Читать книгу "Солдат императора - Клим Жуков"

Именно такое приспособление висит на перевязи дона. Они оба выкованы для убийства. Можно было бы попытаться сломать, перерубить узкий клинок, но с одной стороны в доле его написано: «Juan Ernandes Toledo», а с другой: «Espadero dell Rey»[3], а на пяте хмурится полумесяц с горбатым испанским носом. Это означает, что сломать этот клинок мог бы архангел Гавриил своим огненным мечем, но не простой смертный.

Я не питаю иллюзий, насчет его намерений: никакой пощады, никакого «боя до первой крови». Первая кровь, скорее всего, польется из разрубленной артерии.

Холм надежно закрывает нас от любопытных глаз в лагере, полянка глинистая, плоская, песка почти нет, рытвины и кусты не мешаются. Идеально. Пора начинать. Дон Франциск снимает камзол и рубаху, ну что же, разоблачимся и мы, неторопливо, пуговка за пуговкой. Пальцы дрожат от страха или с похмелья, не разберешь, это плохо. Да, пить я тоже неоднократно зарекался.

Глядя на размытые в солнечном свете фигуры зрителей, я в который раз за многие годы задаюсь вопросом: а что я здесь, собственно, делаю? Как меня занесла нелегкая в столь нелепую и опасную передрягу?

Немного времени осталось, чтобы поразмыслить над прожитой жизнью. И я размышляю, натягивая плотные перчатки черненной свиной кожи, размышляю, слушая мягкий шелест клинка, выползающего из своего убежища в ножнах, размышляю, занимая позицию в центре невидимого круга, описанного нашими ассистентами. Еще несколько секунд и мысли уйдут. Место разума займет холодная, тщательно дозированная ярость.

А на самом деле, как же все началось?

Хм…

В год 1534 от Рождества Христова я, Пауль Гульди, мещанин, служивший при Павии гауптманом пехоты, был призван Карлом V, Божьей Милостию Императором нашим, под знамена испанской армии, куда в преддверии Тунисской кампании со всей Империи сходились храбрейшие рыцари, множество Божьих солдат – ландскнехтов, добрых пушкарей и мушкетеров, и всяческого прочего воинского люда без счета.

Кого же только не было среди любимых Богом и Императором ландскнехтов! И разоренные крестьяне и бедняки в поисках лучшей доли, мелкие рыцари, измученные ростовщиками, городские ремесленники, пущенные по миру минувшей войной… даже преступники, спасенные от виселицы или топора барабаном вербовщика. Их всех приносил под золотое знамя с черным имперским орлом горячий ветер близкого сражения, сшибал с них спесь или приниженность, уравнивал их в едином строю.

Среди них был и я, Пауль Гульди, бывалый солдат, которого лютеранские выродки едва не сожгли на костре, подозревая в колдовстве. Ха! А говорили, бесовы лютеране не признают Дьявола. Ведьм жгут за милую душу!..

Нет, пожалуй, на самом деле все началось гораздо раньше, примерно двенадцать земных лет назад, совсем в другом месте. Звали меня тогда Этиль Аллинар.

Глава 1

Этиль Аллинар крадёт невесту и превращается в Пауля Гульди

Когда земляне в своем далеком туманном будущем вычислят скорость света и может быть найдут на небосводе совсем неприметную отсюда золотистую звездочку моего родного дома, дадут ей имя или номер в классификаторе астрономических тел, потом ради интереса вычислят расстояние, которое мне пришлось преодолеть в уплату за юношескую глупость, моя история покажется им просто бредом свихнувшегося наемника. Немало психов шастает по Европе в наши смутные времена. Но я не фанатик, не мессия иль Антихрист – я несчастный идиот, вынужденный сидеть на захолустной планете у идунов на куличиках и писать нуднейшие отчеты, которые никто никогда не читает.

Я – наблюдатель.

Моя задача конспектировать исторический процесс для дальнейшей передачи сведений ученым. На Земле нас сейчас вроде бы двое таких приключенцев, но второго я не видел и едва ли увижу: для сохранения инкогнито наблюдателям воспрещается контактировать между собой. Наблюдателям так же предписывается находиться в гуще событий, но не привлекать к себе особого внимания. В остальном мы вольны жить как нам заблагорассудится.

Двенадцать земных лет назад я был студентом ксеноисторического факультета Академии гуманоидных миров в городе Сулле, что на планете Асгор. Я пошел по стопам отца, деда и прадеда, не имея тяги к профессии, но равно иного выбора. Семья рассудила, что в армии без меня остолопов хватает. Юношеские мечты о дальнем космосе накрылись пудовыми фолиантами науки.

Учился я средне, но числился в подающих надежды. Мне светила непыльная должность в НИИ с перспективой ученой степени, а дальше как повезет. Не самое плохое будущее. Повезти мне могло крупно: Асгор показывал всему нашему рукаву галактики пример сильной державы-пастыря отсталых миров, ксеноистория снова входила в моду, наряду с прочими этнологическими дисциплинами. Но не повезло.

Руководил Академией эрл Хоган из Астиленнов, что приходились недальней родней правящему дому Ториадов, и на мое несчастье у него была дочь.

Гелиан, красотка с рыжими косами. Именно Гелиан стала женщиной, ради которой я пустил под откос свою карьеру и жизнь. Но она того стоила. Первые годы на Земле я проклинал ее сильное гибкое тело с тонкой талией и упругими бедрами, ее груди, что так уютно ложились в мои ладони, а пуще всего – чуть раскосые глаза ее, зеленющщие, как всполохи северного сияния над моими родными островами. Двенадцать лет прошло – до сих пор помню ее в мельчайших деталях. Такую забудешь, как же. Смириться мне пришлось, а вот забыть – увольте.

Итак, мне едва стукнуло девятнадцать и я был по уши влюблен в женщину, которой не суждено стать моей. Как минимум потому, что я не принадлежал к дворянскому роду. Однако решил попробовать.

Мои поначалу робкие ухаживания довольно скоро увенчались успехом. Гелиан на людях вела себя со мной сдержанно, с оттенком высокомерия, как подобает знатной особе, но стоило нам остаться наедине, от ее холодности не оставалось следа.

Мне хотелось большего. Я видел, как подле Гелиан вертятся мужчины ее круга, и готов был уничтожить каждого из них любым способом из своего довольно обширного арсенала. Ее отец не принимал меня всерьез, я был для него лишь очередной забавой его единственного чада. Впрочем, я испытывал к нему за это некоторую благодарность, ибо выбирать не приходилось.

Не помню, кто из моих друзей подкинул мне идею с древним ритуалом похищения невест, по которому украденная девушка либо в течении ста дней соглашается стать женой похитителя, либо по окончанию срока с почетом и подарками возвращается своей семье. Оно и не важно. По всем правилам я подкараулил Гелиан в переулке, затолкал в авиетку и увез на свои родные острова. Дурень стоеросовый. Не учел, что она привыкла к совершенно иному качеству жизни, нежели я мог ей дать.

Поначалу, естественно, все шло замечательно. Мы упивались свободой и собственным счастьем, сутками не вылезая из постели. Я напрочь забросил Академию, Гелиан училась готовить. М-да, пожалуй, готовка была единственным, что она делала отвратительно. Тогда.