Читать книгу "Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова"

Посмеиваясь, Ужасный Принц слушается, но руки остаются на талии.

- Значит, упёрлась насмерть, да?

Не расцепляем взглядов. Как будто никакая сила на свете не заставила бы оторваться друг от друга сейчас.

- Угу. Только так и никак иначе!

Вздёргиваю подбородок и готовлюсь спорить дальше. А он неожиданно покладисто соглашается:

- Как скажешь! Тогда постоим здесь. Эй, ушастый! Тащи сюда цветок.

Мой своевольный лис слушается этого невыносимого Принца с полуслова – так, что мне становится дико завидно. Особенно, когда собственный питомец протягивает мне подаренную розу в зубах, сидя на плече Генриха. Спелись, заразы!

- Особый сорт, привёз целый куст из недавнего плавания специально для тебя. В Королевстве такие не водятся. Загляни в середину.

Бросаю подозрительный взгляд на Ужасного Принца, но любопытство оказывается сильнее. Махровые лепестки цвета заката окружают плотно сомкнутые тугие в центре. С трудом раскрываю их пальцами, жалея, что приходится мять такую красоту. Щёки до сих пор горят так, что даже прохладный ночной ветер их не остужает.

- Только не говори, что ты додумался засунуть туда кольцо!

- Отличная идея! Жаль, мне в голову не пришла. Нет, там другой сюрприз. Скажешь потом за него спасибо.

С этими словами он неожиданно отпускает меня и делает широкий шаг в сторону.

И надо было догадаться по его загадочной ухмылке, что дело тут нечисто! Но я не успела. Лепестки в центре прятали несколько пушистых тычинок. Как только я коснулась их пальцами, в воздух поднялось крохотное облако пыльцы. Я невольно его вдохнула, едва не закашлявшись от душного и сладкого аромата… а потом поняла, что сознание начинает уплывать.

Упасть мне, правда, не дали. Подхватили услужливо, положили мою вялую голову себе на плечо. Ну правда – такие широкие плечи просто созданы для того, чтобы на них спать!..

В голосе, который звучит над ухом – ни капли раскаяния, одно чистое, незамутнённое самодовольство:

- Я же сказал, Птенчик – в следующий раз будет по-пиратски!

Берёт мои ладони бережно, поднимает вверх. С тихим вздохом слушаюсь и цепляюсь за шею этому коварному похитителю. Убью, когда проснусь.

Внизу какая-то суматоха. Кто-то шумит, кричит… но кажется, к нам это не имеет отношения. Мне так хорошо лежать с закрытыми глазами, что даже лень думать, что там опять стряслось.

Судя по странным ощущениям, меня привязывают к себе верёвкой за талию.

- Эй, ушастый, ты там держишься?.. Что? А, нет – не уроню, не бойся.

Качаюсь, как груша не дереве. Я что, стала фруктом? Когда это?.. ну да ладно. Буду висеть на дереве и греться на солнышке. Красота-а-а…

Какой-то очень приятный голос шепчет мне на ухо:

- Птенчик, неужели ты думала, что я оставлю тебя в этом змеином гнезде? Когда ты проснёшься, мы будем далеко в море. И у тебя уже не останется путей к отступлению.

Мысли путаются. Больше ничего не понимаю, кроме того, что мне теперь можно вообще ни о чём не думать, и только спать. Счастье есть, оказывается!

В голове повторяются волшебные, завораживающие слова – как заклинание.

В море… в море… в море…

На последнем краю перед тем, как окончательно соскользнуть в уютную, тёплую темноту, обнимаю его за шею ещё сильнее и прижимаюсь крепко-накрепко всем телом. Шепчу жалобно, совсем по-детски:

- Ты правда меня крадёшь?..

- Правда, моё сокровище.

- Хорошо-то как…

Отпускаю настырную магию куда-то в сторону, и она рассеивается, уходит бесконтрольным потоком в ночь – подальше. Потому что мне сейчас нельзя никуда перемещаться! Мне непременно надо оказаться там, куда меня несут.

Глава 16. Дыхание большого зверя

Первое, что понимаю, когда сознание понемногу возвращается – я лежу на спине, чем-то мягким укрытая, и меня… качает. Как младенца на руках у матери. Или нерождённого малыша в материнской утробе. Волшебное чувство – им хочется наслаждаться вечно. Поневоле возвращает то самое ощущение безопасности и безмятежного счастья, которое было когда-то в детстве – наверное, это память тела.

Глаз не открываю, прислушиваюсь.

Вве-е-е-ерх… Вни-и-и-из…

Вве-е-е-ерх… Вни-и-и-из…

И шелестит что-то. Протяжный шелест накатом – тиш-ше, громче, снова тиш-ше, и снова медленно приближается… фш-ш-ш-ш-ш…

Как будто я лежу сверху на огромном звере, и он шумно и спокойно дышит подо мной.

Пахнет влажным деревом и свежим ветром с солью. И вездесущей пряностью. Чем-то вкусным ещё. И абсолютным покоем. Мне никогда в жизни не было так хорошо.

Под сомкнутые веки проникает мягкий дневной свет. Решаюсь открыть глаза. С непривычки всё кажется слишком белесым, размытым. Моргаю как следует… изображение теперь более резкое, но всё равно – с трудом понимаю, что происходит и где я, собственно, нахожусь. Вроде бы на мою комнату в Университете не похоже… Я… вернулась домой? Не помню.

Вижу потолок из гладко отполированных досок красного дерева. Такой красивый благородный оттенок… судя по смолистому привкусу воздуха, это дорвудская багряная сосна. Ближе к углам комнаты - рельефная резьба, кое-где с потёртой позолотой. Напрягаю зрение… мне очень хочется рассмотреть… В узоре – птицы. С чего я взяла, что это ястребы? Ястреб, летящий над курчавыми волнами, и солнце наверху – этот мотив повторяется через равные промежутки рефреном.

Так… до стыка со стеной мой взгляд худо-бедно добрался. Что у нас там ниже? Опускаю взгляд, но лёжа на спине с очень тонкой подушкой не многое можно рассмотреть, и я решаюсь сесть.

Едва не падаю в обморок – так темнеет в глазах даже от слабого рывка. Когда темнота перед взором снова рассеивается, замечаю небольшое оконце прямо напротив – оно прикрыто плотной кремовой шторой, которая едва доходит до средины стены. Дыхание большого зверя слышится оттуда. А ещё именно из-за шторы светит солнце. Сейчас день, а то и раннее утро, судя по золотому искрящемуся оттенку. Хорошо, что штора задёрнута – я бы точно ослепла с непривычки.

Ноги давит что-то тяжёлое. Убираю с лица спутанные локоны и опускаю взгляд. На моих коленях – дрыхнущий лисёнок, свернувшийся клубком. Мне требуется пара секунд, чтобы вспомнить, что это – мой, и его зовут Подарок. Он почти не светится, кажется тусклым, даже не просыпается на мои поглаживания – только лениво отмахивается большим янтарным ухом. Кажется, очень сильно устал. С чего бы? Осторожно снимаю его и кладу рядом, шевелю затёкшими конечностями.

Одеяло свалилось с плеч – тёплый шерстяной плед, шоколадная клетка с прострочкой богатыми золотыми нитями. Поправляю сползшую бретельку ужасно мятого платья… стоп. Почему на мне бальное платье?! И кровать какая-то… странная. Не очень широкая, полутораспальная, без спинок, зато с каким-то низким бортиком у изголовья, как бывает у маленьких детей, чтоб они не свалились на пол во сне. Стоит впритык в самом углу. Ну и в принципе от края до края занимает почти всю стену этой, кажется, не очень-то большой, качающейся туда-сюда комнаты.