Читать книгу "Невеста волка - Сильвия Лайм"

Внутри оказалась кипа документов. И несколько стопок денег, которые я копила три года и которые уже должны были быть уплачены за аренду ресторана.

Я быстро вынула первые попавшиеся бумаги, аккуратно упакованные в файл. Это оказался договор купли-продажи на квартиру. Вторая стопка — брачный договор, который я видела впервые в жизни. Третья — долговая расписка моего жениха на…

У меня глаза вылезли на лоб от обозначенной суммы.

А самым последним листом в стопке бумаг шел договор дарения. Где я собственнолично дарю своему мужу Роману Анатольевичу Ильину все свое имущество. А именно — квартиру на Патриарших прудах. Внизу стояла моя подпись и дата: двадцать первое число будущего месяца.

Перед глазами потемнело.

Руки задрожали. Казалось, я попала в страшный сон.

Как это могло быть правдой? Как?

Но в следующий миг все стало еще хуже. Если это, конечно, вообще возможно. Дверь комнаты с хлопком распахнулась, и в нее, смеющиеся, вошли двое. Мой Роман, обтирающийся полотенцем, и моя лучшая подруга Катя. Та, что обожала мужские кроссовки. Она должна была стать нашей свидетельницей на свадьбе…

У меня в глазах зарябило. Катя держала его за задницу и хохотала.

Рома медленно повернул голову в мою сторону, меняясь в лице. Натянул полотенце на свою нижнюю часть, которая была слишком очевидно в восторге от подруги, и покраснел.

— Лена, ты что тут делаешь? Это не то, что… В общем…

Он явно не знал, что сказать.

А Катя позади скрестила руки на груди и странно-хищно улыбнулась, даже не думая прикрывать собственную не менее вызывающую наготу.

— Что это значит, Рома? — спросила я тихо, словно все еще надеялась, что он вот-вот оправдается. Скажет, что в ванной потек кран и они вместе его чинили. Потом разделись, потому что одежда намокла, а другой нет. А документы в сейфе — свадебный розыгрыш, который я взяла и испортила…

Бред… да что угодно я ждала, что он скажет! Я бы поверила. Поверила во все, лишь бы не этот ужас!

Хотя ничего тут уже не придумаешь. Ничего.

Рома промолчал, поджав губы. С каждой секундой его лицо становилось все жестче. Словно это я провинилась. Словно это я сейчас сделала что-то совершенно ужасное.

А Катя вышла вперед и с наглым видом вырвала у меня бумаги из рук.

— Ну, раз ты все узнала, то скрывать больше нет смысла, — проговорила она своим звонким голоском. — Мы с твоим Ромой — давние любовники. И ты в нашем союзе — лишнее звено.

— Перестань, Кать, — скривившись, бросил мой бывший жених. — Давай без представлений. Ты зря сюда приехала, Лена.

— Прости? — уныло переспросила я и упала в кресло. Голова закружилась. Казалось, я перестала понимать, что вообще происходит.

— Лена, — снова Катя взяла инициативу в свои руки. Подошла к столу, где стояла ее сумка, и достала оттуда еще один лист. — Тебе придется подписать вот эту бумагу и сделать это сейчас.

Сунула мне под нос новый договор дарения, на этот раз датируемый сегодняшним числом.

Я вдруг начала догадываться, кто посылал мне утром все эти смс.

— Так это был твой номер? — выдохнула я.

— Что за номер, о чем вы? — всполошился Рома.

— Твоя любовница предупредил меня о том, что вы здесь, — мрачно ответила я. — Поэтому я и приехала.

— Катя? Зачем ты это сделала? — широко раскрыл глаза мой бывший. Его челюсти были плотно сжаты. Он медленно ходил по комнате туда-сюда, и в каждом шаге чувствовалось растущее напряжение.

Обнаженная девушка пожала худыми плечами.

— Я не хотела, чтобы ты женился. Вот и все. Не хотела штампа в твоем паспорте. Теперь уже ничего не изменишь, так ведь?

— Да, теперь уже поздно, — мрачно проговорил Роман.

В это время Катя снова постучала у меня перед лицом договором.

— Подписывай.

— Что ты делаешь? — приподнял бровь Рома.

— Спасаю твою аппетитную задницу, — гадко ухмыльнулась бывшая подруга. — Ты же не хочешь, чтобы тебя в Самару высылали в конвертах по частям? Нам нужно вернуть твой долг. И квартирка твоей невестушки — самый быстрый и легкий способ это сделать. Раз уж я разрушила наш прошлый план, надо воплощать в жизнь новый. Хотя, — усмехнулась она, — он не слишком-то отличается от предыдущего. Подписывай!

Последнее было брошено уже мне.

— Почему ты просто не попросил? — покачала головой я, глядя, как буквы договора расплываются перед глазами.

Нет, нельзя сдаваться. Нельзя показывать свою слабость.

— Я не буду ничего подписывать, — сказала твердо и встала.

Вытерла слезу, непрошено пробежавшую по щеке, и направилась к выходу.

— Как ты понимаешь, свадьба тоже отменяется, — бросила, проходя мимо Ромы. — Отсюда ты съезжаешь сегодня же. После тебя еще снова ремонт делать. И не вздумай появиться в нашей съемной квартире.

Мой голос звучал как каленый металл, по которому ударили молотом. По крайней мере, мне хотелось так думать.

Пусть внутри все раскрошено в труху, но по моему лицу они этого не увидят.

Каблуки босоножек звонко стучали по новой плитке пола, которую я уже мысленно в гневе отдирала и меняла на новую. Но в следующий момент за спиной раздалось:

— Ромчик, ты ее так и отпустишь?

— Конечно нет, дорогая…

Я едва успела повернуть голову, как время замедлилось.

Зрение мгновенно и комплексно уловило всю картину помещения. Словно сфотографировало. А теперь я, будто постфактум, рассматривала большие глаза Ромы, наливающиеся ненормальной, незнакомой мне холодной решимостью. Еще я видела улыбку на гадком лице Кати. И бутылку из-под нашего свадебного шампанского в руках Ромы. Бутылку, летящую к моей голове.

Вряд ли Рома хотел меня убить. А может, и хотел, но совсем не так и гораздо позже. Более незаметно, более аккуратно, чтобы подозрения ни в коем случае не пали на него. Например, через пару месяцев после свадьбы он мог “случайно” выкинуть меня в окно. Ведь дарственная в нашем сейфе датирована как раз подходящим для этого сроком.

Но, увы, все вышло не так, как планировал Рома.

Я поняла это в самые последние секунды, за мгновение до того, как зеленоватое стекло бутылки ударилось о мою голову.

В этот момент я повернулась, и удар пришелся не в затылок, а висок.

Гадкий оскал Катьки — это последнее, что я видела перед раскалывающей болью и кромешной тьмой.

***

Вокруг светило яркое утреннее солнце. Я открыла глаза, не слишком-то понимая, где нахожусь. Голова болела просто страшно.

— Что за чертовщина? — спросила тихо, массируя голову в надежде, что она пройдет.