Читать книгу "Владыки Земли - Сергей Волков"

Олла и двое его седовласых спутников опустились на колени, хором тягуче приветствуя черные воды. Шык, Зугур и Луня тоже поклонились колдовской реке, величайшему чуду Ледяного хребта и главной святыне гремского народа.

Потом Олла обратился к волхву:

— Вот мы и у цели! Отсюда воды Ортайга неспешно движутся на восход, и как говорят наши саги, там исчезают под последней вершиной Ледяного в Бездонной Чаше. Это ваш путь, но скажи мне, о Шык, как же вы собираетесь плыть по колдовской реке?

Волхв, затаив в усах улыбку, вместо ответа кивнул Луне:

— Давай-ка, доставай Саккатт Вокуи да не забудь нужных слов, чародей Луня!

Ученик волхва достал из пришитого под рубахой кошеля маленький кусочек коры с воткнутой в середину щепочкой, положил его осторожно на застывшую у самых ног черную воду, поднял руки и торжественно произнес:

— Этьик — кыык… Эча — уна!

Произнес — и замер, глядя во все глаза — что будет? Некоторое время ничего не происходило, а потом вдруг словно лесным ветерком повеяло в застоявшемся пещерном воздухе. На миг всем послышался шелест листьев, далекое пение птиц, журчание ручейка и звонкая песенка на непонятном языке. И тут же кусочек коры начал с треском расти, в длину и вширь, торчавшая вверх щепочка упала и вот уже на зарябившей воде чуть заметно покачивается небольшая, в пять шагов длиной, лодка из древесной коры с удобным, двухлопастевым веслом, лежащим поперек.

Луня только присвистнул — вот так Вокуя-замарашка, вот так Саккатт! Гремы зашептались удивленно, Олла благоговейно поднял руки вверх:

— Саги оживают на наших глазах, братья! Дивное диво мы увидали! Конь Вод создан был колдовством юного отрока и готов он для плавания по Ортайгу, не топит челн колдовская река! Спасибо богам за это!

В миг прощания Шык, по гремскому обычаю положив обе руки на плечи Оллы, торжественно сказал:

— Великую вражду испытывали раньше наши народы! Но в час беды, в час Великого Лиха и помощь, что получили мы от вас, гремы, оказалась великой! И предвижу я, что если удасться нам сполнить замышленное, то потом, в далеком будущем, ваши и наши потомки еще не раз будут помогать друг другу. Благи дарю я вам, о гремы, и надеюсь, что доведется нам еще свидеться на этой земле!

Вслед за Шыком с гремами попрощались и Луня с Зугуром. А потом волхв первым ступил на качающийся челн из коры, подхватил весло и сел на корме, следом за ним с опаской и неуклюже уселся в середине Зугур, и последним, с факелом в руке, устроился на невысоком носу Луня.

Гремские старейшины вскинули руки в прощальном приветствии, Шык свистнул, взмахнул веслом, и утлый челн заскользил по черной глади воды. Вскоре три высокие, седовласые фигуры гремов растаяли в подгорном мраке.

Плыть по Ортайгу оказалось удивительно легко. Не смотря на совершенную гладь, колдовская река все же текла, медленно перемещая свои воды в попутную сторону, на восход. Между каменным сводом и черной водой оставалось свободное пространство в человеческий рост, так что путникам не приходилось сгибаться, а чудинская лодочка оказалось на диво быстро и послушной в управлении.

Луня, укрепив факел на носу лодки, прилег, подстелив под себя плащ, и принялся смотреть вперед, в мрак и тьму. Ему казалось, что они скользят по черному льду, бесшумно и быстро. Свет факела выхватывал из тьмы неровные каменные глыбы, нависающие сверху, изредка то справа, то слева появлялись такие же неровные стены, и нигде, нигде не чувствовалось присутствия человека.

— А где мы будем спать? — недовольным голосом спросил Зугур.

— Если не найдем ровного берега — прямо в лодке! — ответил Шык, не переставая грести.

— А нужду справлять тоже прямо в лодку? — язвительно поинтересовался Зугур, разминая затекшую ногу. Шык озадачено промолчал. Луня тоже задумался, отвлекшись от созерцания унылого подгорного мира.

А в самом деле? Все же Ортайг — это не обычная река, не Ва, не Буря, не Аась-га. Помочишься в нее и вдруг разгневаешь горного духа, и он нашлет на тебя какую-нибудь пакость? Ведь не даром Ортайг зовется Рекой Забвения. Н-да, нескладуха, да еще какая!

Тут Луня почувствовал, что лодка остановилась. Он обернулся и увидел, как Шык, перегнувшись через низкий борт, пристально глядит в непроглядно-черную воду. Луня взял факел и посветил волхву. Шык кивнул, и осторожно опустил руку в воду.

— Эй, эй, Шык! — встревожено вскричал Зугур: — Не трогай ты эту воду, растопчи ее черные жеребцы! Беды не оберешься!

— Это… не вода. — негромко сказал волхв, и в доказательство своих слов показал спутникам пальцы, совершенно сухие, словно он и не окунал их в реку.

— А что ж это, дяденька? — тревожно спросил Луня, и дурное предчувствие сжало его сердце.

— Это как сыпучий снег… Нет, скорее как песок… Или как икра белужья… Каждая частичка воды не касается другой, они просто лежат друг на друге, как песчинки. Дивно и непонятно!

— Ну, а мочиться-то в этот водяной песок можно? — нетерпеливо спросил Зугур.

— Да. Я думаю, лиха не будет. — кивнул Шык и вновь взялся за весло.

— Ну слава богам! — Зугур завозился, крякнул, и вскоре журчание и облегченный вздох подтвердили, что лодка стала немного легче.

И снова скользил чудинский челн в полной тишине по аспидной глади колдовской реки, снова плыли навстречу каменные глыбы. Луня запахнул плащом ноги, сменил догоревший факел и вскоре не заметил, как уснул.

* * *

Он не видел снов, видения и мороки не посещали израненное и уставшее тело юного рода. Но пока Луня спал, перед ним все время стояло лицо Руны, и лицо это было тревожным и даже испуганным…

— Лунька, факел! Будешь спать — разобьемся же! — в голосе Зугура звучало неподдельное удивление — как это, воин на посту, и вдруг уснул!

Луня вскинул голову, открыл глаза, и чувствуя себя разбитым, злым и голодным, (а ведь и дремал-то чуть!) вытянул из связки деревянный колышек факела, запалил его от догорающего собрата, утвердил на носу, и принялся глядеть в ползущий навстречу мрак — спать оказалось еще хуже, чем бодрствовать…

Глава пятая Страж Чаши

В подземельях человек, даже если он долго не видит солнышко, все равно чует, знает, когда кончается день и наступает ночь. Шык объяснил это своим спутникам, и начал притулять челн к левому берегу, ища более-мение подходящее для сна местечко — по понятиям волхва, было уже глубоко за полночь, и все нуждались в отдыхе.

Но челн все скользил и скользил вдоль темных, ноздреватых глыб камня, встающих из черной воды, и никакого ровного карниза, полочки или пятачка, на который человек не то, чтобы лечь — встать бы смог, путники не видели.

— Дяденька, а чего нам сделается, если мы в челне поспим? поинтересовался Луня: — Ведь все равно река нас прямоть понесет потихоньку, или к берегу прибьет — тож не беда!