Читать книгу "Знаменитый Каталог «Уокер&Даун» - Давиде Морозинотто"

День стоял душный и жаркий, солнечные лучи застревали среди листвы и раскрашивали болото изломанными тенями. Я продолжал грести, пока Убежище не исчезло из виду, и лишь затем, уставши, присел, чтобы разжечь давешнюю трубку.

— Давай сюда, — сказала Жюли. — Как-никак табак-то мой.

— Я не буду, у меня температура, — вставил Эдди.

Пока Жюли разжигала трубку, я насадил на удочку свою фирменную наживку на рыбу-призрак, которую сам и смастерил, и поверьте, она была куда лучше, чем фирменные крючки из Каталога.

— Осторожно, — предупредил Эдди. — Эта часть байу опасна, я слышу странный шёпот.

— Опять враки, — бросила Жюли.

— А вот и нет. Из воды доносится зловещий шёпот, бормотание и свист. Можете мне поверить, это мокасины, их тут сотни.

Водяные мокасины — это болотные гадюки, и очень ядовитые: один их укус может укокошить насмерть любого. Но в то, что их тут сотни, я, конечно, не верил, да и вряд ли эти твари повелись бы на мою наживку. А вот на стеклянного сома она в самый раз, и поздоровее бы!

Я забросил поплавок и устроился поудобнее, перекидываясь байками с остальными. Эдди рассказал, что этой ночью у мадам Бушер начались схватки и она родила девочку, только та оказалась с шестью пальцами на левой руке, что было дурным знаком. В жизни не встречал никого, кто так охотно верил бы всяким глупостям, как Эдди-Кузнечик!

Жужу похвасталась, что едва не поймала гигантскую черепаху, которая чуть не оттяпала ей ногу. Скажи это любая другая девчонка, я бы не поверил ни единому слову, но Жюли я знал хорошо, и если она сказала, значит, так оно и есть.

Тут удочка дёрнулась и чуть было не упала в воду, но я вцепился в неё как раз вовремя.

— Клюёт! — завопил я. — Да это сущий монстр, во как тянет!

Эдди, желая помочь, подскочил ко мне, но я велел ему сидеть и не дёргаться — ещё перевернёт каноэ, и вывалимся все в воду. Враки враками, а болотные мокасины тут и правда могут водиться. Сам я покрепче упёрся в лодку широко расставленными ногами, стиснул удилище и приготовился к долгой борьбе. Гигантский стеклянный сом, как пить дать! Самый огромный из всех, что попадались на этом берегу байу.

Увы, я ошибался. Наживка оказалась на поверхности после первого же рывка, а на крючке вместо огромной рыбины болталась грязная и дырявая жестяная банка.

— Фу, да это просто жестянка от томатной пасты, закинь её подальше, — сказал Эдди.

— Дурак, — тут же ответила ему Жюли, — мы можем сделать из неё фонарь для Убежища.

— Точно, и будем приходить по ночам, — поддержал я.

— Но по ночам здесь черти шастают! — воскликнул Эдди.

— Опять врёшь, — не сдавалась Жюли.

— А вот и нет! Они бродят по болоту, как голубые огоньки!

Похоже, разгоралась ссора, но маленький Тит что-то промычал, протянул руку и первым ухватил жестянку. В ней что-то звякнуло.

— Дай-ка взглянуть, — сказал я.

Выхватив банку из руки Тита, я вывалил её содержимое на дно каноэ. Сперва оттуда вылилась вода вперемешку с илом, потом вывалились три монеты. Три долларовые монеты, блеснувшие на солнце, словно три крошечные искры.

— Три доллара! — воскликнул Эдди и протянул руку.

Я тут же врезал ему в плечо, и он чуть не упал в болото.

— Не лезь, — предупредил я. — Это я их выловил!

— Но удочка же моя!

— Зато наживка моя!

— А каноэ общее, — вмешалась Жюли. — И если бы не я и не Тит, то вы бы давно выбросили эту банку вместе с монетами.

Мы смотрели на сияющие монеты, пока не начало резать глаза.

— Каждый может взять по монете… — пробормотал Эдди.

— Но монет всего три, а нас четверо, — заметил я. — Хотя Жюли и Тит все равно родственники.

— За доллар можно, конечно, купить что-то стоящее, — задумалась Жюли. — Но три доллара — это уже настоящее богатство! Я считаю, мы должны все вместе решить, на что их потратить!

— Держу пари, что за три доллара мистер Траверт продаст нам половину своей лавки, — выдохнул Эдди. — Вот уж набью живот ирисками, пока не лопну!

— Можно пойти к мистеру Фаброну и купить поросёнка, — предложил я. — Держать его в Убежище и кормить объедками. А как разжиреет — продать и купить ещё трёх-четырёх. Да мы устроим настоящую ферму! И лет через пять разбогатеем!

— Но пять лет — это уйма времени, — возразил Эдди. — А вдруг поросёнок заболеет и умрёт?

— Я умею обращаться с животными, — запротестовал я. — Кто ходит к Фабронам помогать по хозяйству?

— Но это не значит…

Пока мы спорили, Жюли молча рассматривала монеты. Потом вдруг улыбнулась, собрала их и сжала в кулаке.

— Я придумала! — воскликнула она.

— Что?

— Каталог! Мы можем купить что-нибудь из Каталога.

2. Дровяная кухонная плита

Когда говорят о Каталоге, то каждому ясно, что речь о ЗНАМЕНИТОМ КАТАЛОГЕ «УОКЕР&ДАУН»: «САМЫЕ НИЗКИЕ ЦЕНЫ! ПОТРАТЬ СВОИ ДЕНЬГИ С УМОМ! ВОЗВРАТ ГАРАНТИРОВАН!»

Если верить рекламе, это вторая по популярности книга в Америке после Библии, но как по мне, так даже и первая, потому что в наших местах ведь мало кто умеет читать, а в Каталоге хоть рисунки есть.

И что за рисунки! Две тысячи страниц всевозможных вещей и предметов, и на каждую — отдельный рисунок, будто вещь эта прям вживую у тебя перед глазами.

В Каталоге продаются пуговицы, медикаменты, молотки и аграрные инструменты. Телеги. Лошадиные сёдла. Драгоценности и часы, платья и шляпы, дамские туфли. Ружья. Рыболовные снасти. Целебные мази. Боксёрские перчатки. Полный набор инструментов для постройки дома. Стоит лишь подумать о чём-то, о чём угодно, и можно быть уверенным, что эта вещь найдётся в Каталоге, а к ней и рисунок, две строчки описания и, конечно, цена.

Мистер Фаброн говорит, что много лет назад по Каталогу можно было купить даже африканских рабов, но как по мне, так это он шутит: всем известно, какой он зубоскал, и потом, не думаю, что мне было бы приятно заказать Тита из какого-то Каталога. Хотя, может, и наоборот: я немедленно бы его выкупил, лишь бы они с Жюли снова были вместе.

Короче, для нас, ребят из банды, Каталог — точно чудо из чудес. Его присылают в каждый дом примерно в начале года, и для нас это праздник чуть ли не похлеще Рождества. После ужина мама садится в кресло-качалку с Каталогом на коленях и внимательно рассматривает каждую картинку. Палец её движется по странице, и, когда он замирает на чём-то, что кажется ей интересным, мама спрашивает: