Читать книгу "Женщины гребут на север. Дары возраста - Мэри Пайфер"

Мевис помогла своему мужу достойно уйти из жизни. Она отвезла Рика на биопсию 1 июня. 5 июня они узнали, что у него рак печени, с метастазами по всему телу. Врач рекомендовал несколько средств паллиативного лечения, для чего нужно было лечь в больницу, но Рик захотел вернуться домой. Мевис заказала домой больничную кровать, проверила наличие доступных им услуг в хосписах и в тот же день отвезла Рика домой.

Мевис полностью посвятила себя Рику. Она хотела удовлетворить все его потребности, организовать для него уход в соответствии с медицинскими предписаниями и помочь чувствовать себя комфортно. Чтобы он знал, что его любят, и был счастлив. Готовила его любимый куриный суп с лапшой и покупала фрукты для смузи. Она разыскала специалиста по лечебному массажу, с которым можно было советоваться по телефону. Нашла всех знакомых Рика и пригласила их в гости обсуждать с ним его дела. Попросила друзей, коллег и родственников написать ему о том, как много он значит для них.

Сотрудник хосписа обеспечил Мевис необходимыми медикаментами и оборудованием для Рика, научил делать уколы. Мевис собралась с силами и держалась молодцом. Она сама не ожидала, что сможет так во всем разобраться и доказать на деле, как любит Рика.

Весь следующий месяц он провел дома и благодаря сотрудникам хосписа физически не страдал. Четвертого июля они вместе любовались фейерверком над городским парком неподалеку от их дома. Подняли бокалы шампанского за свое семейное счастье. Рик сделал лишь пару глотков. Мевис держала его за руку, глядя на вспышки в небе, и сама допила всю бутылку. На следующий день Рик умер у нее на руках. Она помогла ему уйти из жизни так, как он хотел.

Все, что происходило с Мевис, придало ей сил. Рик всегда заботился о ней, решал все хозяйственные вопросы. Когда она ухаживала за ним во время болезни, это помогло и ей стать сильной. Она понимала, что может отблагодарить его за заботу. После смерти Рика Мевис проплакала полдня, потом созвала всех друзей и родных на похороны. Через три дня Рика кремировали, а пепел развеяли на ближайшем кладбище.

Теперь их дом опустел. Когда рабочие вынесли больничную кровать из большой комнаты, стало казаться, что там совсем нет мебели. Мевис так сосредоточилась на Рике, что после его смерти начала ощущать в душе пустоту. Только горе.

Конечно, это было для нее и страшным физическим потрясением: она словно окоченела и не могла двигаться. Была едва способна думать, разговаривать и дышать. Все погрузилось во тьму, надеждам пришел конец. Мевис думала: «Как жаль, что я не умерла вместе с ним».

Она не признавала самоубийства, потому что это стало бы ударом для друзей и родных, но ей очень хотелось умереть. Казалось, никакого счастья в жизни больше не будет, жизнь кончена.

Прошло три года, Мевис по-прежнему страдала от одиночества, но уже многому научилась — например, просить о помощи друзей и родных. Когда заходила в церковь или в класс на курсах керамики, она думала: «Мне нужно, чтобы меня кто-нибудь обнял. Я хочу, чтобы меня окружили любовью».

Мевис знала, как помочь другим людям, потерявшим близких. Она никогда больше не скажет: «Если вам что-то понадобится, дайте мне знать». Теперь она просто готовила им что-то вкусненькое, приглашала в кино или на чашку кофе — постоянно, по определенным дням.

Еще она научилась делать только по одному делу за раз. Когда пыталась понять, что ее ждет в будущем, голова шла кругом от множества вариантов развития событий. Но установив четкий распорядок дел, она часто добивалась намеченных целей. Главный урок, который Мевис извлекла для себя за это время, заключался в том, что она гораздо сильнее и добрее, чем предполагала.

Мой племянник Пол водит экскурсии в Калифорнийской пустыне длительностью в несколько недель. Он рассказал мне: «Когда мы там, мне хочется, чтобы началась большая буря. Пусть пойдет холодный ливень и ветер сдует палатки. Тогда станет понятно, что за люди ребята, которых я взял в поход». Потерять близкого человека — все равно что пережить бурю. Мы узнаем себя с новой стороны. Часто оказывается, что мы обладаем большим запасом прочности и мужества.

Одно дело — помогать любимым людям уходить из жизни, и совсем другое — потерять их навсегда. Помогая, мы сосредоточенны, у нас есть цель в жизни. Тот, кого мы любим, еще с нами. Когда этот человек умирает, мы часто чувствуем себя потерянными и ощущаем пустоту внутри. Как заметил один из моих друзей, «словно половина меня самого умерла». Со смертью внезапной или безвременной — например, смертью ребенка, и с теми случаями, когда человека могли спасти, но этого не произошло, смириться особенно трудно. Но даже если мы к этому готовы, все равно любая смерть неожиданная. Человек только что был жив — а через минуту его не стало. За пережитым потрясением приходит мрачное чувство, что с этим ничего не поделаешь. Наступает критический момент проверки на прочность. Мы покинули один берег, он скрылся из вида, а дугой еще не появился на горизонте.

Горе — эмоциональное и физическое испытание. Важно прочувствовать свою душевную боль и на какое-то время позволить ей поглотить нас. Сначала очень одиноко. Как только мы просыпаемся утром, первая мысль — о нашей утрате, и день сразу погружается во мрак. Мы хотим, чтобы от горя нас исцелил именно тот человек, которого мы потеряли. С трудом едим в одиночестве и остаемся дома в субботний вечер.

Тем не менее многие из нас справляются с горем. Мы часто начинаем замечать, сколько вокруг людей, которые нас любят. Друзья, которым тоже знакомо такое горе, помогают нам его пережить. Один за другим мы проходим все этапы переживания, но часто сталкиваемся с тем, что психолог Джон Боулби называет дополнительной стадией переживания горя и обозначил термином «страстное стремление и поиск». Он характеризует данное состояние как ощущение пустоты и страстное желание быть с тем, кого мы любили. Когда человек переживает эту стадию горя, он хочет видеть ушедшего дорогого человека, разговаривать с ним и ощущать его присутствие.

Многие из женщин, с которыми я беседовала, рассказывали о подобных чувствах. Шерон гуляла одна под звездным небом. Когда она доходила до определенного места во время прогулки, старалась увидеть метеорит. Тогда она чувствовала, что ее умерший муж рядом и защищает ее. И через три года после смерти она продолжала высматривать «его метеориты». Настоящее горе не исчезает — мы учимся жить с этим чувством. Проходит какое-то время, и наши друзья перестают спрашивать нас об этом, а мы перестаем рассказывать о своем горе. Это не особенно помогает: мы осознаем, что почти каждый, с кем мы поделились переживаниями, в глубине души тоже о чем-то горюет. И часто решаем, что теперь настало время и нам кого-то утешать.

Горе — не просто страдание, которое нужно вытерпеть. Это чувство отражает нашу способность любить, помогает нам глубоко прочувствовать тайну человеческой жизни. Чтобы посмотреть в лицо горю, требуются открытость и мужество. Мы должны терпеливо и с интересом изучить его, позволить ему оставаться в нашем сердце до тех пор, пока оно не созреет и само не оставит нас.

Со временем, если мы смиримся с печалями, они ослабеют. Но, как говорится в стихах Линды Пастан, «Горе — это винтовая лестница». Нам то лучше, то хуже. Праздники, годовщины и многое другое заставляет нас снова вспомнить о своем горе и страдать. Мы можем неплохо провести второй год после утраты, а год третий нас раздавит. Целенаправленно и умело мы совершаем свой путь, но иногда попадаем в стремительный водоворот.