Читать книгу "Шпаргалка для грабителей - Валерий Гусев"

– Кистинтин!

Вошел задумчиво жующий охранник. Красные щеки его усердно шевелились.

– Кистинтин, – приказал ему майор, – принесите вещи полковника из машины.

– Кистинтин, – негромко и с уважением повторил Алешка. – Иностранец, наверное.

– Не думаю, – возразил майор Шишкин. – Просто его так прозвали.

Буфетчица по имени тетя Нюта, пожилая старушка, посмотрела на Алешку с сочувствием и сказала:

– А тощой-то. Плохо кормленный. Надо его поправлять. – И она поставила перед Алешкой тарелку с сочной котлетой, величиной с футбольный мяч, и с жареной картошкой.

– Я столько не съем! – ужаснулся Алешка.

– Я тебе помогу, – успокоил его папа.

Нам с папой котлеты достались размером поменьше, но тоже очень вкусные, и картошки с солеными огурцами было много.

И мы зазвенели вилками и стаканами с яблочным компотом. Алешка довольно быстро управился и отложил вилку.

– Помочь? – усмехнулся папа.

– Помоги, – усмехнулся Алешка и, отдуваясь, отодвинул пустую тарелку.

Майор Шишкин одобрительно крякнул.

Словом, в буфете нам понравилось. Он, наверное, еще помнил те времена, когда здесь «заправлялись» добротной деревенской пищей приезжие колхозники...

– Ну что, товарищ полковник, – сказал майор, когда мы вернулись в свой «люкс», – поедем в район, в Управление? А ребята пока с городом познакомятся.

– Не заблудятся? – спросил папа.

– Никак нет. Тут всего одна улица. Остальные – переулки. Пять штук всего.

В общем, папа уехал в Управление, «крепко поспать на сеновале», а мы пошли знакомиться с одной улицей и со всеми переулками.

«Одна улица» протянулась от реки, от пешеходного моста, до круглой площади, мощенной старинным блестящим булыжником; между камнями пробивалась кое-где тоненькая зеленая травка.

Сначала мы с Алешкой, конечно, поднялись на холм, где археологи вели раскопки крепости и ее подземных ходов.

Чем занимаются археологи, любой дурак знает. Напомню: выкапывают из глубины земли всякие битые черепки, всякие гнутые ржавые железяки, всякие гнилые деревяшки и рассыпающиеся от одного взгляда кости. И каждый раз ахают: «Ах! Это кости козла девятого века! Ах! Это фрагмент человеческих портков десятого века! Ах! Это наконечник для стрелы двенадцатого века!» – «Что вы, коллега, это фрагмент штопора нашего века!»

В общем, они там вовсю ахают над своими находками, но никого к себе поахать вместе с ними не подпускают. Мы побродили вокруг раскопок, огороженных пестрой лентой на колышках: «Пост. вх. запр.!» За этой лентой, где-то в каких-то траншеях бродили бородатые люди в комбинезонах и, завидев нас, махали нам руками, чтобы мы к ним не лезли.

А мы и не лезли. Пока что. Пока что нам и без них было не скучно. Мы пока что знакомились с городом. Нам в этом деле никто не мешал: папа уехал в райцентр на рыбалку или на сеновал, а в самом городе людей было очень мало, одни козы бродили по главной улице. Они время от времени блеяли, щипали редкую травку и пытались зачем-то обгладывать кору деревьев.

В общем, мы спокойно бродили по городу. По правде говоря, бродить-то особенно было негде. В городке, как и предупредил майор Шишкин, была только одна улица, главная. Она называлась красиво и загадочно – «Б. Липовая ал.». Алешка, как задумчивый козленок, уставился в табличку с названием улицы и попытался его расшифровать.

– Липовая, Дим, это ясно. Это значит – ненастоящая, так? Говорят же: «липовые документы» – значит, фальшивые. «Б» – это значит «Бывшая», а «ал.» что такое? Алая, что ли? Или алюминиевая?

– Улица алкоголиков, – усмехнулся я.

– Чушь какая-то, – фыркнул Алешка.

Отчасти я с ним согласился. Правда, заметил про себя, что «Липовая» бывшей никак не может быть – на улице росли два ряда нынешних (а не бывших) лип, но только старых. С огромными густыми кронами и с листьями, как у лопуха. Из-за них вся улица была в приятной прохладной тени, и лишь по земле бегали шустрые солнечные пятна. И стоял густой аромат, будто на этих липах распустились пахучие цветы. Наверное, так и было – деревья ведь тоже цветут.

«Б. Липовая» нам понравилась. Мы прошли ее всю, от реки до булыжной площади, где был центр города. Здесь расположились небольшая красивая церковь, вся очень новенькая, наша небольшая деревянная гостиница с жующим охранником и небольшой магазинчик, в котором продавалось все вместе: и продукты, и промтовары, и стиральные порошки. Все товары были точь-в-точь как в Москве. Нисколько не хуже. Но и нисколько не лучше.

А в глубине, уже не на площади, а за церковью, вытянулось длинное двухэтажное здание очень старинного и заброшенного вида. Ему явно не хватало стекол в окнах, и ржавая железная крыша уже начала прорастать маленькими курчавыми березками. Над входом в здание, прямо над широкой двустворчатой дверью, сохранились фрагменты вывески этого мрачного дома: «ца Пари».

– Класс! – воскликнул Алешка. – Иностранный дом. На бывшей улице – бывший дом.

От бывшего дома «ца Пари» мы опять пошли по бывшей Липовой до берега реки. Не бывшей, конечно, а самой настоящей. С мостом, который висел на ржавых тросах и задумчиво поскрипывал. Мы, конечно, дошли по колеблющемуся настилу до самой середины моста и дружно начали его раскачивать, приседая и припрыгивая. Мост заскрипел еще веселей: давненько он так не развлекался. Но тут Алешка сказал:

– Ну его, Дим! Оборвется еще – отвечать придется.

Я согласился с ним. Хотя, если бы мост оборвался, отвечать нам вряд ли бы пришлось – высота до реки была приличная.

Когда мы пошли обратно, на Б. Липовой кое-что изменилось. Стало многолюднее. Не намного, правда, всего один человек прибавился. В виде маленькой старушки, которая зачем-то шустро подпрыгивала под самой большой липой. И трепала ее за густые космы.

– Что это она скачет? – удивился Алешка. – Зарядку, что ли, делает?

– Цветочки собирает. Лекарственные.

– Они на дереве, что ли, растут? А я думал – только в поле. Смотри, смотри! – Алешка схватил меня за рукав.

Посмотреть было на что. К увлеченной сборами липового цвета бабке подкрадывалась сзади ободранная коза с нечесаной бородой, уже нацелив свои рога.

– Кыш! – заорал ей Алешка. – Брысь! Фу!

Коза так удивилась – наверное, тоже приняла Алешку за иностранца, – что остановила нападение, задрала голову, пожевала губами, мекнула, подпрыгнула и скрылась в переулке 3-й Липовый.

– Дим, давай бабушке поможем? Попрыгаем с ней за цветочками.

Попрыгать ему захотелось, дурной козий пример.

Бабуле Алешкина помощь понравилась. Тем более что у него попрыгать лучше получалось. Мне даже смешно стало: прыгают под деревом маленький резвый козленок и старенькая прыткая... Ну, не коза, конечно, а старушка.