Читать книгу "Мыслевирусы. Как не отравлять себе жизнь вредоносными мыслями - Ханне Брурсон"

Если создаваемые вами ментальные образы негативны сверх меры, то, возможно, ваше мышление инфицировано. В следующей главе вы узнаете о том, что представляют собой мыслевирусы, и, что немаловажно, о том, каким образом им удается ввести в заблуждение ваш психологический иммунитет.

Глава 2. Мыслевирусы

Мыслевирусы — это практически незаметные механизмы, которые, встраиваясь в ваш мыслительный процесс, воздействуют на него. Инфицированные мысли зачастую внушают доверие и имеют в своей основе реальный опыт, однако они чрезмерно негативны. Мы рассмотрим наиболее важные мыслевирусы (всего их 13), наблюдая за жизнью Анны в течение одного дня.

Утро пятницы. Анна только что раздвинула шторы и увидела, что на улице льет как из ведра. Она еще не знает, что этот день станет самым счастливым за все 38 лет ее жизни.

Анна ощущает под ногами холодный деревянный пол ветхого дома, унаследованного от бабушки несколько лет назад. Тогда она въехала сюда вместе с парой друзей, которых пригласила пожить у нее. Со временем друзья завязали более серьезные отношения и сделали то, что обычно делает большинство пар: обзавелись собственной квартирой. После этого Анна жила одна около года, затем пару лет с мужчиной, о котором больше не вспоминает, а теперь она вновь предоставлена сама себе.

Приняв душ, Анна останавливается перед зеркалом и принимается разглядывать себя. Ей часто говорят, что она на кого-то похожа. Анна задумчиво прижимает палец к подбородку, размышляя о том, что же в ее внешности такого универсального. И означает ли это, что многим неведомым ей женщинам говорят, что они похожи на Анну Грам? У Анны Грам волосы цвета клубничный блонд, то есть светлые с оттенком рыжего, доходящие ей до плеч, небольшой рот, алые губы и голубые озорные глаза. Со вчерашнего дня она начала носить контактные линзы, считая это блестящей идеей: они ей не мешают. Анна подмигивает своему отражению и улыбается. Хорошо бы выглядеть такой же «естественно красивой», чтобы это заметил новый администратор, когда она сегодня будет идти мимо него в свой офис.

Закрыв за собой входную дверь, Анна помчалась к машине, прихватив с газона промокшую газету. С некоторых пор она считала себя человеком, утро которого должно начинаться с чашки крепкого черного кофе и чтения серьезной газеты, поэтому недолго думая она оформила годовую подписку. Спустя полгода Анна все еще не прочла ни одного выпуска. «Надо бы вставать пораньше, — думает она, — чтобы было время почитать это авторитетное издание». Почувствовав вину, она обещает себе, что начиная с завтрашнего дня так оно и будет. На часах еще нет и восьми, а мы уже познакомились с первым из сегодняшних мыслевирусов — с вирусом перфекционизма. Он «специализируется» на чувстве вины. «Тебе стоило бы меньше смотреть телевизор, тебе необходимо больше заниматься спортом, тебе надо было встать пораньше», — нашептывает вирус. Или как в данном случае: «Тебе следовало прочесть газету». Надо — надо было — надо — надо было. Многие из нас придерживаются этого заданного алгоритма. А если в один прекрасный день все поставленные задачи будут решены и все требования выполнены, вирус вов миф о Сизифе — царе, на веки вечные приговоренном богами вкатывать на гору тяжелый камень: вновь и вновь появляется камень, который надо закатить на гору, вновь и вновь возникают требования, которые необходимо соблюсти.

Сперва Анна направилась к чужой машине, приняв ее за свою. Такое уже случалось — по соседству (бывает же такое!) жили еще двое владельцев желтых «Фиатов Пунто». Удерживая мокрую газету над головой, она устремилась к следующему «Пунто». Слава богу, это оказалось ее авто. Поворот ключа в замке зажигания, и машина завелась, мотор тихо заурчал. Анна бросила газету на заднее сиденье, где уже выросла порядочная кипа, глянула в зеркало заднего вида, убедившись, что за машиной достаточно места для маневра. Она включила передачу, и «Пунто» резко дернулся, ударив стоящую впереди машину. Анна в ужасе замерла. Она открыла дверь, вышла и внимательно осмотрела бампер «потерпевшего». Вроде бы никаких серьезных повреждений. Вернувшись в машину, Анна включила радио и осторожно вырулила из ряда плотно стоящих автомобилей. Может быть, надо было оставить записку? А вдруг кто-нибудь видел, как она врезалась в чужую машину, и теперь думает, что она пытается скрыться с места происшествия? Может быть, они уже даже вызвали полицию! Анна почувствовала, как у нее засосало под ложечкой.

Похоже, вступил в действие вирус надвигающейся катастрофы, ведь Анна не увидела иных вариантов развития событий:

• все обойдется, поскольку никто ничего не видел;

• тот, кто видел произошедшее, порадовался, что это не его машина и не его проблема;

• случайный свидетель произошедшего не поленился осмотреть автомобиль и убедился в том, что все в порядке.

Все эти варианты были возможны, но Анна подумала только об одном — о самом ужасном. Именно это характерно для вируса надвигающейся катастрофы — ожидание худшего.

Другим ярким примером воздействия этого вируса может служить поведение бизнесмена, ежедневно поднимающегося в свой офис на седьмом этаже по лестнице — по той причине, что в один прекрасный день лифт, по его убеждению, мог рухнуть вниз. Или же излишняя бдительность матери, которая не отходит от ребенка, играющего на детской площадке, из-за боязни, что его могут похитить.

Анна нервно закусила нижнюю губу: «А что, если кто-нибудь действительно заявил на меня в полицию?» Ее размышления свидетельствуют о том, что к вирусу надвигающейся катастрофыприсоединился другой распространенный вирус: а-что-если-вирус. Он заставляет вас путать вероятность и неотвратимость наступления какого-то события и частенько подталкивает к фразам или череде мыслей, начинающихся именно с «а что, если…».

Как раз это и происходит сейчас с Анной. Конечно, теоретически возможность того, что кто-то из соседей позвонил в полицию, существует, но фактическая вероятность этого достаточно мала. Именно а-что-если-вирус обычно активирует привычный для многих людей ход мыслей: самолеты разбиваются, поэтому вы думаете, что именно с вашим самолетом это и произойдет. Или же убеждаете себя в том, что после одной-единственной неосторожной ночи незащищенного секса вы подхватили ВИЧ-инфекцию.

Вероятность в обоих случаях очень мала, но, поскольку речь идет о вас — то есть негативные последствия коснуться именно вас, — вы думаете, что вероятность на самом деле действительно высока. Отсутствие логики становится очевидным, когда мы используем эту схему применительно к вероятности позитивных событий. Начнете ли вы радоваться выигрышу и праздновать, едва заполнив лотерейный билет? Едва ли. Ну а что, если вам выпадет джекпот, ведь это возможно, коль скоро вы участвуете в розыгрыше лотереи? «Возможно, да, — скажете вы, — однако маловероятно».

Но вернемся к Анне. Ее размышления прерывает восьмичасовой выпуск новостей, а это значит, что она опаздывает, опять опаздывает. Новости, которые читала диктор с энергичным голосом, завладели вниманием Анны: в Европе появились первые жертвы новой опасной формы гриппа. Эксперты Всемирной организации здравоохранения считают, что миллионы людей погибнут, если немедленно не будут приняты экстренные меры. Симптомы заболевания: высокая температура, головная боль, инфекция верхних дыхательных путей. Затем тот же энергичный голос поведал о том, что мэр одного крупного города на севере страны был уличен в мошенничестве, и о трейлере, перегородившем дорогу всего в нескольких километрах от местоположения Анны. Она пропустила все это мимо ушей, сосредоточившись на своих ощущениях, со всей основательностью выискивая признаки зарождающейся болезни. А вирус таящейся опасности восторженно аплодировал новостям о беспощадном гриппе. Ведь вирус отлично знал, что большинство людей — и вы, и я, и Анна — игнорируют математические законы при оценке рисков. Наши расчеты строятся на всплывающих в памяти прецедентах. Формула расчета риска, которую мы используем в будничной жизни, выглядит приблизительно так: