Читать книгу "Непокорное сердце - Ханна Хауэлл"

С этими словами Дрого отъехал, чтобы вернуться к своему отряду…

…Ида проснулась, почувствовав запах дыма. Она сморщила нос и повернула голову в другую сторону, но, поскольку это не помогло, с сожалением разлепила глаза и села, подумав о том, как жаль прерывать такой сон. Потирая затекшую поясницу, она решила никогда больше не спать на мешках с зерном, и огляделась по сторонам. Судя по тому, что уже смеркалось, они находились неподалеку от гавани Балвер-хит, которая врезалась в сушу так же глубоко, как и гавань Пивинси. Объезжать ее надо очень долго, поэтому норманны наверняка отложат это на завтра, а значит, скоро остановятся на ночлег

Внезапно Ида подумала, что такой густой дым может подниматься, только если горят дома. Она вспомнила, что вблизи гавани расположены небольшие деревушки Хоуд и Бексхили, жителей которых всегда отличало редкое гостеприимство и дружелюбие, и по телу ее пробежала дрожь.

— Боже, храни их души, — перекрестившись, прошептала она бледными губами.

— Лучше бы Бог позаботился о нас, — с тревогой проговорила Мэй. — Хорошо, что вы спали и не видели, что творилось вокруг.

— Это было очень страшно? — Ида сжала ее руку.

— Хэлисхем, Хэрмонсо, Нинфилд и Хоуд были разорены почти так же, как Пивинси.

— Какой ужас…

— Как я поняла, Ашбирнхсм разрушен до основания, и боюсь, такая же судьба ожидает и Бексхили, — продолжала Мэй. — Пешие воины, которые продвигаются вдоль берега, только что подошли к нему. Правда, я не могу полностью ручаться за истинность того, что говорю, ведь я просто слышу названия, которые упоминают солдаты, и вижу, что они делают.

— И чувствуешь запах гари, — добавила Ида. — При таких разрушениях даже те, кто

не погиб от меча или огня, все равно обречены: когда разграблены или сожжены все запасы, зиму пережить невозможно. — Ида обернулась и увидела, что вслед за повозками, которые едут сзади, шагают пленные саксы. — Ты разговаривала с пленными?

— Нет, но я заметила, что кое-кто из них ранен. — Внезапно лицо Мэй стало жестким. — Как мы можем быть близки с норманнами, если они причиняют такое зло нашему народу? Это позор!

— Война есть война, Мэй. Любая деревня страдает, даже когда через нее проходит собственная армия. Все солдаты одинаковы, независимо от того, под знаменами какого короля они сражаются. Только у одних больше милосердия, чем у других, вот и все. — Ида тронула сидящего впереди Иво за плечо: — Вы раскинете на ночь лагерь?

— Да, — коротко ответил Иво. — Когда стемнеет, идти здесь опасно — кругом болота, — пояснил он. — Мы остановимся, чтобы переночевать и отдохнуть, и ты начнешь учить меня языку саксов. Я хочу разговаривать с Мэй.

Ида в сомнении взглянула на физиономию Иво, отнюдь не внушающую надежду на его способности к языкам, но сочла за благо не высказывать свое мнение.

— Мне кажется, будет лучше, если я научу Мэй разговаривать на твоем языке, — осторожно заметила Ида. — Мы много времени проводим вместе, и мне не составит труда давать ей уроки. А ты очень занят, прислуживая своему господину. Как считаешь? — с подчеркнутой вежливостью спросила она.

— Должно быть, так и впрямь будет лучше, — почесав голову, задумчиво пробормотал Иво.

Ида облегченно вздохнула. Ей очень хотелось научить норманнов языку саксов, чтобы как можно скорее сбылось пророчество старой Эдит и не умерли бы саксонские традиции, однако видеть в числе своих учеников Иво ей совсем не улыбалось: тут требовалось адское терпение, коим она в данный момент похвастаться не могла. А вот когда закончится война… Ида поклялась себе, что приложит все усилия, дабы научить своему языку каждого норманна, даже Иво, если к тому времени он все еще будет проявлять к этому интерес. И если все они останутся в живых…

Ида старалась не оборачиваться назад, но ее глаза поневоле постоянно обращались на сгорбленные фигуры пленных, которые с трудом брели за обозом по раскисшей от грязи дороге. На их бледных, изможденных лицах были видны усталость, страх и обреченность. Иду не удивило, что большую часть пленников составляли женщины. Потерянные, поникшие, в глазах застыло безысходное отчаяние и ужас, одежда разорвана… Несчастные явно стали жертвами насилия обезумевших от похоти солдат, многие из которых считали женщин частью военной добычи, коей они могут пользоваться в походе… Некоторые норманны вели за собой зажиточных пленников, очевидно, рассчитывая получить за них щедрый выкуп. «Глупцы, — подумала Ида, — ведь если вы потерпите поражение, то будете уничтожены, если же победите, страна так и так перейдет во владение Вильгельма и его окружения, и саксы станут слишком бедны, чтобы собрать выкуп. Вильгельм сам будет одаривать вас землей и золотом. Нашей землей и нашим золотом…» Она в бессильном отчаянии сжала кулаки…

Скоро повозка Иды миновала еще одну деревню, от которой остались лишь почерневшие кирпичные печи. Когда обоз наконец остановился на ночлег, девушка чувствовала себя крайне подавленной и совершенно разбитой. Мэй тоже выглядела очень хмурой и обессиленной; окинув стоянку безучастным взглядом, она присоединилась к Иде, которая молча начала помогать Иво готовить ужин. Вскоре они услышали

бряцание оружия и тяжелые шаги. Ожидая увидеть Дрого, Ида быстро обернулась. Перед ней, широко расставив ноги и высокомерно подняв голову, стоял мрачного вида мужчина, сверля ее взглядом угрюмых темных глаз. Ида окаменела: на лице незнакомца ясно виден был шрам, похожий на полумесяц. Ги де Во! Это зловещее имя мелькнуло в голове Иды, прежде чем Иво произнес его, вежливо приветствуя норманна.

— Которая из этих женщин шлюха Дрого? — властно спросил Ги, продолжая в упор смотреть на Иду.

Помедлив, Иво указал на нее пальцем; сама Ида молчала, от ярости не в силах произнести ни слова. Внутри у нее все клокотало, но девушка твердила себе, что она всего лишь пленница и ей придется смирить свою гордость; выкажи она сейчас хоть малейшее проявление гнева, и это приведет к непредсказуемым последствиям — как для нее, так и для Дрого и его друзей.

— Ты знаешь французский? — глухо спросил Ги, окинув ее оценивающим взглядом, как осматривают на базаре скот. Ида вонзила ногти себе в ладони, чтобы не взорваться.

— Да, — с трудом выдавила она из себя.

— Ты мне нужна, чтобы я мог поговорить с моими пленниками, — холодно произнес Ги и, бесцеремонно схватив ее за руку, потянул за собой.

Его хватка была такой крепкой, что от боли на глазах у Иды выступили слезы; свободной рукой она поспешно смахнула их — не хватало еще, чтобы этот мерзавец заметил, что она плачет! Иво двинулся было за ней следом, но Ида кивком головы дала ему понять, что все в порядке. Ги не потерпел бы присутствия при беседе слуги, тем более слуги Дрого, и вмешательство Иво могло бы ему дорого обойтись. Так что пусть уж лучше он останется возле их повозки. К тому же ей самой хотелось поговорить с пленными. Даже если она ничем не сможет им помочь или как-то поддержать, ей хотя бы станет известно, что произошло в их деревне.