Читать книгу "Арбатские подворотни - Александр Кулешов"

Конечно, Тутси кривила душой, играла сама с собой. Она прекрасно знала причину плохого настроения. «И с чего это невесело? Что же это происходит? Не валяй дурака! Нечего притворяться — будто ты не знаешь!»

Тутси вздохнула. Эх, сидеть бы сейчас дома, смотреть свой японский телевизор или пить чай, поболтать по телефону и пораньше лечь спать. А заветней всего просто молчать и смотреть на Игоря… Просто смотреть. Ну вот, наконец-то выдохнула имя. Хоть и не вслух, хоть и про себя. Вот она, заноза. Так что нечего изображать…

А вот и Гор, ее сегодняшний партнер. Тутси опять вздохнула и, надев на лицо обворожительную улыбку, двинулась ему навстречу.

Август Гор, корреспондент большой и солидной газеты умеренного направления, был видным мужчиной. Высокий, поджарый, быстрый в движениях, несмотря на свои пятьдесят с гаком лет. Седой, без залысин, с очень синими глазами, обаятельный, он привлекал уверенностью в себе, умением слушать людей. Гор был интересным собеседником, он много знал, многое повидал, хорошо владел русским языком и старательно в нем совершенствовался, записывая в специальную тетрадь новые выражения, каламбуры, шутки, ругательства, анекдоты и не очень приличные частушки. Впрочем, Гор знал, где и что можно сказать, в разговоре с кем какие употребить выражения.

Гор работал в Москве уже больше года и больше трех месяцев являлся постоянным партнером Тутси. Он жил здесь один, и имелась ли у него на родине семья, Тутси не знала. Вообще, она мало что о нем знала. В редких случаях, когда он знакомил Тутси со своими друзьями, те хранили на этот счет полное молчание, и простодушные попытки Тутси что-либо выяснить оканчивались неудачей.

Первое время она испытывала досаду. Ведь все ее коллеги по профессии живут тайной надеждой выйти замуж за такого вот забугорного партнера. Кое-кому это удается, большинству — нет. Но видеть в очередном немолодом партнере потенциального жениха — почему нет? В конечном счете женат ли тот, выяснялось довольно быстро и тогда намечалась соответствующая тактика. А вот с Гором беда — есть семья, нет семьи, как узнать?

Однако в последнее время у Тутси отпало желание покинуть родную землю. И потому семейное положение Гора перестало ее интересовать.

Ее гораздо больше интересовало семейное положение Игоря. Тут, правда, была полная ясность. Они были ровесниками, и, как он сам ей сказал, о женитьбе Игорь и не задумывался, аргументируя это довольно обидно: «Что я, дурак, что ли?»

Так вот Гор. Познакомились они довольно банально.

Со своей подругой Ритой, которую в действительности звали Леной, они работали в команде, имея на двоих одну квартиру. Точнее, квартиру вблизи улицы Горького, рядом с Госкино, снимала Тутси, а Рита пользовалась ею за отписку, вручая подруге четвертной билет за каждого приводимого туда клиента (фи — партнера!), будь то савок, чухонец или даже стрелец (иначе говоря, соотечественник, финн или американец). Подобные коммерческие отношения никак не портили союз подруг.

Как всегда, заказали столик в «Национале» на четверых. Как всегда, явились вдвоем, и, как всегда, не прошло и получаса, как оказались вчетвером.

А вот подсевшие к ним предполагаемые партнеры оказались не такие, как всегда. Вернее, один из них.

Тот, что явно интересовался Ритой, высокий, молодой парень, уже слегка поднабравшийся, русским языком не владел. Впрочем, большого значения это не имело, поскольку он только и делал что смеялся, издавал неясные восклицания или что-то туманно бормотал.

Второй — немолодой, интересный, пивший не меньше, но не пьяневший, — хорошо, хоть и с акцентом, говорил по-русски, был серьезен и так внимательно разглядывал Тутси своими красивыми синими глазами, что даже она в конце концов почувствовала смущение.

— Гор, — представился он. — Но зовите меня Август. Разница в возрасте не важна, — он улыбнулся. — Вы очень красивая. Вы напоминаете героиню пьесы Островского…

«Черт бы его побрал, — с досадой подумала Тутси, — Мне сотня «гринов» нужна, а не лекция по литературе. Лекции пусть Ритка слушает». Ее подруга по команде уже третий год моталась по педагогическим институтам, умело манипулируя академическими отпусками.

Пока Гор, изящно поглощая неизбежную, как смена сезонов, котлету по-киевски, продолжал свои образные сравнения, Тутси незаметно разглядывала его. Он нравился ей все больше. Она любила, когда партнер ей нравился. Хотя, конечно, это было не главное в работе. Главным были «первые», «вторые», на худой конец «третьи». И когда на следующий день она звонила своему приемщику и будничным голосом говорила: есть двести «первых» или пятьсот «третьих» и тот приезжал и забирал двести долларов или пятьсот финских марок, она испытывала удовлетворение подобно биржевику, удачно сыгравшему на разнице.

Эдакое деловое удовлетворение. Потому что Тутси жадной не была, скорей наоборот, и постоянно попадала на кабаки — бессчетно тратилась. Работа есть работа, но все же, когда среди ее бесчисленных партнеров возникали внушавшие симпатию, она радовалась. Вот и сейчас Тутси без обычной скуки думала о предстоящем вечере.

Вечер, переходящий в ночь, прошел по обычной программе — потанцевали, попили-поели, зарядили какого-то драйвера и смотались на рабочую хату, ту, что она снимала рядом с Госкино. Хоть и два шага, а нечего по улицам болтаться.

Пока совсем уже захмелевший молодой, имя которого за весь вечер так и не удалось установить, исполнял Риту в спальне, Тутси угощала Гора в кухне-баре черным кофе. Она готовила этот кофе сама, по своему специальному рецепту, которым весьма гордилась.

— Вам нравится?

— Очень, — искренне сказал Гор. — Такое вкусное — такой вкусный, — поправился он, — давно не пил. Пил в прошлом году в Рио.

Тутси с уважением смотрела на него. «В Рио!» Она, конечно, привыкла, что большинство ее партнеров повидали мир, и в их разговорах частенько мелькали названия далеких экзотических городов и стран. Но Рио! Было в этом слове что-то сказочное, влекущее и волнующее. При слове «Рио» Тутси испытывала чувства, близкие тем, что испытывал Остап Бендер. Рио! Тутси виделись утопавшие в синей дали океанские просторы, тонкие кружева брызг, необъятные золотые пляжи и белоснежные громады прибрежных отелей…

— Противный город, — говорил между тем Гор, вторым глотком покончив с содержимым крохотной чашечки, — жарища, пыль, очень старые автобусы, сильно воняют бензином. Пляж как муравейник — люди, люди, люди. В море плыть опасно. Волна хватает и под себя утапливает. Однажды утонул ваш дипломат. Нет, Париж лучше.

Тутси, неприятно пораженная такой оценкой города ее мечты, вынуждена была согласиться, что Париж лучше.

— А вы хотите жить в Париже? — неожиданно спросил Гор. — Или, или… — он нахмурил брови, вспоминая нужное выражение, и просиял, вспомнив: — Или на худой конец в Рио?

— Конечно, — усмехнулась Тутси, она возвращалась в привычный ритм, — кто же не хочет! Вот свозили бы меня.

— Не исключается, — задумчиво заметил Гор, — сделанное доброе дело заслуживает награды. — Он опять улыбнулся, довольный им самим составленной русской поговоркой.