Читать книгу "Тайна дома Морелли - Маленка Рамос"

Человек остановился и скинул капюшон.

– Боже, Роберт… Чуть до смерти не напугал! В темноте я подумала, что это привидение. Что ты здесь делаешь?

– Просто решил пройтись. Ты же знаешь, со мной такое случается. Да и тебе, вижу, не сидится дома. Куда путь держишь?

Амелия почувствовала, как забилось сердце, и глубоко вздохнула. В обществе пастора она всегда немного терялась.

– Так, вышла прогуляться. Сестра наконец уснула, а Карлота с племянницей смотрят кино по телевизору. Хотела подышать свежим воздухом…

Роберт одарил ее обворожительной улыбкой и потупился, словно чего-то недоговаривая.

– Скажи… Не согласишься ли ты со мной поужинать? Просто так, это тебя ни к чему не обязывает. Уже поздно, но вдруг ты захочешь сделать глоточек вина и поболтать.

Лицо у Амелии вспыхнуло, как от пощечины. К счастью, было темно, и пастор ничего не заметил. Кожу на щеках будто бы жгли раскаленные угли. Румянец, который она всю жизнь ненавидела, предательски разливался по всему телу. Она так и не привыкла краснеть.

– Ох… не знаю, дорогой Роберт… Я до сих пор не оправилась от испуга, – соврала она. – А впрочем, согласна. Спасибо за приглашение.

– Правда? Отлично! Обожаю готовить. Иной раз это единственный способ обратить ближнего в свою веру. Готовлю исключительно для других, – улыбнулся пастор.

Он махнул рукой, приглашая следовать за собой. Они пересекли темный бульвар и вскоре оказались возле его дома. Жилище пастора полностью соответствовало своему хозяину: классический особняк, отделанный светлой древесиной, под двускатной серой крышей. Сколько раз Амелия спрашивала себя, почему ей так любопытно рассматривать чужие дома, и всегда приходила к одному и тому же выводу: они много рассказывают о людях. Она неторопливо поднялась по ступенькам, рассматривая сад: аккуратно подстриженная живая изгородь, тусклые фонарики вдоль дорожки. Роберт шагал впереди. Он открыл дверь, отодвинул москитную сетку и пригласил ее внутрь. Гостиная также напомнила сад: уютная, прибранная. Кресла цвета охры, камин; вдоль стен – открытые стеллажи, уставленные рядами книг… Стол с каменной столешницей, деревянные лестницы, перила, выкрашенные белой и серой краской. Очень милый дом.

Амелия сняла пальто, робко приблизилась к обеденному столу, круглому и просторному, и уселась на один из стульев. Роберт отправился в кухню проверить, не сгорело ли жаркое в духовке, и она наконец расслабилась и даже успокоилась. Этот гигант со смуглым лицом и светлыми глазами покорил ее сердце. Она любовалась гостиной, а в голове шевелился привычный уже вопрос: как могло случиться, что такой человек, как Роберт, до сих пор не женат? Подумав об этом, она снова покраснела. От нее не укрылось, что Роберт украдкой на нее посматривает. Она предлагала помощь в приготовлении ужина, но он отказался. Налил немного вина и разжег камин, чтобы тепло проникло в каждый уголок его дома.

Двигаясь ловко и бесшумно, Роберт накрывал стол, и через несколько минут все было готово.

– Подумать только: жаркое в духовке, пробежки по улицам, порядок в доме. Ты – завидная партия, – пошутила Амелия, прихлебывая вино из бокала. – Странно, что такой мужчина, как ты, не женат и даже ни с кем не встречается. Между прочим, у тебя чудесный дом.

Пастор вскинул брови, от чего глаза его сделались огромными.

– То же самое я мог бы спросить о тебе, дорогая Амелия. Но ответа на твой вопрос у меня нет. Скорее всего, просто потому, что я так и не встретил подходящего человека. К тому же современным девушкам со мной скучно.

Амелия улыбнулась и смущенно покашляла. Он смотрел на нее пристально, не мигая: от этого взгляда ей делалось неуютно.

– Не смейся. Я серьезно. Так что ты скажешь про себя?

– Пожалуй, я тоже пока не встретила правильного человека. – Она пожевала кусочек мяса, и на ее лице отразилось удивление. – Ого, Роберт, да ты действительно превосходно готовишь. Очень вкусно!

– Думаю, твоя жизнь изменилась за эти годы. Ты поглощена сестрами и племянницей. Иной раз у человека не остается времени для себя самого…

– Сложно выбирать между долгом и личной жизнью. Мне от многого пришлось отказаться, когда я решила заботиться о сестре и племянницах… Да, ты прав… я почти не думала о себе… – она посмотрела на пастора с благодарностью и улыбнулась. – А тебе не приходило в голову уехать из Пойнт-Спирита?

– Еще бы. Много раз. Когда-то я занимался наукой, которая занимала все мое время, а здесь я лишен этой возможности. Но уехать непросто. Существуют узы, которые привязывают меня к этому месту.

Амелия осушила бокал. Все, пить она больше не будет. Ей и так хорошо. Сколько времени прошло с тех пор, как мужчина последний раз угощал ее ужином, приготовленным собственными руками? Часто ли кто-то расспрашивал ее о себе самой? Однако напиваться не следовало, тем более она давно не пила, поэтому было рискованно.

– Человек привыкает к одиночеству, – продолжал Роберт. – С партнером всегда сложнее. Думаю, ты со мной согласишься. Твоя жизнь принадлежит только тебе, ты все делаешь, когда захочешь, никто не роется в ящике с носками, где ты навела порядок…

– Верно, – Амелия улыбнулась, но в следующей миг снова стала серьезной. – Отец часто говорил, что одиночество – состояние настолько комфортное, что все происходящее вокруг беспокоит человека гораздо меньше. Любовь делает нас уязвимыми. Думаю, ты меня понимаешь. Жить в одном доме с другом или братом – совсем не то, что жить вместе с супругом. Супружество порождает связь иного рода, а заодно и зависимость. С другой стороны, если ты одинок, кое-что дается сложнее.

– Например, сходить в кино?

Амелия рассмеялась.

– Да, сходить в кино.

Повисла тишина, которая ни ему, ни ей не казалась напряженной. Роберт вытер губы салфеткой, соединил пальцы рук и поставил локти на стол.

– Ты сильная женщина, Амелия, и занята благородным делом, помогая сестрам.

– Не льсти, – улыбнулась она.

Роберт с невинным видом пожал плечами.

– Разве это лесть? Я всегда считал, что в житейских перипетиях вы, женщины, гораздо выносливее нас, мужчин. Да, мы сильнее физически: крупнее, грубее… Допустим, я могу поднять автомобиль одной рукой, но как только речь идет о переживаниях… – он умолк, подбирая слова. – Вы, женщины, мудрее и решительнее.

Амелия отодвинула тарелку и задумчиво разглядывала белую вышивку на скатерти.

– Ты очень добр к нам, Роберт. Ты всегда нам помогаешь, так же как и Алан. Мы тебе очень благодарны.

– Какие пустяки. Не нужно никаких благодарностей.

Амелия вспомнила, как впервые увидела пастора в церкви. Звучание его голоса показалось ей тихим, несмелым, но самое главное – искренним. Роберта никто не перебивал, даже если ответ его был неточен или же он сам признавался, что не знает ответа. А у Амелии в голове вечно вертелась одна незатейливая мысль: стоящий на кафедре Роберт Маркусо казался божеством.