Читать книгу "Без права на жизнь - Геннадий Ангелов"

— Вот и чудненько, — сказал, потирая руки, Иван Кузьмич. Правильно ты решил, я помогу с машиной.

Игорь ушёл первым и оставил Ольгу наедине с председателем. Тот усадил женщину на скамью, налил воды и, гладя по голове, как дочку, приговаривал: прекратить разводить сырость! Забудь о нём, посмотри на себя, какая красавица. Эх, ёшка плёшка, макалёшка, жаль молодость не воротится, я бы…

Она снова зарыдала и, уткнувшись Кузьмичу в плечо, не могла остановиться.

— Вот дурёха! А ну прекратить, я тебе говорю. Смотри мне. Уедет он и всё забудется. Выбрось из головы. Тебе детей учить, своими обзаводится. Вон сколько парней тебе проходу не дают.

В этом он был прав, парни всегда приглашали Ольгу на танцы и в кино. Только она отказывалась и ждала заветного часа встречи с любимым. Напоследок Кузьмич вытер ей слёзы и поцеловал в макушку. Вождь мирового пролетариата, с портрета глядя на Кузьмича и учительницу, умилялся и чуть ли не подмигивал мужчине. У того даже появились мысли, не тряхнуть ли стариной, и по-молодецки приударить за красавицей с соблазнительными формами, при виде которых Кузьмича бросало то в жар, то в холод.

«Седина в бороду — бес в ребро», — Кузьмич скривился и с ненавистью в бесцветных глазах покосился на Ильича. Вождь на портрете по-прежнему смотрел вперёд, в светлое будущее, и угадать, что именно скрывалось в открытом взгляде, какие мысли и желания, Кузьмич не мог. И, провожая к двери учительницу, с тоской косился на упругие формы красотки.

Ольга возвращалась домой сама не своя. Жить не хотелось, и только чудо спасло от необдуманного поступка. До поздней ночи она просидела на берегу реки, всматриваясь в тёмные и холодные воды. Боль не стихала, обжигала грудь, сдавливала до такой степени, что жить не хотелось. Кто-то незримый, чужой и страшный звал к себе, обещая не только облегчение, но и совершенно другую, новую жизнь. Тихий, вкрадчивый голос из мрачных глубин реки совершенно не пугал. Её распирало любопытство, и она, сбросив туфельки, босиком вошла в воду. Луна освещала дорожку, тишина убаюкивала, волны ласкали и мягкими прикосновениями толкали вперёд. Глаза застилал туман, и очнулась она после того, как вода едва не накрыла с головой. Уже захлёбываясь и ощущая, что неведомая сила схватила за руки и ноги, и тянет на глубину, закричала и, вырываясь, побежала не берег. Платье оказалось разорванным в клочья. Схватив туфли, женщина добежала босиком до самого дома и, закрываясь на замок, просидела до утра на полу не шевелясь.

После ей было стыдно за проявленное малодушие, и сейчас вспоминая Игоря, она в который раз не могла ему простить то, что он уехал не простившись. Через год её назначили директором школы, инцидент был забыт. А ещё через год началась война. Знакомые из города ей рассказали, что Игорь всё-таки ушёл от жены и уехал. Тяжело вздыхая, Ольга Олеговна открыла шкаф и вытащила из него стопку книг. Это были любимые томики стихов Пушкина, Лермонтова, Некрасова. Переворачивая страницу за страницей, она читала и не услышала, как в помещении появился посторонний. Немецкий офицер стоял в дверях и, не скрывая восхищения от увиденной картины, смотрел жадными глазами на Ольгу. Она вздрогнула и прикусила нижнюю губу. Во рту стало кисло от тоненькой струйки крови и, сглатывая слюну, зажмурилась. Боясь повернуть голову, осторожно закрыла книгу и положила на стол. Не поворачиваясь, ощутила всеми фибрами души, кто пришёл и, собирая всю свою волю в кулак, встала. Кровь прильнула к лицу и, сложив руки на груди, она чуть повернула голову назад. В дверях стоял Игорь в форме немецкого офицера и улыбался. Ольга едва не потеряла сознание, но вовремя взяла себя в руки и сделала глубокий вдох.

— Не ждала?

Голос Игоря совсем не изменился. Всё такой же глубокий и бархатистый, пронизывающий каждую клеточку женского тела. Она его узнала бы из миллиона других, даже если бы прошло десять, двадцать лет. Внизу живота стало жарко, и Ольга рухнула на стул. Игорь подбежал к ней, и принялся целовать мокрые глаза и щёки. Встав на колени, он гладил её по голове и приговаривал: голубушка моя, сизокрылая, ласточка, как же я скучал по тебе дни и ночи напролёт. Ольга с неохотой отстранила Игоря от себя и спросила: — Как ты здесь оказался? Эта форма… Я ничего не понимаю.

Игорь увидел, как изменилось лицо женщины, в одночасье стало бледным и до неузнаваемости чужим. Он опустил голову, и поднялся с колен. Сжимая фуражку, сделал шаг назад и, расправляя грудь, чуть приподнялся на носках. Глаза смотрели в потолок, он раздумывал и не спешил отвечать. Не один раз за эти годы он представлял их встречу, искал подходящие слова, оправдывался, но сейчас, в душе образовался холод, ненависть, от которой все чувства исчезли. Вместо них появился трезвый расчёт, и животная ярость. Глаза сузились, губы сжались в тонкую, едва заметную полоску, брови сдвинулись к переносице. Война не щадила никого, каждый мог погибнуть в любую минуту, и от этого люди становились похожими на хищников, кровожадных и не знающих, что такое пощада.

Ольга смотрела на Игоря и не узнавала. Внешне Игорь не изменился. Всё такой же статный, подтянутый, темноволосый, выбрит до синевы на щеках. Даже стал гораздо мужественнее. Военная форма была к лицу мужчине, и придавала некий ореол загадочности, от которого многие женщины восторгались, и по ночам томно вздыхали от объятий таких мужчин. Но он был абсолютно другим человеком. Абсолютно. Не тем весёлым, добрым парнем, которого она полюбила, и за которым могла идти как жёны декабристов на каторгу. Нет. Перед ней стоял враг, готовый на всё, ради достижения своей цели. Ольга не хотела ничего слышать и жалела о том, что когда-то мечтала связать с этим человеком свою судьбу. Она поднялась и направилась к двери. Игорь продолжал молчать и не удивился тому, что Ольга пытается уйти.

— Ты не рада тому, что я вернулся?

Ольга застыла в дверях, понимая, что от разговора с Игорем не уйти. И лучше это сделать сейчас, в сию же минуту. Реальность диктовала свои правила игры и женщина им подчинилась. С тяжёлым сердцем она смотрела на Игоря и кивала головой.

— Не рада. Зачем ты пришёл?

В голосе женщины звучали металлические нотки, и Игорь удивился тем переменам, которые за несколько лет произошли с Ольгой.

— Хотел увидеть тебя, поговорить, — ответил он вежливым, вкрадчивым голосом, слегка улыбаясь. Зная, насколько его улыбка нравится Ольге, и наклонил голову набок. Это не возымело должного действия на женщину, и она ответила раздражённым тоном.

— О чём? Как ты Родину предал! Об этом хотел со мной поговорить?

— Не надо так со мной разговаривать.

Голос мужчины едва не перешёл на крик. Игорь вовремя взял себя в руки, подошёл к Ольге, резко схватил за плечи и усадил на стул.

— Что ты знаешь обо мне, чтобы судить?

— Достаточно, Игорь, я знаю о тебе. Я уже давно не та легкомысленная девчонка, которой ты вскружил голову, обещал ради меня оставить семью и жениться. Дура была, поверила красивым словам и обещаниям.

Она замолчала, в глубине души понимая, что не стоит доводить ситуацию до скандала. В данный момент она была совершенно беззащитна, находясь в полной власти мужчины. И никто не сможет прийти к ней на помощь, даже если она будет кричать. Сторож? Тот наверняка пьяный спит, и ничего услышит. И что сможет сделать инвалид против вооружённого человека? Эти мысли вихрем пронеслись в голове женщины, и она слегка смягчилась. Надо выиграть время, решила она и ответила: — Хорошо, Игорь, я выслушаю тебя. Только потом ты уйдёшь.