Читать книгу "Золото Аида - Галина Полынская"

Во взгляде Сидоренко мелькнуло любопытство.

– Вы иностранец? – поинтересовался он.

– Испанец. Но давно живу в России.

– Чисто говорите, совсем без акцента.

– У меня хорошие способности к языкам. Так что у вас случилось? Готовы рассказать?

Олег Сергеевич шумно вздохнул и коротко кивнул. Перед тем как начать рассказ, он переложил сумку с колен на край стола и снова глотнул вина.

Начал он с того, что имеет вполне доходный бизнес и может себе позволить довольно дорогостоящее увлечение, а именно пару раз в году участвовать в «черных» аукционах по продаже антиквариата. Не то чтобы приобретал что-то существенное, так, в основном по мелочи.

– Отчего бы вам не приобретать мелочи на официальных торгах? Меньше шансов потратиться на подделку.

– Н-нет, на этом аукционе все серьезно: оценщики, эксперты, – никаких проблем.

Феликс мягко улыбнулся и попросил продолжать.

– А покупаю на «черном» аукционе потому, что там могут попадаться совершенно уникальные вещи, которые никогда не появятся на официальных торгах.

– Краденые, например, – согласился Феликс. – Прощу прощения, что снова перебил.

– Не без этого, но… – Олег Сергеевич устремил взгляд в потолок, обдумывая, как получше выразить свою мысль. – Понимаете, сама атмосфера этих тайных аукционов разжигает страсть, азарт, отчего приобретенные вещицы становятся для своего обладателя еще дороже.

– Очень хорошо понимаю. Рискну предположить, что однажды вы приобрели там нечто такое, что впоследствии доставило вам мало радости.

– Вроде того.

Как только разговор стал добираться до сути, Олег Сергеевич снова напрягся и потянулся за бокалом.

– Три месяца назад я приобрел эту вещь по достаточно низкой цене. – Сидоренко расстегнул сумку и достал кожаный футляр сантиметров тридцати в длину и столько же в ширину.

– Этот лот особого внимания не привлек, покупатели ожидали жемчужину аукциона – два стакана на подносе в русском стиле работы Фаберже. Так что свой лот я взял практически по стартовой цене.

Олег Сергеевич поднял крышку и протянул футляр Феликсу. В черном бархатном углублении лежала веточка из темно-желтого золота: ровный стебелек и три овальных листочка с мастерски выполненными прожилками – один вверху, два по бокам.

Взяв футляр, Феликс спросил разрешения достать веточку.

– Да-да, конечно, – почему-то с видимым облегчением закивал Сидоренко, словно то, что эта веточка перешла в другие руки, ослабило его внутреннее напряжение.

Взявшись двумя пальцами за край стебелька, Феликс вынул веточку из футляра и поднял на уровень глаз. Последние лучи вечернего солнца, падающие в окно, заиграли на золотых листиках такой тонкой работы, что казалось, они прозрачные и светятся.

– Если не ошибаюсь, фрагмент оливковой ветви крито-микенской культуры, приблизительно VIII века.

– Совершенно верно, – Олег Сергеевич не скрывал удивления. – Как вы это так сразу определили? Имеете опыт антиквара?

– Не совсем. Скорее я просто неплохо разбираюсь на уровне любителя. Так что не так с этим обломком?

Сидоренко замялся и начал издалека. Совершенно случайно ему стало известно имя продавца лота номер восемнадцать. Похоже, он так торопился избавиться от этой веточки, что даже не воспользовался услугами представителя, а выставил ее сам. Олег Сергеевич захотел с ним связаться, чтобы узнать, есть ли у него еще что-то интересное той эпохи и региона, и купить напрямую, без аукциона. Но пообщаться довелось только с его женой, вернее вдовой. Буквально пару дней спустя после завершения аукциона бывший владелец раритета скоропостижно скончался и уже был похоронен. Олег уговорил убитую горем женщину встретиться с ним и узнал следующее. За пару месяцев до смерти хозяин веточки стал нервным и подавленным. Супруга даже решила, что у него проблемы с фирмой и его запугали конкуренты. Но выяснилось, что с мужем, таким же любителем подпольных аукционов, начали происходить странные вещи после покупки фрагмента оливковой ветви. Олег навел справки и о других владельцах, смог узнать только о последних двух, но и этого хватило. Все они, здоровые мужчины разных возрастов, через пару месяцев, максимум через полгода умирали одинаково – во сне, от разрыва сердца. При этом на их лицах была гримаса ужаса. Они словно умирали от страха.

Олег Сергеевич сделал паузу, чтобы перевести дух и глотнуть вина. Медленно вращая в пальцах золотую веточку, Феликс смотрел на него, ожидая продолжения.

– Так вот. – Поставив бокал, Олег откинулся на спинку стула. – После этого разговора я попытался навести справки о самом фрагменте: откуда он взялся, как давно путешествует по миру, когда попал в Россию, сколько сменил хозяев. Но ничего не вышло. Если эту вещь нашли и вывезли с родины «черные археологи», то не жди, что сведения о ней щедро хлынут из всех источников.

– И вы хотите, чтобы мы узнали историю этой веточки? – Феликс поднял фрагмент, любуясь тонкой работой. Последний солнечный луч сверкнул на листочках и погас.

– Именно. Хочу понять, где связь между нею и этими неестественными смертями.

– А если ее нет? Если люди умирали по вполне объяснимым причинам?

– Уверен – есть! – Олег подался вперед, и глаза его диковато заблестели. – Со мной ведь тоже начали происходить довольно странные вещи.

Глава 2

Услышав это, Феликс убрал веточку в футляр, положил ногу на ногу и поинтересовался:

– Какие же?

– Сначала накатывало беспокойство, нарастающее волнение, словно что-то важное забыл сделать. Настолько важное, что, если не сделать, вся жизнь полетит кувырком. Неделя за неделей, и это ощущение стало походить на панику.

– К психотерапевту, психиатру обращались?

– Да, даже делал томографию мозга. Все в порядке. Прописали какие-то легкие антидепрессанты, но меня от них мутит, не стал пить. Дальше – больше. Мне стали сниться сны, вернее, один и тот же сон с небольшими вариациями. Мог присниться один раз за месяц, а мог два или три раза.

При одном только воспоминании о сновидениях брови Олега Сергеевича сдвинулись к переносице, отчего образовалась пара глубоких продольных морщин.

– И что же вы видите во снах? – помог Феликс.

– Помещение, похожее на длинный узкий коридор. Темно, но где-то впереди, далеко пятно тусклого света. Я стою в этом коридоре, и ко мне приближается какое-то существо. Оно кажется огромным и бесформенным, непонятно как втиснувшимся меж коридорных стен. В темноте не разобрать, что это за существо, поблескивают только его глаза, и они то круглые, то узкие. И с каждым сновидением существо все ближе. Ненамного, но ближе. Последний сон был позавчера. Еще немного – и можно будет руку протянуть, до него дотронуться. И еще я услышал звук. С этого существа что-то капает. Думаю, это кровь. Причем оно не ранено, нет. Это… как бы его естественное состояние – кровоточить.