Читать книгу "Печенька, или История Красавицы - Жаклин Уилсон"

– Наконец-то дочка! Я так о ней мечтал! И такая милашка! Щечки пухленькие, глазки голубые! Вот погоди, моя дорогая, когда волосики отрастут, наверняка ты окажешься блондинкой, как мамочка! Ты у меня вырастешь красавицей!

Тут он вдруг так радостно завопил, что я расплакалась.

– Джерри, давай я ее возьму, – встревожилась мама.

– Красавица! Понимаешь? Так мы ее и назовем, нашу кровиночку! Дилли, скажи, правда чудесное имя для нашей дочурки?

Мама клянется, что это имя ей сразу показалось ужасным. Но спорить с папой уже тогда было невозможно.

И меня назвали Красавицей. Дурацкое имя! Глупое и показушное, даже если бы я каким-то чудом оказалась на самом деле красивая. А я совсем не красивая! Не в маму уродилась, а в папу. Я низенькая и толстая. Когда я подросла, голубые глаза стали зелеными, как крыжовник. Да и все равно их не видно, потому что я хожу в очках. Волосы у меня мышиного цвета, длинные и не вьются. Мама пробовала их закреплять заколками и ленточками, но они на моих волосах не держатся. Понятно, почему Эмили, Арабелла и Скай меня дразнят. Все надо мной смеются из-за этого имени.

Только я не смеюсь. Сижу и глупо, по-детски реву – дома, в безопасности, с Сэмом и Лили.

– Эй, не плачь! – сказал Сэм.

Мне стало стыдно. Я шмыгнула носом и прошептала:

– Я не пла́чу.

Очки как будто дождик забрызгал изнутри. Я просунула под них палец и стала протирать стекло, словно дворником в машине.

– Может, лучше вытереть их краем футболки? А то размажешь только, – ласково предложил Сэм. – Так о чем ты не плачешь?

– О своем дурацком имени! – всхлипнула я. – Красавица!

– По-моему, Красавица – замечательное имя! Такого ни у кого больше нет.

– Ничего замечательного. И мне совсем не подходит! Скай Уортли говорит, меня надо было назвать Уродиной.

– Скай – дуреха, – сказал Сэм. – Я думаю, она тебе просто завидует.

– Ой, Сэм, в первый раз слышу, чтобы ты сказал такую глупость! Чему тут завидовать? У нее чудесные длинные вьющиеся волосы и большие небесно-голубые глаза, а еще она умная, прекрасно танцует, Рона – ее лучшая подруга, и… и…

– А у тебя волосы такого цвета, как морской песок, и большие зеленые глаза, и ты еще умнее, чем Скай, и кому нужны эти танцы, и у тебя тоже есть друзья – я и Лили.

– Правда? Вы мои друзья?

– Конечно, а то как же! Правда, Лили?

Сэм наклонился и почесал ее за ушами. Лили перестала жевать, оглянулась и так закивала головой, что уши закачались.

– А вы – мои друзья! Самые, самые лучшие на свете! – счастливо прошептала я.

Мы улыбнулись друг другу, и Сэм шепнул:

– До завтра, Красавица!

Потом он сказал громче:

– Наша передача подходит к концу. Лили, ты уже наелась, пора возвращаться в клетку! А тебе, мой друг, не пора есть? Интересно, что у тебя на ужин? Лили, как видишь, обожает капусту, но мне почему-то кажется, ты вряд ли выберешь сырую капусту. Может быть, она нравится твоему домашнему любимцу? Знаешь что, нарисуй любимую еду своего питомца и пришли ее мне! Адрес ты знаешь: передача «Кроличий домик», Сэму. Пока!

Он помахал рукой и помог Лили помахать лапкой.

– Лили тоже прощается с тобой, – сказал Сэм.

Я сказала:

– Пока, Сэм! Пока, Лили!

Экран потемнел, а потом на нем закружились нарисованные Сэм и Лили, и зазвучала музыка.

– Кто к нам в гости приходил?

– «Кроличий домик», Сэм и Лили! – пропела я в ответ.

– «Кроличий домик»! – пропела мама, выходя из кухни. – Солнышко, подкрепиться хочешь? Я купила булочки с розовой глазурью – знаешь, у которых внутри варенье.

– Папа же запретил мне их есть.

Когда мы ходили в торговый центр «Цветочная поляна», мне дали такую булочку, я ее куснула, а варенье брызнуло и заляпало мою голубую блузку с оборками. Папа так ударил меня по руке, что булка упала на пол.

– Не покупай ей больше эту розовую дрянь! – зашипел он на маму. – Смотри, такая нарядная блузочка испорчена! И не разрешай ей объедаться, она и так разжирела.

Мама покорно пообещала, что больше не будет покупать мне булочек, и поскорее увела меня в женский туалет – оттирать варенье с блузки. Я поплакала немножко, а мама меня обняла и попросила развеселиться, а то, если папа увидит меня с грустным лицом, еще больше рассердится. Я постаралась, хотя мне было очень грустно. Булочки с розовой глазурью – мои любимые.

– Сейчас можно, папа не узнает, – сказала мама. Погоди секундочку!

Она принесла из кухни две булочки с розовой глазурью на наших самых красивых блюдечках – в виде зеленого листка.

– И я с тобой перекушу, – сказала мама.

Мы уселись по-турецки на пушистом белом ковре и стали есть булочки.

Я сказала:

– Вкуснятина!

– Да, вкуснотища! – согласилась мама.

– Как бы мне только вареньем опять не заляпаться.

– Да-да, мне тоже! – Мама лизнула глазурь, как будто это была не булочка, а леденец.

Мы сидели и дружно жевали.

– Мама…

– Что?

– Мам, как ты думаешь, почему папа так часто… – Я не смогла придумать подходящего слова.

– Сердится? – подсказала мама.

Папа не просто сердится. Все гораздо страшнее. Он как будто вулкан – никогда не знаешь, когда случится извержение и тебя зальет кипящей лавой.

Мама поерзала и придвинулась ближе – мы чуть не стукнулись коленками.

– Не знаю, почему он такой, – сказала мама. – Раньше я думала, что сама виновата. Иногда я бываю такой бестолковой… Но ты-то у нас умница-разумница! Не за что на тебя так орать. А я никак не придумаю, что сделать, чтобы он перестал. Пробовала с ним поговорить, но он еще больше злится.

Мама стала такая несчастная, что мне сделалось стыдно. Я поскорее запихала за щеку остатки булочки и обняла маму.

– Пожалуйста, не расстраивайся! Папа не все время сердится. Иногда он бывает самым чудесным папой в мире.

Иногда.

Очень-очень редко.