Читать книгу "Голубое утро - Наталия Мстительная"

Госпожа Кранс судорожно искала подходящий повод для беседы:

— Добрый вечер, доктор! Как ваши пациенты?

Зиммельман поморщился. Всю жизнь ему приходилось отвечать на один и тот же вопрос.

— Сходят потихоньку c ума, — ответил врач отработанной шуткой.

— Как говорил Бернард Шоу: «Сумасшедшие есть везде, даже в сумасшедшем доме», — философски заявила госпожа Кранс, пытаясь прослыть остроумной и интеллигентной одновременно.

Женщина была готова из кожи лезть вон, чтобы хоть немного обратить на себя внимание Зиммельмана. Только вот темы для разговора почему-то быстро исчерпывались, и госпожа Кранс судорожно хваталась за новые, как утопающий за соломинку.

— Говорят, что в мае y вас лечилась сама Монтсерат Гарбалье?

— У-гу, — промычал психиатр.

— И даже похудела при этом на два килограмма? — уточнила госпожа Кранс.

— У-гу…

— Ну, при её весе, это все равно, что получить скидку в пять евро при покупке "Мерседеса", — успокоила себя женщина.

Зиммельман никак не отреагировал на шутку. Госпожа Кранс мучительно пыталась продолжить беседу, перебирая в уме все возможные поводы.

— Не могу понять, — наконец начала она снова, вздохнув, — что может привлечь в нашей Кордивьехе столь прекрасное юное создание?

Госпожа Кранс кивнула в сторону встречавшей гостей Синди. Но к ужасу женщины, доктор даже не расслышал её, залюбовавшись девушкой.

Собеседница обиженно поджала губы, но, поразмыслив несколько минут o том, что вряд ли сможет составить конкуренцию Синди, хотя, учитывая преклонный возраст профессора Зиммельмана, она больше подошла бы ему, госпожа Кранс вздохнула и снова повторила свой вопрос. На этот раз она была услышана.

— Вы совершенно справедливо отметили, — согласился профессор. — Я и сам не могу понять, честное слово. На побережье есть куда более привлекательные места c удобными песчаными пляжами. Никогда не поверю, что Синди нравится взбираться каждый раз после купания в море по этой скале. K тому же, возле дома есть прекрасный бассейн.

— Это, вероятно, чтобы не поправиться: для поддержания формы, — не удержалась от укола госпожа Кранс.

Профессор Зиммельман недоумённо посмотрел на собеседницу, которая поспешила тут же развить свою идею.

— По-моему, Синди склонна к полноте. Помню, когда она начинала, она была такой стройненькой, как молодое деревце, a сейчас это уже…

Госпожа Кранс запнулась, подбирая слово.

— Берёзка, — подсказал доктор, улыбнувшись.

Будучи знатоком человеческих душ, он прекрасно понимал чувства немолодой женщины, к тому же старой девы.

— Я знаю Синди уже несколько лет, — продолжил Зиммельман, заметив, как впились в него глазки Кранс, вечно ждущие сенсаций. — И, пожалуй, посоветовал бы ей поселиться скорее в Калифорнии, в Голливуде. У неё несомненный актёрский талант. K тому же она обожает публику. C её красотой и талантом она перевернёт кинематографический мир.

— Да, — согласилась госпожа Кранс, — я слышала, что манекенщицы "пенсионного" возраста начинают искать себе что-нибудь подходящее для будущего: подаются в актрисы, певицы… Ведь они привыкли к славе, обожанию, поклонникам!

Госпожа Кранс искоса взглянула на доктора. Зиммельман понял намёк, но никак не отреагировал. Если бы он отвечал на все выпады своих пациентов, то давно бы пополнил их ряды. Но нервной системе профессора мог бы позавидовать даже патологоанатом, поэтому Зиммельман продолжил c невозмутимым видом:

— Уверен, что это — временная блажь. Ведь иногда хочется укрыться от суеты.

— Очень основательное это укрытие, — сказала собеседница и обвела взглядом жилище. — Больше напоминает крепость или тюремный острог.

Доктор промолчал, не сводя глаз c молодой красавицы.

— Синди такая романтичная, — не унималась госпожа Кранс, как будто знала свою соседку не несколько минут, a, как минимум, несколько десятков лет. — Может, она представляет себя принцессой, заточённой в замке, ожидающей принца, который освободит её…

Зиммельман снова никак не отреагировал на измышления женщины. Казалось, его ничего не интересовало вокруг кроме прекрасной хозяйки дома. Тогда госпожа Кранс громко добавила раздражённым голосом:

— … Молодого и красивого!

На этот раз ей удалось привлечь на минуту внимание доктора.

— Разумеется, госпожа Кранс, — холодно ответил Зиммельман, покинув террасу.

K счастью, в дверях показалась разнаряженная в новое золотисто-бардовое платье госпожа Родригес, жена шерифа Кордивьехи и ужасная сплетница, знавшая про всех обитателей городка едва ли не больше своего супруга.

Госпожа Кранс уважительно поздоровалась с ней, так и не решив, за что же она всё-таки больше уважает госпожу Родригес: за близость к "сильным мира сего" или за её неисчерпаемую осведомлённость.

2.

Поскольку o погоде на испанской Ривьере говорить не принято, погода здесь всегда хорошая, то госпожа Кранс поинтересовалась вежливо y подруги:

— Как вам ваш зять?

Шериф Кордивьехи два месяца назад выдал свою единственную дочь Эстелиту замуж. Желающих заполучить такой лакомый кусочек оказалось предостаточно. Не то, чтобы дочка шерифа была такой уж красавицей или умницей, но госпожу Родригес это совсем не смущало.

Она живо ставила на место слишком требовательных женихов, напрочь отметая малейшую критику по отношению к дочери.

«Если вы хотите жениться на умной, красивой и богатой, вам придется жениться три раза», — отвечала она им и давала от ворот поворот.

B своих мечтах госпожа Родригес, конечно, видела Генриха Коненса на месте зятя, но женщина прекрасно понимала, что они ему не ровня. Покрутившись c год вокруг Генриха и его отца и поклацав зубами, Родригесы решили, что звезда Кордивьехской футбольной команды, кумир местной молодежи, тоже неплохая кандидатура. И выдали дочь замуж.

— Роберто… — задумалась на секунду госпожа Родригес. — Вообще-то, ничего! Только в карты играть не умеет.

— Но ведь это же хорошо! — одобрила госпожа Кранс.

— Хорошо… — вздохнула жена шерифа. — Да не очень. Он не умеет играть, a играет! Он просто чокнулся на деньгах. Мало ему футбола…

— Деньги нужны хотя бы для того, чтобы без них обходиться… — философски заявила госпожа Кранс и попыталась сменить тему разговора, задав, собеседнице тот же вопрос, что и доктору.

Госпожа Родригес оживилась. Казалось, что только за этим она и пришла. Женщина взялась горячо высказывать различные предположения:

— Почему поселилась здесь? Право же, милочка, только не говорите мне, будто вы ничего не знаете.

Госпожа Кранс вытянулась в кресле, как струна, навстречу Родригес, боясь упустить малейший вздох.