Читать книгу "Три сестры со своими молитвами - Олег Павлов"

– Присаживайтесь, с дороги нужно и чайку попить или кофе.

– Согласен, – я, бесспорно, присел на стул, поскольку уже почувствовал – голод где-то не за горами. Через мгновенье тишину нарушило бурление и щелчок в чайнике, а Михаил Владленович принялся заваривать чай для нас с ним. Он поставил на стол конфеты с печеньем, затем протянул мне чашку. И мы начали распивать вкусный травяной чай.

– Ну, Руслан, поведайте, по какому такому вопросу Вас к нам привело? – интересовался он. Я в тот день не удосужился надеть форму и приехал в гражданской рубашке и кардигане с джинсами.

– Видите ли, я в запросе-то расписал, что меня интересует гражданин Сергеев Анатолий 1984 года рождения. Он находится на лечении у вас и мне нужно его опросить, бланки у меня в машине.

– А что, по его делу не все закрыто? – интересовался ненастырный психиатр.

– По какому?

– Убийство в их доме. Вы разве не по этому вопросу, – он потянулся к стопке бумаг на столе и вытащил оттуда направленный ранее мною запрос, снова его перечитывая.

– Ну, я не только по этому, – ответил я, отхлебнув чай и взяв конфету из вазы, стоявшей в центре стола, – Недавно машина сгорела, в ГАИ написано, что на него оформлена, вот хочу узнать, какое он имеет к ней отношение. И как она связана с убийством в их доме, – начал я выкручиваться. Ни о каком убийстве я не подозревал.

– Машина, на него? Что-то странное. Он тут у нас уже несколько месяцев, и ни о какой машине мы не слышали. Бедолаге тогда здорово досталось. Он до сих пор еще бредит. Жалко парня, молодой парень, – произнес он с каким-то неподдельным сожалением.

– Согласен. Так что – я быстро опрошу его и поеду? Ок? – спросил я.

– Конечно, можете в моем кабинете беседовать, – ответил вежливый Владленович. Но мне хотелось поговорить наедине.

– А в машине или на улице нельзя? Он же ходит нормально?

– Ну, лучше тогда в палате. Берите бланки свои. Ибо на улицу он пока не осмеливается.

Я, не допив чай, пошел в машину. Пройти одному по этим всем коридорам мимо палат с сумасшедшими было жутковато. Но я прошел, обращая внимание на то, как в одних палатах просто лежат на койках, в других старики строят пирамиды из странных фиугрок, где-то смотрят телевизор. Одна палата была закрыта, но через зарешеченное окошко в двери я мельком увидел спортивного сложения парня, который то и дело пыхтел отжимаясь между тумбочками, закинув ноги на кровать. Дальше, в шестой палате на первом этаже я увидел то, чего уж никак не ожидал увидеть в клинике для психически больных. Там лицом к окну стояла молодая девушка. Красивая фигура под тонкой светлой ночнушкой и распущенные русые волосы, приятно играющие в лучах солнца, остановили меня. Она обернулась, с улыбкой посмотрела на меня. Ее лицо было таким же красивым, как и формы. Она недолго смотрела мне в глаза, после чего отвернулась к окну. Тогда я услышал:

– Руслан, вы, что забыли дорогу? – голос Владленовича обломал мне всю историю любви.

– Нет, что вы, я просто рассматриваю, как тут у вас все устроено.

Он подошел ко мне, и проводил на парковку.

Там стоял мой автомобиль и еще пара машин сотрудников. Я без труда достал документы из бардачка, обернулся к Владленовичу и мы пошли в здание. Теперь я шел, перешагивая любую растительность. И периодически оглядываясь. Я снова замедлил шаг в преддверии шестой палаты, но на этот раз, там никого не оказалось.

Мы вошли в палату, где лежал Сергеев, тот самый, который видел потустороннее своими глазами. Теперь я должен любой ценой узнать, что произошло в том доме.

Палата была самой обыкновенной, светлые стены и высокий потолок, окно с деревянными рамами, металлическая кровать у стены, тумбочка по совместительству стол, и вешалка, прикрученная к стене. Сергеев сидел на кровати в белой больничной пижаме и смотрел в окно, он даже не обернулся, когда мы вошли.

– Вы оставите нас наедине, – обратился я к заведующему, и прочел в его глазах нежелание этого,– если, конечно, Вас не затруднит?

– Хорошо, я буду у себя. Санитары тут рядом, если что, но он не буйный.

Михаил Владленович вышел, и мы с Анатолием остались наедине. Я немного нервничал, поскольку теперь начиналась самая ответственная часть моего дела. В папке у меня был блокнот, бланки объяснений, и несколько ручек. Я достал блокнот с ручкой, присел на кровать с ним рядом, входная дверь захлопнулась кем-то снаружи и я начал беседу первым:

– Привет! Меня Руслан зовут.

В ответ он не шелохнулся.

– Я знаю, тебе немало досталось, я хочу помочь. Знаю, что ты не больной, – пытался я переубедить его, увидел, как он слегка повернул голову в мою сторону и продолжил,– я прикинулся следователем, чтобы попасть сюда и узнать, что с тобой произошло.

Он посмотрел на меня, затем снова резко отвернул голову в сторону:

– Я тебе не верю, – отрезал Сергеев.

– Несколько дней назад мне на почту пришло письмо, и там не было адресата, только рассказано о том, что в твоем городке произошло событие, объяснение которого лежит за гранью нашего мира, вот посмотри, – я протянул ему свой телефон с открытым почтовым ящиком, в надежде, что он прочитает.

– Придумай еще чего, с какой стати тебе помогать мне? – ворчал он, не поворачивая головы.

– Не знаю, они выбрали меня.

– Кто? – спросил он.

– Те, кто отправил это письмо. Они же были в тот раз в вашем доме, я так думаю.

– Да что ты знаешь о моем доме?! – срывался он на крик, я испугался, что санитары услышат его, прервут нашу беседу, стал пальцем показывать ему, что надо бы вести себя потише, но он продолжал, – Там все полы были кровью залиты, я мать убил, что ты знаешь?! – он заплакал. Я смотрел на дверь, предчувствуя конец нашей беседы. Но никто не входил.

– Тише, тише, – успокаивал я его.

– Расскажи, чтоб я знал правду, только я тебе поверю. Они не узнают, – пальцем я указал в сторону выхода, – мы с тобой должны во всем разобраться и понять, что и как происходит, что делать, если это повторится.

– Повторится?! – он перестал плакать, его глаза, красные от слез прожигали меня насквозь, он схватил меня за грудки, и начал, снова срываясь на крик, говорить, – такое не повторяется, оно бывает раз и на всю жизнь. Я сижу тут, целыми днями смотрю в окно и жду, когда придут за мной, – он оживленно жестикулировал руками, размахивая то в сторону окна, то в сторону выхода.

– Я сплю только под снотворным, – продолжал он в том же духе, – мне каждый день гору таблеток дают от нервяков, а я не спокоен! Я не могу! Что еще тебе рассказать о том доме? Что? Спрашивай?

Я немного отсел от него в сторону. Он вроде бы чуть-чуть успокоился и я снова спросил:

– Расскажи все, как было, я верю, что там были демоны!

На этих словах он оживился, глаза его снова загорелись, движения стали резкими и выраженными.