Читать книгу "7 ночей с доминантом - Дэй Лакки"

Это пытка – молчать, когда стоны стоят уже в горле. Это пытка – желать, чтобы он трахнул меня, и бояться, что он это сделает. Это пытка – любоваться его лицом, когда он так близко и смотрит так, будто я – самое прекрасное, что он только встречал. И да, не сметь прикоснуться к нему – тоже невыносимая пытка.

Взгляд… его взгляд поглощает меня…

Я слышу голоса гостей, но уже не так четко. Я понимаю, да, понимаю, что то, что мы делаем, – это на грани. Но меня куда сильнее волнует теперь, успеем ли мы прогуляться по этой грани, или нас все же прервут.

– И об этом, – слышу голос босса сквозь легкую дымку, а спустя мгновенье чувствую, как его палец проникает в меня.

Медленно, неспешно, растягивая, подготавливая, как будто не понятно, что я готова. Готова даже на это…

Стена, масса людей поблизости, огромная вероятность разоблачения и скандала…

Удивительно, но сейчас эти мысли вызывают не страх. Подстегнув адреналин, они лишь усиливают мое желание.

Желание прикасаться, трогать, желание принимать, желание, чтобы он трахнул меня. И лучше, если он сделает это не только пальцами.

А его пальцы продолжают играть со мной – рисуя на моей коже узоры, от которых внутри вспыхивают огненные огоньки. Вспыхивают, но не разгораются ярким пламенем, потому что он держит их под контролем.

Нет, я не горю от этих прикосновений, я медленно тлею, и это невыносимо. С моих губ срывается тихое всхлипывание, когда его палец начинает массировать клитор.

Да, да, так хочу… да, пожалуйста…

Хочу сказать ему – не могу. Я знаю, если он услышит хоть одно слово – накажет и остановится.

Мне кажется, по моим венам течет уже не кровь, а расплавленное удовольствие. И я позволяю себе лишь малую вольность – двигаю бедрами, насаживаюсь на палец.

Я готова его умолять. Мне стыдно, но я готова его умолять, чтобы он взял меня прямо здесь. И он будто улавливает этот момент – когда мне тоже становится плевать на все, кроме того, что я чувствую, кроме того, что он делает, кроме него самого.

Резко отпустив мои руки, он сжимает ладонями мою попку и приподнимает меня.

Да-да! Наконец-то! Обхватив его бедра, прижимаюсь к его напряженному паху и закрываю глаза, не могу… это сильнее меня… Трусь о него, как мартовская кошка, и, пользуясь тем, что мои руки свободны, зарываюсь пальцами в его волосы.

Его длинный выдох лишь подстегивает. А я кайфую от этих ощущений – от того, что могу к нему прикасаться.

Я мало что различаю, я – сгусток из ощущений, моих и его. Наше дыхание сплетается, рвется друг к другу. Но нет, он не целует, хотя его рот скользит по моим скулам и подбородку.

– А больше всего я думал об этом, – говорит мистер Флетчер и насаживает меня на свой член так резко, что мои глаза изумленно распахиваются.

А его – как два черных колодца, в которые я падаю – быстро, неумолимо. С каждым новым толчком его члена.

Он жаден сегодня, ему меня мало – и он меня не щадит. И не нужно.

Еще… еще…

Его рот рядом с моим, и, даже если я не выдерживаю, он ловит мои стоны и они тонут у него на губах. Остаются лишь между нами.

Это безумие – так отдаваться и отдавать. Безумие – цепляться за его сильные плечи. Безумие – рассыпаться от каждого толчка на мелкие искры и мечтать, чтобы он продолжал.

Безумие то, с какой жадностью он пьет губами мой измученный крик, когда меня накрывает острое, ни с чем не сравнимое удовольствие. И полное сумасшествие – его хрип, когда он кончает следом за мной.

Мы все-таки скользнули за грань…

Глава 12

Я проснулась утром.

Начинался прекрасный воскресный день.

Я снова ужаснулась тому, что творила вчера. Тёмная ниша, буквально в нескольких шагах от шума и веселья, и я, с огромным трудом сдерживающая стоны, Итон, который вколачивается в меня так, словно мы одни в этом огромном здании.

Боже, неужели это была я? Как у меня вообще хватило на это смелости? Впрочем, тут ответ очевиден: у меня бы и не хватило. Всё дело в нём, всегда всё дело в нём.

Сегодняшний день был особенным ещё по одной причине: следующая наша совместная ночь – седьмая, если учитывать мою просьбу зачесть ту ночь, что мы провели вместе после корпоративной вечеринки.

Он так и не дал мне ответ.

Чего бы я хотела теперь? Чтобы она действительно стала последней? Или получить ещё одну небольшую отсрочку, прежде чем я должна буду что-то решать?

Теперь я уже почти жалела, что тогда попросила его об этом.

Я умылась, тщательно причесалась, достала из чемодана платье. Простое, из тех, что можно носить дома. И всё же довольно милое. Оно мягко обрисовывало мои формы, не слишком плотно, давая простор воображению. Я покрутилась перед зеркалом, убедилась в том, что выгляжу прекрасно, и отправилась на террасу. Я не сомневалась, что встречу Итона там, и я не ошиблась.

– Доброе утро, – проговорила я и тут же отвела взгляд.

Воспоминание о вчерашнем никак меня не покидало. Острое, пряное, сумасшедшее.

Он усмехнулся.

– Теперь ты никогда не будешь смотреть мне в глаза? Брось, Полли. Всё было отлично. И уж меня-то ты можешь не стесняться.

Действительно, глупость какая-то.

Я посмотрела ему прямо в глаза, но через секунду отвела взгляд и окончательно залилась краской. Ещё одно испытание!

Завтрак словно по волшебству появился на столе. Я уже привычно намазывала тост джемом, ожидая, пока немного остынет кофе, и вот тут мистер Флетчер сказал:

– Следующая ночь будет седьмая, последняя.

Моя рука замерла над тостом. Всё-таки он решил учитывать ту, самую первую ночь.

Я хотела бы скрыть это от себя, но не стала: это его решение вызвало у меня скорее разочарование. Впрочем, сразу после этого на меня накатили трепет, предвкушение и даже страх. Что он придумает для этой последней ночи?

Воображение рисовало мне картины, одна ярче другой. Кандалы, цепи, плеть? Нет, это всё казалось слишком простым. Он заставит меня отдаться ему посреди площади?

О, я не удивлюсь.

Столовый нож в моей руке мелко задрожал, и я отложила его. Тост без джема тоже хорош. Впрочем, я не откусила ни кусочка, лишь натянулась как струна, ожидая приговора.

И уж точно я не была готова услышать то, что услышала.

– Боюсь, Полли, нынешней ночью ничего не будет. – Он посмотрел на часы. – Через сорок минут мне нужно быть в аэропорту. Срочное дело. Отложить нельзя никак.

Он сказал: «Мне нужно быть». Не «нам». Значит, он улетает один.

Значит… все уже закончилось? Или он просто перенесет пропущенную ночь на завтра? Я все еще ждала.