней доле, но она рассосётся быстро. Прокапаем пару дней, а синтагм пройдет через 2–3 часа, максимум — завтра, — только после этой фразы смог выдохнуть. Две пары глаз уставились на меня в немом вопросе, а я же, игнорируя всех, двинулся к Ане.

Зайдя, увидел бледную-бледную девушку, устало облокотившуюся на спинку кресла. Она медленно открыла лаза и уголками губ улыбнулась мне. Царапина и синюшные отметины заставили вздрогнуть.

— Спасибо, — тихий голосок приятно укутал своей мягкостью. Одно слово, но этот звук мой персональный катализатор счастья

Всю злость вырубило, я рядом со своим успокоительным.

* * *

Борис

— За такое не благодарят. Ты знаешь, кто это был? — заметил, как тень страха проскользнула на лице.

— Не смогла понять, — опустила глаза и неуверенно передернула плечами. Темные ресницы откинули глубокие тени на ее и без того бледном лице. — Я уже теряла сознание.

Добыча сама пришла в мои руки. Как вообще такая падаль могла оказаться со светлым и добрым человеком? Закатаю в асфальт.

— Твой бывший…друг, — выплюнул из себя, какой он на*уй друг. Он покойник. Готов был взорваться в любую минуту, но взорвусь я у себя в кабинете, когда подкрашу кое-кому еб*ище. — Отнесу тебя в палату, и с сегодняшнего дня ты на больничном. Показаны капельницы, уколы и полное спокойствие. Разумеется, никаких гаджетов. Сон, тишина и отдых.

Аня открыла глаза и с ужасом посмотрела на меня, а пока до неё доходил смысл сказанного, я медленно взял ее на руки и окунулся в свой персональный ад и рай на земле.

Пушистые волосы щекотали подбородок, но я спокойно опустил голову в попытке вдохнуть как можно больше её запаха. Уже на законных основаниях.

Аня такая маленькая, что, кажется, не весит ничего, потому что в моих руках она словно снежинка, опустившаяся на руку в морозный день. Того глядишь и растает.

Специально шёл как можно медленнее, не только потому что хотел насладиться подольше приятным физическим контактом с ней, но и потому что любые резкие движения вызвали бы нешуточное головокружение. Конечно, я мог отвезти ее на носилках, конечно, мог на коляске. Но так мне было спокойнее.

Нас сопровождали странные взгляды работников и больных.

Злобнее всех смотрела Катя, да я знал о ее чрезмерном желании очутиться в моей постели, но не было ни единого шанса переключить внимание с того человека, что сейчас так жался к моей груди.

Положил дорогую ношу на кровать и укрыл с ног до головы. Глаз опять зацепился за ссадину на лице. Злость снова разбушевалась, хоть изо всех сил старался не вскипать.