Читать книгу "Викинг. Бог возмездия - Джайлс Кристиан"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Твой мальчишка, Харальд! – сказал конунг. – Клянусь богами, у него талант, он отлично бросает копье. Можешь не сомневаться, гордый лось обделался, когда увидел лицо малыша Сигурда.
Мальчик не мог понять, смеется над ним правитель или хвалит, и попытался улыбнуться, но почувствовал, что у него ничего не получается. И тут его отец тоже рассмеялся, и громоподобный хохот двух мужчин напомнил мальчику грохот морского прибоя.
– Не хотел бы я быть твоим врагом, малыш! – сказал конунг и с такой силой стукнул мальчика по плечу, что у того на мгновение помутилось в голове.
Однако он продолжал размышлять про самца лося и о том, что не сумел его убить. И в конце концов дал себе слово, что в следующий раз пронзит копьем плоть зверя. В следующий раз он будет сильнее.
– Не знаю, как ты, Харальд, но меня мучает жажда, – заявил конунг, вытаскивая копье из земли.
– Я постоянно страдаю от жажды, – ответил ярл, когда под оглушительный лай собак, почувствовавших запах лося, к ним начали подходить остальные члены отряда, старавшиеся поскорее оказаться рядом со своими лордами.
Сигурд поднял копье, и Харальд показал на его наконечник.
– Видишь кровь, малыш? – спросил он. – Это был хороший бросок. Лучше моего.
После этого они повернули на север, чтобы вернуться в дом конунга Горма, где их ждала медовуха.
И теперь копье больше не казалось мальчику таким тяжелым, как прежде.
785 год нашей эры
Скуденесхавн, Норвегия
Ярл пробежался пальцами по хрящикам и белым костям, лежавшим на тарелке перед ним, потом поднял блестящую от жира руку к кольцам из переплетенного серебра, украшавшим его левое предплечье, и втер жир в кожу под металлом. В его бороде начала расцветать улыбка, которая стала еще шире, когда одно из колец сдвинулось настолько, что он сумел подсунуть толстый указательный палец под головы оскалившихся зверей, около года или даже больше замыкавших круг.
– Это тому, кто сумеет сбить Улафа с ног! – проревел он, стащил кольцо с руки, поднял его вверх – от него отразился мерцающий свет масляных ламп – и со стуком положил рядом со своей деревянной тарелкой. В ответ раздался оглушительный грохот ладоней по сосновым доскам стола.
– Пора нам обновить истории Хагала. Он вот уже несколько лет рассказывает нам одно и то же – и думает, что, просто изменив имена, может нас дурачить!
Все, кроме Хагала Песнь Ворона, который стал малиновым под своей аккуратной бородой и принялся не слишком рьяно защищаться, дружно рассмеялись.
– Он думает, мы не понимаем, что он раз за разом преподносит нам одни и те же объедки, – проревел Харальд, и огромная серебряная брошь у него на правом плече, удерживавшая плащ, сверкнула в свете факелов. – Но вот чего он не знает, так это что когда он пердит ртом, мы мирно спим.
Собравшиеся за столом поддержали его дружными криками и принялись стучать ладонями по скамье, а бедный скальд ударил по воздуху рукой и поднес к губам рог.
– Постарайся не сломать кому-нибудь шею, Улаф! – предупредил его Харальд, подняв вверх блестящий от жира палец и нахмурив брови.
Не поворачиваясь, чтобы посмотреть, готов ли кто-то бросить вызов – потому что таковые всегда имелись, – Улаф пожал широкими плечами и встал со скамьи, стряхивая крошки хлеба с рубахи, туго обтянувшей похожую на бочку грудь. Затем поднес рог с вином к толстым губам и осушил его до дна под громкие вопли и громоподобный стук ладоней по столу, от которого содрогнулись деревянные стены жилища ярла.
– Не спеши, Улаф! Тебе придется много лет жить с унижением, которое тебя сейчас ждет, – сказал Сорли, ухмыляясь друзьям, которые подняли рога с медом, приветствуя его похвальбу.
Мужчины и женщины сбились в дальних углах; собаки принялись рычать, сражаясь за объедки.
– Ха! – вскричал Улаф, перевернул рог над головой, показывая, что тот пуст, и тут же швырнул его темноволосой рабыне, которая, явно проделывая этот трюк не один раз, ловко его поймала.
– Очень скоро твоими друзьями станут мыши и собаки, старик, – сказал Сорли, который принялся разбрасывать ногой свежий камыш на полу и чуть не потерял равновесия. – Запомни, что сейчас произойдет, Песнь Ворона! – крикнул он скальду, скривившему губы.
Сигурд поднес собственный рог к губам и пробормотал в него проклятье. Его друг Свейн, сидевший рядом, молча покачал головой, и его толстые рыжие косы разлетелись в стороны, точно веревки на парусах.
– Твой брат спятил, – заявил он и ухмыльнулся. – Но мы отлично повеселимся.
Сигурд неохотно кивнул. У него было совсем неподходящее настроение для шуток, и все вокруг это знали. Однако он останется и будет смотреть, как его старший брат начнет выкрикивать похвальбы, частенько наполнявшие зал, точно пар от дыхания – небо.
– Тебе следует отвернуться, мальчик, – рявкнул Сорли, обращаясь к Хареку, который выделялся среди седых, громко вопящих мужчин своим безбородым лицом, но еще больше волосами, белыми, словно пена эля и гладкими, как у девушки. – Я не хочу, чтобы ты видел, как твой старый отец плюхнется на задницу на глазах у своих друзей.
Сорли нахмурился и запустил руку в густые, золотого цвета волосы, из-за которых, когда он распускал их, как сейчас, его называли Бальдр – все мужчины и женщины считали, будто он похож на самого красивого из богов. Однако Бальдр, сын Одина, славился еще и мудростью, и тут, по мнению Сигурда, сходство между ними заканчивалось.
Харек вместо того, чтобы отвернуться, кивнул и, мягко улыбнувшись, взглянул на мать, которая держала на руках его новорожденного брата; и из одеяла, точно пучки травы, торчали белые, как у самого Харека, волосы. Их мать закатила глаза, покачала головой и снова стала что-то шептать на ухо маленькому Эрику.
– Я готов, мальчик, – сказал Улаф, расталкивая мужчин, собравшихся в центре медового зала, чтобы понаблюдать за схваткой. – И никаких слез, на тебя смотрят твои отец и братья.
Улаф подмигнул Сигурду, и тот, не удержавшись, улыбнулся самому близкому другу своего отца, его брату по оружию.
«Как странно, – подумал Сигурд, забираясь на скамью, чтобы лучше все видеть, – я хочу, чтобы Улаф уложил хвастуна Сорли на тростник на полу – и одновременно, чтобы брат показал себя с лучшей стороны, может, даже удивил всех, победив Улафа».
– Не опозорь нас, братишка, – выкрикнул Торвард, подняв рог с медом, однако его волчья ухмылка не смогла скрыть серьезности слов.
Будучи старшим из братьев, Торвард относился к семейной чести гораздо серьезнее, чем любой из них, разве что за исключением отца, и Сигурд не сомневался, что, если Улаф одержит слишком быструю и легкую победу, Торвард посчитает, что его долг – бросить Улафу вызов, дабы спасти остатки семейной гордости.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Викинг. Бог возмездия - Джайлс Кристиан», после закрытия браузера.