Читать книгу "Новичкам везет - Эрика Бауэрмайстер"

– Ава! – Кейт не сразу разжала руки.

– Неужто я чую запах маминых энчилад?[1] – спросила Ава, и Кейт улыбнулась в ответ.

– Я отложила для тебя парочку. – Кейт пошла было на кухню.

– Сиди уж, – вмешалась Кэролайн. – Ты сегодня королева и не должна нас обслуживать.

Она со значением поглядела на Аву.

– Я принесу еще вина. – Дария пошла на кухню вслед за Кэролайн.

Кейт подтянула стул поближе и махнула Аве рукой – садись.

Ну вот, теперь собрались все, подумала Кейт.

Дария вернулась во дворик с глянцевой брошюркой в руках.

– Что это у тебя? Я ее с доски сняла.

– Робин хочет, чтобы мы с ней сплавились на плотах по Большому каньону.

– Но?.. – Кэролайн стояла на крыльце, не спуская глаз с Кейт. – Вы эти пороги видели?

Подруги, сидящие вокруг стола, понимающе кивнули, хотя, честно говоря, ни одна не спускалась в Большой каньон, все они только сверху смотрели, а с такой высоты речка казалась всего лишь зеленой, страшно далекой струйкой. Но дело не в этом. Несмотря на разницу в возрасте, все они прожили достаточно долго, чтобы знать: в дружбе сочувствие – куда более ценная валюта, чем правда.

– Страшно, – согласилась Кэролайн.

Она спустилась по ступенькам и поставила перед Авой тарелку.

– Именно поэтому ей туда и надо, – перебила Дария. – Кейт, ты тут, ты выжила. Это надо отпраздновать какой-нибудь сумасшедшей выходкой.

Кейт покачала головой и глотнула вина, мысли ее витали где-то далеко отсюда, в подводном царстве. Там темно и холодно, там тебя подхватит волной и утащит неизвестно куда, а ты туда совсем не собиралась.

– Может, она сама сообразит, – вмешалась Сара.

Подруги уселись поудобнее. Ава подцепила на вилку кусочек энчилады и от удовольствия прикрыла глаза. Глядя на нее, Кейт улыбнулась.

– Ну, хорошо. – Мэрион наклонилась вперед. – У меня идея. Кейт, когда ехать-то?

– Через год, в августе. – Кейт с подозрением глянула на Мэрион.

– Ну, тогда, – невозмутимо продолжала Мэрион, – я предлагаю соглашение. Если Кейт решится на путешествие в Большой каньон, мы все пообещаем сделать что-нибудь этакое в будущем году… страшное или трудное… чего всегда хотелось, но что так и не сделалось.

Она оглядела подруг.

– Все со мной?

Женщины переглянулись, и одна за другой кивнули.

Мэрион повернулась к Кейт:

– Договорились?

На мгновенье стало тихо. За живой изгородью с еле слышным звуком открылась дверца машины, звякнул брелок на собачьем ошейнике.

– Договорились, – в конце концов ответила Кейт и широко улыбнулась. – Чур, одно условие. Мне вы не дали выбрать, так что за вас выбирать буду я!

Кэролайн

Вещи то и дело ловили Кэролайн – дверная ручка хватала за рукав, дверца машины норовила прищемить полы пальто, забытый в стенке одинокий гвоздь цеплялся за шерстяную нитку толстого, ручной вязки свитера. Сама же она ничего поймать и удержать не могла – ни такси, ни дверцы лифта, ни мужа, – все исчезало, утекало в прошлое, устремлялось на другой этаж, в другую жизнь.

Сын – вечно лохматый, угловатый подросток – навсегда угнездился в ее сердце, но он уехал в колледж. Родители умерли. А теперь и Джек ее бросил – словно мальчишка скатился с водяной горки в новую жизнь, полную волнующих приключений и молодецкой удали.

– Ожесточу свое сердце. – Кэролайн пила кофе с Мэрион через пару дней после празднования в саду у Кейт. – Стану скользкой, как змея, никому не дамся в руки. Костюмчик шелковый, и обязательств никаких.

– Сама знаешь, откуда берется шелк, – невозмутимо отозвалась Мэрион. Она откинула назад серебристые волосы и внимательно посмотрела на подругу.

А вот Мэрион крепко-накрепко прилепилась к Кэролайн. Они познакомились много лет назад. Мэрион писала статью об уютных местечках – где ты и сам по себе, и на людях. В былые дни так собирались переселенцы-пионеры – у дровяной печки в мелочной лавочке. Книжный магазинчик, где работала Кэролайн, он же булочная, он же кафе, оказался именно таким – с камином и большими креслами для холодных деньков, с уютной терраской для летних. Там можно было неторопливо порыться в книгах, а потом спокойно посидеть за чашечкой кофе. И там царил не хаос, как на вечеринке, полной незнакомых людей, которые не знают, как друг с другом познакомиться, а веселый разговор. Стук вилок и ножей перемежался с удовлетворенными вздохами книжек, снимаемых с полок, сливался с бормотанием любительниц вязания, занявших круглый столик в уголке, с трех сторон окруженный – нарочно или по счастливой случайности? – поваренными книгами и трактатами о домоводстве с садоводством. Запах корицы и дрожжей прочно угнездился под обложками и дома – только открой книгу – вырывался на волю.

Кэролайн очень нравился магазинчик. Она стала приходить сюда почти двадцать лет назад, когда сын был еще совсем маленьким. Детям там читали книжки, а Кэролайн брала кружку с кофе, садилась в сторонке и любовалась своим мальчиком. Он с головой погружался в мир храбрых принцесс и псов-грязнуль. Через пару лет, когда Брэд уже пошел в школу, у нее начался, как она потом говорила, «творческий период», и Кэролайн повадилась приходить в книжный магазин по утрам. Усаживалась за один из деревянных столиков в кафе и делала вид, что пишет. А на самом деле просто неторопливо разглядывала разномастные стулья вокруг, широкие сосновые паркетины на полу, лабиринт невысоких, в рост ребенка, стеллажей. Кофемашина тихонько шипела, и Кэролайн прислушивалась к чужим разговорам – у кого жизнь интереснее ее собственной, у кого скучнее. По вечерам, дома, Джек расспрашивал ее о том, что она написала, хотя интересовало его лишь количество страниц. Кэролайн пересказывала подслушанные истории и врала, что сама их сочинила. Эта жизнь взаймы давала ей моральное право провести пару часов в чужом мире, а не в своем собственном.

Скоро, конечно, стало ясно, что все эти истории никак не стыкуются и ни в какую книгу не превратятся, но тут ей повезло – книжный магазин предложил ей работу в букинистическом отделе. Брэд тогда просто не вылезал из школы, и Кэролайн отвозила его туда по утрам, а потом ехала в книжный магазин, предвкушая запах старых газет и теплых булочек с черникой, молотого кофе, мускатного ореха и чернил.

У ее прилавка царила тишина. Владельцы подержанных томиков оставляли здесь сумки и коробки с книжками, а сами бродили между полками или пили кофе, пока она оценивала их читательские склонности. Сначала надо было избавиться от никому не интересной зауми; от прочитанных на пляже романчиков, которые все остальные тоже уже давно прочитали и тоже отнесли букинистам – с их страниц сыпался, словно избитые слова, песок; от книжек с самого дна рюкзака, где они, без сомнения, соседствовали с подгнившими бананами. За книги в хорошей сохранности она давала четверть первоначальной цены, да и то в счет новых покупок. А наличными и того меньше.