Читать книгу "Влияние морской силы на историю. C предисловием Николая Старикова - Альфред Тайер Мэхан"

Таким образом, вдвойне необходимо критически изучать историю и опыт морской войны в дни парусных судов, ибо из них можно извлечь уроки, имеющие значение и для настоящего, тогда как паровые суда не имеют еще такой истории, уроки которой можно было бы считать принципиальными. О флоте парусном мы имеем много экспериментальных данных; о флоте паровом – почти никаких. Теории о морской войне будущего поэтому почти всецело гадательны; и хотя сделана была попытка подвести под них более солидный базис, опираясь на сходство между флотами паровыми и флотами галерными, двигавшимися под веслами и имеющими продолжительную и хорошо известную историю, все-таки полезно не увлекаться этой аналогией, пока она не будет окончательно проверена. Сходство это, в самом деле, далеко не поверхностное. Черта, общая галерам и паровым судам, – это способность двигаться в любом направлении независимо от ветра. Та же способность создает радикальное различие между названными двумя классами судов и судами парусными; ибо последние имеют перед собой ограниченный выбор курсов, когда ветер дует, и должны оставаться неподвижными, когда его нет. Но если полезно искать аналогии, то разумно иметь при этом в виду и то, что делает эти аналогии неполными; потому что, когда воображение увлекается открытием сходных черт (а это одно из самых приятных занятий для ума), то любое расхождение только что открытых параллелей становится для него настолько нетерпимым, что оно может пренебречь им и даже отказаться признать его существование. Таким образом галера и паровое судно имеют одну общую характерную черту, хотя она присуща им и не в равной степени; но по крайней мере в двух пунктах они существенно различаются между собой и при обращении к истории галер за уроками для поведения военных паровых кораблей различие между ними надо иметь в виду столько же, сколько и сходство, ибо иначе могут быть сделаны ложные выводы. Движущая сила галер во время ее действия быстро и неизбежно ослабевала, потому что человек не мог долго выдерживать столь напряженные усилия; поэтому тактические маневры галер могли продолжаться лишь ограниченное время[1]; кроме того, в галерный период действенность наступательного оружия ограничивалась не только близкой, но даже почти исключительно абордажной дистанцией. Эти два условия по необходимости приводили к взаимному стремлению противных сторон атаковать одна другую вплотную, не отказываясь, однако, от искусных попыток обойти или разделить неприятеля – попыток, которые, впрочем, заканчивались рукопашными схватками (mêlées). В таком столкновении и в такой схватке, в которой, как показывает история, трудно отличить друга от врага, большое число почтенных, даже выдающихся морских авторитетов нашего времени видит неизбежный результат применения современного морского оружия. Какова бы ни оказывалась цена такого мнения, последнее не может претендовать на исторический базис, раз опорой его служит один только факт, что галера и паровое судно всегда могут идти прямо на неприятеля и снабжены тараном на носу (вышеуказанными различиями сторонники этого мнения пренебрегают). До сих пор эти соображения суть только догадки, окончательное суждение о которых можно отложить до того времени, когда опыт сражений бросит свет на это дело. Пока же есть основание для противоположного взгляда, предполагающего, что такие mêlées (схватки) между численно равными флотами, в которых значение морского искусства сводится к минимуму, не являются наилучшим применением для сложного мощного оружия нашего века. Чем увереннее в себе адмирал, чем выше тактическая выучка его флота, чем лучше его капитаны, тем менее должен он стремиться сойтись в mêlées с равными силами, ибо в таком случае все его преимущества исчезают, случай занимает главенствующее место и флот его ставится в одинаковые условия со сборищем кораблей, никогда ранее не действовавших вместе[2]: история позволяет судить о том, когда mêlées целесообразны и когда нет.

Итак, галера имеет одно поразительное сходство с пароходом, но отличается от него другими важными чертами, которые не столь заметны и потому реже принимаются в расчет. В парусных судах, напротив, бросается в глаза резкое отличие от более современных судов; сходные же черты, хотя они существуют и легко могут быть найдены, не так очевидны, и поэтому на них обращается меньше внимания. Это впечатление различия увеличивается сознанием крайней слабости парусных судов, сравнительно с паровыми, обусловленной зависимостью первых от ветра; при этом забывают, что поскольку парусные суда сражались с равными себе, тактические уроки их сражений ценны и для нашего времени. Галера никогда не приводилась в беспомощное состояние штилем, и поэтому в наши дни к ней относятся как будто с бо́льшим почтением, чем к парусному судну; все же последнее заменило первую и осталось господствующим до дней пара. Способность вредить неприятелю с большего расстояния; маневрировать в течение неограниченного времени, не утомляя людей; использовать большую часть команды для обслуживания наступательного оружия, а не весел, – присущи одинаково как парусному судну, так и пароходу, и по крайней мере столь же важны в тактическом смысле, как и способность галеры передвигаться в штиль или против ветра.

При рассмотрении сходных черт возникает желание не только пренебречь различиями между парусным и паровым судами, но и преувеличить сходство, т. е. дать волю воображению. Так, можно указать, что подобно тому, как парусное судно имело дальнобойные орудия, снаряды которых обладали сравнительно большой пробивной силой, и карронады, характеризовавшиеся меньшею дальностью выстрела, но большею разрушительностью действия, так и современное паровое судно имеет батареи дальнобойных орудий и торпедные аппараты, причем последние могут применяться только на ограниченной дистанции и оказывают разрушительное действие, тогда как артиллерийские снаряды, как и в старину, отличаются своей пробивной силой. Все эти соображения чисто тактические и должны влиять на планы адмиралов и капитанов; аналогия эта действительная, а не притянутая за волосы. Далее, оба корабля, парусный и паровой, при известных обстоятельствах, рассчитывают на прямое столкновение с неприятельским кораблем – первый для абордирования его, последний для потопления его тараном; и для обоих эта задача является самой трудной, ибо для выполнения ее судно должно быть приведено в определенный пункт, тогда как метательными орудиями можно пользоваться со многих пунктов обширной площади.