Читать книгу "Советские супертанки - Виктор Мальгинов"

Но уже в ходе разработки этих машин стало очевидным, что их габариты и масса близки к предельным. На Кировском заводе попытались выйти из положения, установив в одной башне нового танка КВ две пушки — 45-мм и 76-мм калибров. Однобашенная компоновка стала доминирующей, а процесс создания супертанков пошел в направлении увеличения их размеров за счет удлинения ходовой части, толщины брони и калибра вооружения (вплоть до 107-мм пушек).

Злую шутку с конструкторами сыграла накануне войны недостоверная разведывательная информация о наличии у немцев танков якобы более тяжелых, чем Pz.IV. Насколько это не соответствовало истине, можно судить по тому факту, что у тяжелого танка КВ-1, который, в принципе, не принято относить к супертанкам, вплоть до конца 1942 года не было достойного противника…

ТАНКИ СМК и Т-100

В апреле 1938 года для ускорения проектирования нового тяжелого танка прорыва АБТУ Красной Армии подключило к этой работе Ленинградский Кировский завод и завод № 185 им. С. М. Кирова. На первом создавался танк СМК — «Сергей Миронович Киров» (ведущий инженер А. Ермолаев), на втором — Т-100 (ведущий инженер Э. Палей).

До августа 1938 года, не имея договоров на производство новых машин, заводы вели главным образом эскизное проектирование. Полным ходом работы развернулись только после принятия постановления Комитета обороны при СНК СССР № 198-сс от 7 августа 1938 года, в котором были определены тактико-технические требования и установлены жесткие сроки изготовления новых образцов танков: СМК — к 1 мая, Т-100 — к 1 июня 1939 года.

Создание нового танка взамен Т-35 представляло собой довольно сложную проблему. Вооружение из трех пушек (2 — 45 мм и 1 — 76 мм) при противоснарядном бронировании и ограничении массы до 55 т делало невозможным изготовление такой машины на базе Т-35 даже при условии сохранения на нем только трех башен. Снятие пулеметных башен не давало ощутимой экономии массы для наращивания толщины брони.

Чтобы уложиться в заданный вес, необходимо было уменьшить геометрические размеры танка, перейдя к новой компоновке. Выбор же решений оказался невелик. Можно было, например, уменьшить длину корпуса, разместив две башни с 45-мм пушками рядом спереди, а большую башню возвышенно над ними. Но, к сожалению, ширины корпуса для этого не хватало. Расширить корпус было нельзя, так как при сокращении длины танка, для того чтобы не возросло удельное давление на грунт, пришлось бы расширять и гусеницы, а общая ширина машины ограничивалась железнодорожным габаритом. (Использование сменных гусениц, как на «Тигре», нашими конструкторами даже не рассматривалось.)

КБ Кировского завода решило использовать схему, как на Т-35 (с диагональным расположением орудийных башен), но постараться сделать компоновку более плотной.

Для этого малые башни как можно больше сдвигались к бортам танка, на надгусеничные полки. Двигатель также сдвигался к борту и соединялся с КП специальной передачей (гитарой). При этом задняя орудийная башня и ее боевое отделение размещались с левой стороны задней части корпуса, а мотор — с правой. Правда, совсем не оставалось места для радиаторов системы охлаждения двигателя, которые в отечественных танках того времени обычно ставились по бокам. Поэтому и их, и вентилятор обдува разместили перед двигателем, а отверстие для выброса воздуха сделали в борту корпуса, под башенной коробкой главной башни.

Такая компоновка позволила сократить объем корпуса и соответственно снизить массу. Подвеска предполагалась по типу Т-35 или опытная торсионная, над которой на Кировском заводе уже работали.

Башни танка задумывались коническими. Причем главная очень напоминала главную башню Т-28, с размещением пулеметных установок в нише и у места командира. Но, несмотря на все принятые меры, полностью защитить весь танк 60-мм броней не удалось. Чтобы вписаться в требуемые 55 т, кое-где пришлось поставить броню 50 мм.

Завод № 185 пошел другим путем. Рассудив, что если ширины корпуса не хватает для установки двух малых башен рядом, то ширина танка сделать это вполне позволяет. Поэтому они применили компоновку, обратную Т-28. Главную башню разместили в передней части корпуса, а за ней возвышенно, на подбашенной коробке, две 45-мм башни. Правда, ни одна из башен не имела кругового обстрела, но в широком носовом секторе, в отличие от СМК, могли стрелять все три.

Деревянные макеты в натуральную величину и чертежи боевых машин рассматривались специальной макетной комиссией под председательством помощника начальника АБТУ КА военинженера 1-го ранга Коробкова 10 и 11 октября 1938 года.

Оба проекта произвели на членов комиссии неоднозначное впечатление. С одной стороны, и по массе, и по броне, и по вооружению все требования были выполнены. Но какой ценой?

У СМК боевое отделение задней малой башни постоянно бы нагревалось от расположенного рядом двигателя, а в случае плохой герметизации его экипаж мог еще и угореть. Так же и у Т-100: боевое отделение главной башни нагревалось бы от радиаторов.

Смущало также, что 76-мм пушка имела ограниченный сектор обстрела, а командир танка, находящийся в главной башне, — ограниченный обзор. Но при этом стало ясно, что конструкторы сделали все возможное в пределах предложенного техзадания, поэтому последнее необходимо было менять, уменьшив количество башен с трех до двух.

Уже позже, с легкой руки Котина, родилась легенда о том, как на заседании Комитета обороны, состоявшемся в Кремле 9 декабря 1938 года, Сталин экспромтом снял одну башню с макета СМК, а затем и с Т-100, и оба танка превратились в двухбашенные. На самом же деле все экспромты вождя были почти всегда очень хорошо подготовлены и основывались на заблаговременных консультациях с признанными специалистами.

На том же заседании представители Кировского завода получили разрешение изготовить и однобашенный вариант танка прорыва, «аналогичный по своим характеристикам танку СМК». Чуть позже он получил обозначение КВ.

Трехбашенные варианты танка СМК: вверху — с торсионной подвеской, внизу — с балансирной подвеской по типу Т-35

Вверху и слева: танк СМК на полигонных испытаниях. Август 1939 года. Хорошо видны форма траков, установка курсового пулемета, антенный ввод, фара и звуковой сигнал. Оба фото из коллекции М. Коломийца

Естественно, что простым снятием одной башни дело не обошлось, и обоим заводам пришлось в корне переработать свои проекты, мало что оставив от прежних вариантов.

В январе 1939 года чертежи всех танков были переданы в производство. К первомайским праздникам Кировский завод сумел «выкатить» СМК. Изготовление Т-100 и КВ затянулось примерно на два месяца. 25 июля, после обкатки и устранения мелких недостатков, СМК и Т-100 передали на полигонные испытания.