Читать книгу "Сказочный переполох - Майкл Бакли"

В тот день, когда пропали их родители, шел такой же сильный дождь. С тех пор прошло уже полтора года, но сердце Сабрины болело по-прежнему. Она хорошо помнила, как бежала тогда домой. В школе как раз выдали табель с оценками, и она держала его в руке, под плащом. Она страшно гордилась пятерками по математике и английскому и четверкой по естествознанию, хотя тройка с минусом по физкультуре немного портила настроение. Но все равно дома Сабрина прикрепила табель скотчем к дверце холодильника, чтобы все его сразу увидели. Было немного странно, что родители еще не вернулись с работы, но Сабрина ни о чем не беспокоилась. До тех пор пока к вечеру не позвонила воспитательница из детского сада — спросить, почему никто не забрал Дафну. Той ночью девочки легли спать на кровати родителей и всё ждали их прихода, а в небесах без конца гремел гром и вспыхивали жуткие молнии. Когда через три дня за ними наконец пришла женщина из службы социальной защиты и повела их в приют, дождь по-прежнему не унимался. Табель ее так и остался в кухне на дверце холодильника, а она ни от кого не дождалась похвалы за свои успехи. «Почем знать, — подумала Сабрина, — может, он до сих пор там висит?..»

Полиция начала, конечно, расследование. Обыскали родительскую квартиру в Нью-Йорке, но никаких улик не нашли. Опросили соседей и сотрудников родителей, посыпали всё в доме каким-то порошком, ища отпечатки пальцев, потом долго писали отчеты. На том дело и закончилось — не обнаружили ничего. Их папа с мамой, Генри и Вероника Гримм, будто растворились в воздухе. Через несколько месяцев полиция, правда, обнаружила где-то их машину, брошенную на обочине. Единственной уликой был алый отпечаток ладони на приборной доске. Это не кровь, это краска такая, уверяли их в полиции. Но ни новых улик, ни новых следов не появилось. Расследование зашло в тупик.

Сотрудники приюта, куда привезли девочек, начали собственные поиски, пытаясь найти каких-нибудь родственников, однако, как и в случае с полицией, результатов это не дало. У них не оказалось ни теток, ни дядей, ни бабушек-дедушек, ни двоюродных братьев с сестрами, ни хотя бы троюродных… Родители всегда говорили девочкам, что никакие родственники, кроме них, им никогда не понадобятся. Поэтому девочки, понятное дело, пришли в ужас, когда вдруг узнали, что бумагу на признание прав опекунства написала какая-то женщина, которая утверждала, будто она их бабушка.

Поезд медленно подъехал к станции, и Дафна тут же отлипла от окна. Закрывшись ладошкой, она тихо-тихо спросила у Сабрины, прямо на ухо:

— Она правда наша бабушка? А помнишь, папа говорил тебе, что бабушка еще до твоего рождения умерла?

— Никакая она нам не бабушка, — ответила Сабрина, дернувшись: поезд резко затормозил. — Не бойся, убежим. Старая карга и не поймет, что к чему, а нас и след простыл…

Пассажиры повставали со своих мест и принялись снимать вещи с багажных полок. Сбросив недочитанные газеты на пол, заляпанный пятнами расплескавшегося кофе, люди двинулись к выходу. Кондуктор объявил по радио: «Станция Феррипорт-Лэндинг, конечная».

— Ну, пошли! — приказала мисс Смэрт, и у Сабрины в животе будто что-то перевернулось.

Ей ужасно не хотелось встречаться с этой самозванкой, которая притворялась их бабушкой, но спорить с мисс Смэрт было бесполезно. К тому же в приюте она славилась тем, что щипала всех, кто осмеливался ей перечить, награждая сирот болезненными, долго не проходящими синяками. Сабрина встала на сиденье, стащила с полки два небольших чемоданчика и тоже поплелась на выход следом за мисс Смэрт, которая вела за руку Дафну.

В конце ноября дождь промозглый, колкий. Дафна тут же съежилась, и, пока они стояли на запруженной пассажирами платформе, Сабрина крепко обнимала сестру за плечи.

— Когда будем знакомиться, ведите себя вежливо, а не то… — сказала мисс Смэрт. — И чтоб не дерзить и не пререкаться… И вообще, хотя бы один раз не можете, что ли, вести себя, как юные леди, чтоб вас…

— Это вы мисс Смэрт? — раздался голос, прервав угрозы провожатой.

Девочки оглянулись. Перед ними стояла кругленькая, плотно сбитая старая женщина. На ней было длинное, до щиколоток, темно-синее платье, на плечах — белый вязаный платок. В ее седине проглядывали кое-где рыжие пряди, что говорило о былом цвете ее волос, которые она прятала под темно-синей, в тон платью, шляпкой, украшенной спереди крупной аппликацией: большим подсолнухом. Лицо у нее было все в морщинах, с обвислой кожей, но что-то молодое, юное еще проглядывало в нем. Может, благодаря легкому румянцу и ясным зеленым глазам.

Рядом с ней стоял невероятно худой мужчина.

Сабрина в жизни еще не видела такого худого человека. У него была пышная темно-серебристая шевелюра, а из-под густых бровей на сестер уставились огромные водянистые глаза. На нем был темный костюм в тонкую полоску, явно на несколько размеров больше нужного, в одной руке он держал огромный зонт, в другой — шляпу.

Мисс Смэрт, положив руки на плечи девочкам, ухитрилась незаметно ущипнуть их — в напоминание, чтобы вели себя как полагается. Кроме того, подумала Сабрина, для нее ведь это была последняя возможность сделать им больно.

— Да, госпожа Гримм, это мы, — сказала мисс Смэрт, заставив себя изобразить на лице некое подобие улыбки вместо своей обычной недовольной гримасы.

— Сабрина? Дафна? — с легким немецким акцентом воскликнула старая женщина. — Ах, какие же вы обе красавицы! Какие славные! А я ваша бабушка, миссис Гримм.

Пухлыми руками она обняла сестер за плечи, крепко прижимая их к себе. Девочки съежились, не зная, как вырваться из этих объятий. Но старуха, словно влюбленный осьминог, все обнимала их, все чмокала — то в голову, то в плечи.

— Очень приятно познакомиться, миссис Гримм, — прервала ее излияния мисс Смэрт.

Тут миссис Гримм выпрямилась в полный рост, хотя и не была слишком высокой, и неожиданно с вызовом взглянула на провожатую. Сабрина могла поклясться, что старуха ехидно ухмыльнулась.

— А как мне приятно! — ответила миссис Гримм.

— Я так рада, что удалось наконец вас всех воссоединить.

— Ясное дело, — сказала старая дама, отворачиваясь от нее и подмигивая сестрам. Взяв девочек за плечи, она развернула их к своему спутнику. — Познакомьтесь, это мистер Канис, — сказала она. — Он помогает мне по дому и в разных других делах. Он живет у меня, так что будет присматривать за вами.

Дафна и Сабрина уставились на его изможденное лицо. Он был до того худ и казался таким слабым, что, глядя на него, можно было подумать: еще немного — и он не удержит зонт и тот рухнет на него. Но мистер Канис, поклонившись сестрам, отдал зонт миссис Гримм, поднял чемоданы и направился по платформе к автомобильной стоянке.

— Ну, девочки, пора прощаться, — сказала мисс Смэрт, покосившись на открытую дверь вагона.

Она вяло приобняла Дафну и что-то прошептала ей на ухо, отчего девочка сморщилась. Потом ухватила Сабрину, заключив ее в свои неловкие объятия.

— Чтоб вы мне больше на глаза не попадались, понятно? — буркнула мисс Смэрт прямо в ухо Сабрине. — Всего вам наилучшего, миссис Гримм, — любезно сказала она, отпуская Сабрину и протягивая руку старухе, но та воззрилась на нее так, будто провожатая предлагала ей какую-то гадость.