Читать книгу "Эона. Последняя заклинательница драконов - Элисон Гудман"

– Эона!

Голос. Далекий, встревоженный.

Невыносимое горе рвало на части мою связь с землей и небесами. Меня кружило, узы ума и тела трещали по швам. Нужно было возвращаться, пока жива.

– Эона! Что с тобой?

Голос Делы – якорь из материального мира. Я ухватилась за него и вырвала себя из ревущего круговорота. И вновь песок, море, солнце… Я согнулась пополам, отхаркивая горькую желчь с привкусом скорби – скорби десяти осиротевших драконов.

Они вернулись. И набросились на нас. Я отказывалась в это верить, в глубине души зная, что драконы не нападут на свою королеву. Но я ведь чувствовала именно хуа… Грудь сдавил новый страх. Возможно, так действует Нить жемчуга – оружие, вобравшее силу всех двенадцати драконов… оружие, порожденное смертью заклинателей. Всех, кроме одного.

Но это всего лишь байка, и я не последний оставшийся заклинатель. Дракон-крыса все еще в небесном круге, а значит, по крайней мере лорд Идо еще жив. Или же его ученик, Диллон. Я поежилась, чувствуя невесть откуда взявшуюся уверенность, что лорд Идо не умер. Казалось, он наблюдает за мной и ждет шанса вновь завладеть моей силой. Он верил в другую легенду про Нить жемчуга: будто союз его энергии и тела с моими и создаст оружие. Надо сказать, лорд Идо почти преуспел в воплощении своих идей. Порой я все еще чувствовала его железную хватку на запястье.

– Что с тобой? – вновь спросила Дела, замершая на вершине крутой тропы.

Она не могла видеть или ощущать драконов, но знала, что что-то не так. Я подняла дрожащую руку, надеясь, что Дела не заметит охватившего меня ужаса:

– Все хорошо.

И тем не менее я оставила своего дракона в одиночку противостоять чужому горю. Конечно, я мало чем могла помочь, но не бросать же ее. Собрав остатки мужества и глубоко вдохнув, я вновь сосредоточилась на внутреннем зрении и погрузилась обратно в мир энергии.

Грохот столкновения, вихрящийся хаос – все исчезло. Небосклон опять омывали мягкие волны цвета драгоценных камней. Зеркальный дракон невозмутимо посмотрела на меня, пытаясь окутать мой дух заботой. Мне хотелось ощутить ее тепло, но я не дала связи установиться. Если наше общение каким-то образом выманило скорбящих драконов из изгнания, рисковать нельзя. Я едва могла управлять силой собственного зверя, что говорить о еще десяти, к тому же объятых агонией после жестокого убийства их заклинателей. И если теперь они, затаившись, ждут каждого нашего единения, нужно найти способ справиться с их горем, иначе мне никогда не познать искусство заклинателя, никогда не научиться повелевать стихиями и питать землю.

Синий дракон на северо-северо-западе все так же извивался в муках. Вчера я попыталась воззвать к нему, как сделала во дворце, но на сей раз он не ответил. Я наверняка знала, кто виновен в боли несчастного зверя. Лорд Идо. Виновник боли всех нас.

Я со вздохом оттолкнулась от энергетического мира. Пульсирующие цвета вновь уступили место твердым формам, сияющему над пляжем солнцу и приближающейся фигуре Делы. Даже в одежде рыбака и с рукой на перевязи, она вышагивала как придворная дама, грациозно покачиваясь, что совсем не вязалось с ее грубыми штанами и туникой. Казалось бы, что может быть проще для оборотной – мужчины, решившего жить как женщина, – чем в целях маскировки вернуться к мужским нарядам и привычкам. Но нет. Впрочем, мне ли судить? Я четыре года притворялась мальчишкой и теперь чувствовала себя крайне неловко в девичьем облике. Я смотрела на торопливую поступь Делы по песку, на ее элегантную осанку – и думала, что настолько женственной мне никогда не стать.

Я двинулась Деле навстречу, ступая легко и ровно, отчего сердце пело. Связь с Зеркальным драконом исцелила мое увечное бедро. Я могла ходить и бегать без боли, не хромая. Вот только выпало мне не так уж много случаев отпраздновать сей чудесный дар: одно утро я просто носилась по пляжу, сопровождая каждый шаг восторженным криком, а еще были крошечные мгновения вроде этого – стремительные и греховные минуты радости среди моря страха и отчаяния.

Дела почти бегом добралась до меня и под конец запнулась, разом растеряв все свое самообладание.

Я поймала ее протянутую руку:

– Ему стало хуже?

И прочла ответ по ее бледному лицу и покрасневшим глазам. Наш друг Рико умирал.

– Мастер Тозай говорит, что содержимое кишечника просочилось в тело, отравляя его.

Я знала, что травмы Рико ужасны, но не верила, что он им поддастся. Он всегда был таким сильным. Как один из теней, элитной гвардии евнухов, призванной защищать императорскую семью, Рико обычно черпал силы и мужскую энергию из ежедневной дозы солнечного корня. Возможно, несколько дней без наркотика ослабили его, мешая исцелению. До переворота я и сама не раз принимала корень, ошибочно полагая, будто он поможет мне соединиться с драконом. В итоге он, наоборот, лишь подавил мою женскую энергию. А еще сдерживал мои лунные дни, так что три дня назад, едва я отказалась от корня, началось кровотечение. Потеря столь сильного наркотика, несомненно, стала тяжелым ударом для израненного тела Рико.

Я посмотрела на грузные тучи, собравшиеся на горизонте – явно следствие драконьей смуты, – и вздрогнула, когда теплый утренний бриз превратился в порывы ледяного ветра. Скоро придет еще больше дождей, больше наводнений, больше разрушительных землетрясений. И поскольку лорд Идо убил остальных заклинателей, все это уже не исправить силой драконов.

– Тозай настаивает, чтобы мы бросили Рико и двинулись дальше, – тихо произнесла Дела, – пока люди Сетона не явились.

В ее горле клокотали рыдания. Дела сняла огромную черную жемчужину, что свисала с золотой булавки, пронизывающей кожу на шее, – знак оборотности. Украшение слишком бросалось в глаза, но я понимала, что для Делы крайне болезненно лишиться символа своей истинной двойной души. Хотя эта боль ничто в сравнении со страданиями, которые ждут ее, если нам придется оставить Рико.

– Мы не можем его бросить, – сказала я.

Большой островитянин изо всех сил защищал меня от лорда Идо. И даже, будучи тяжело раненным, вывел нас из осажденного дворца под укрытие сопротивления. Нет, нельзя бросать Рико. Но и тащить за собой тоже.

Дела обхватила руками свои хрупкие плечи, словно баюкая собственное отчаяние. Без формального придворного грима ее угловатые черты больше напоминали мужские, а вот темные глаза, полные боли, принадлежали женщине – женщине, вынужденной выбирать между любовью и долгом. Я никогда не любила столь самоотверженно. Судя по тому, что я видела, это приносит одни страдания.

– Мы должны уходить, – вздохнула Дела. – Тебе нельзя здесь оставаться, – слишком опасно. И нужно найти Жемчужного императора. Без твоей силы ему не одолеть Сетона.

Моя сила… передаваемая по женской линии крови, единственная наследуемая сила заклинателя в Круге двенадцати. На нее возлагалось столько надежд, и все же я до сих пор не обучена. По-прежнему не могу ею управлять. Я погладила маленький красный фолиант, привязанный к моей руке нитью черного жемчуга. Камни под пальцами зашевелились, прижимаясь теснее. По крайней мере, у меня остался дневник моей прародительницы-заклинателя – Кинры. Каждую ночь Дела пыталась перевести женский алфавит – тайный письменный язык женщин. Пока процесс шел медленно. Не только потому, что записи велись на древнем наречии, но и потому, что многие из них оказались зашифрованы. Я надеялась, что вскоре Дела отыщет ключ и прочтет о союзе Кинры с Зеркальным драконом. Мне были необходимы советы заклинателя, пусть даже полученные из старинного дневника. А еще я нуждалась в напутствии: если я направлю свои силы, чтобы помочь Киго отвоевать законный трон, то не нарушу ли тем самым завет о службе? Древний договор запрещал использовать мощь драконов в сражениях.