Читать книгу "Скажи, что ты моя - Элизабет Нуребэк"

Сюзи и Марьям, сидящие возле нее, тоже очень милые. Но только с Юханной я могу расслабиться, быть собой.

– Куда ты пропала? – спросила Марьям. – Что-то я тебя на матане не видела.

– А меня и не было, – ответила я.

– Случилось что-то страшное? – воскликнула Сюзи, прикладывая руку к груди. – Ты же никогда не прогуливаешь!

– Мне пришлось уйти, сделать одно дело.

Я придвинула себе стул, повесила на спинку промокшую куртку и села. Меня до сих пор удивляет, что люди меня замечают, что кто-то обращает внимание на мое отсутствие. И даже скучает без меня. Я привыкла казаться невидимой.

Раскрыв сумку, я достала из нее завернутый в пластик бутерброд, купленный в супермаркете по дороге. Бутерброд уже потерял вид, и я кинула его обратно в сумку.

– Там все еще идет дождь? – спросила Юханна.

– Как с утра зарядил, так и льет, – ответила я.

– Тоска! – вздохнула Сюзи, перелистывая учебник по механике. – Ты хоть что-нибудь понимаешь?

– В последний раз я записала кучу всего про вращательные моменты, – ответила Юханна. – Но я не уверена, что все это относится к тому, к чему нужно.

Они засмеялись. Я тоже. Но какая-то часть моего существа словно бы сидела в прозрачном стеклянном аквариуме и смотрела наружу. Во мне живут два разных человека, я знаю. Один – это тот, кого все видят. Второго, настоящего, вижу только я. Между ними – пропасть. Внутри меня – бездна и тьма. (У меня есть склонность к мелодраматичности).

– Изабелла, ты же понимаешь, – воскликнула Марьям, поворачиваясь ко мне. – У меня уже паника. Пора начинать готовиться к экзамену!

– Если прочитать учебник, то там все понятно, – ответила я.

– Ну да, некоторым понятно. Если бы мы сидели и зубрили, как ты, вместо того чтобы ходить на вечеринки, мы бы тоже секли, – усмехнулась Сюзи и толкнула меня кулачком в бок.

– Признайся, что она права!

Скомканная салфетка Юханны полетела мне в голову.

– Признайся, Изабелла!

– Вы считаете меня зубрилкой? – спросила я. – Занудой, которая не умеет отрываться? Да не будь меня, у вас вообще не было бы никаких шансов, бездельницы хреновы!

Я швырнула скомканный шарик обратно в Юханну и расхохоталась, когда мне в голову тут же устремились два новых. Снова кинула смятой салфеткой в Сюзи и Марьям, и вскоре за нашим столом началась настоящая салфеточная война. Мы смеялись, вопили, а все остальные, сидящие в кафе, подскочили и начали болеть за нас, и тут…

У меня зазвонил мобильный телефон.

Слишком часто я так поступаю. Переношусь в мир вымысла и мечтаний. Мысленно проигрываю в голове маленькие смешные клипы. Сцены, где я такая же спонтанная и раскованная, как и все остальные.

Порывшись в сумочке, я нашла телефон и взглянула на дисплей.

– Кто это? – спросила Марьям. – Ты не хочешь ответить?

Я сбросила звонок и положила телефон обратно.

– Да нет, это неважно.

После лекции я поехала домой одна. Юханна отправилась к Акселю, своему парню. Строго говоря, я с удовольствием поехала бы прямиком домой после визита к Стелле, настолько тяжело мне далась встреча с ней, однако боялась пропустить что-нибудь важное в институте.

И вот я сижу в метро. Одна в толпе незнакомых людей. Когда я переехала сюда, мне поначалу казалось, что это полный кошмар, но сейчас я привыкла к такой анонимности. Прожив год в Стокгольме, я неплохо ориентируюсь. Поначалу я панически боялась запутаться в метро. Не различала поезда на Хессельбю и Хагсетру, трижды проверяла, правильно ли я еду, чтобы попасть туда, куда мне надо. Несмотря на все это, я довольно много перемещалась по городу. Посетила все торговые центры, до которых можно добраться на метро.

По каждой ветке я проехала на электричках до конца, освоила все линии метро, ездила на городском автобусе. Обошла пешком Сёдер, Васастан, Кунгсхольмен, Норрмальм, но больше всего гуляла по центру.

Я разглядываю исподтишка своих спутников, воображая, что мне все про них известно. Вот эта пожилая дама с лиловыми волосами и очками в красной оправе… Два раза в неделю она ходит в зал, обтянутая в яркие леггинсы по моде 80-х, и откровенно заглядывается на мужиков.

Парочка напротив меня – сидят, держась за руки, и время от времени целуются. Он студент-медик, она учительница начальной школы. И едут они домой в свою однокомнатную квартирку у Броммаплан. Вместе приготовят ужин и посмотрят кино, заснут на диване перед телевизором. Потом она уйдет и ляжет в постель, а он усядется за компьютер и начнет смотреть порнуху.

Длинный тощий мужчина в костюме. Он кашляет так, что сгибается пополам. Умирает от рака легких. Никто не знает, сколько он еще продержится.

Сколько времени каждому из нас осталось? Жизнь может оборваться в любой момент. Возможно, прямо сегодня.

Мне не хватает папы. Четыре месяца прошло с того майского дня. Четыре долгих пустых месяца. Задним числом я узнала, что он плохо чувствовал себя в течение нескольких недель. Само собой, к врачу он не пошел. Я ничего не знала. Папа никогда не болел. И в этот раз решил меня не беспокоить.

Сказать, что меня мучает совесть, – значит ничего не сказать. Слишком редко я бывала дома. В последний раз я видела его на Пасху. Но уехала на следующий день.

Что мною двигало, когда я уехала жить в другой город, – не чистейший ли эгоизм? Папа хотел, чтобы я воспользовалась выпавшим шансом. Он поддерживал меня в том, чтобы оставаться в большом городе, общаться с новыми друзьями, оторваться от родительского дома.

Всю правду я узнала только после его смерти. И я никогда не прощу ей того, что она сделала. Всей душой желаю ей смерти. Ненавижу ее.

Ненавижу ее.

Ненавижу ее.

Ненавижу ее.

Стелла

Я проснулась в своем доме в Бромме[2]. Заснула я на кровати поверх покрывала, укрывшись пледом. Такое ощущение, что я проспала несколько дней.

Вчера, сославшись на мигрень, я попросила Ренату обзвонить оставшихся пациентов и отменить прием. Под проливным дождем остановила такси на Санкт-Эриксгатан. Дальше не помню. Должно быть, я расплатилась с шофером, когда мы приехали, вышла из машины и вошла в дом. Сняла обувь и пальто и поднялась наверх, в спальню. Ничего этого я не помню.

Жжение в глазах, тупая головная боль – на мгновение у меня возникла надежда, что все это мне привиделось. Мне просто приснилось, что девушка по имени Изабелла Карлссон посетила мой кабинет.

Как мне хотелось, чтобы так и оказалось.

Избегать боли – основополагающий человеческий инстинкт. Лучше бежать, чем столкнуться с тем, что причиняет боль.