Читать книгу "Братство волчьей стаи - Владимир Колычев"

А восхищаться было чем. Может, и не писаной красоты она женщина, но было в ней что-то такое эдакое, отчего замирало или хотя бы притормаживало мужское сердце.

Но было в Татьяне и нечто такое, отчего пропадало желание с ней заигрывать. Строгий взгляд, суровая сосредоточенность, внутренняя собранность, нацеленность на самое важное. Также в ней угадывалась срывающаяся с цепи готовность осмеять глупость собеседника. Может, потому в ее присутствии возникало желание молчать — чтобы за умного сойти. Может, потому Глебов не поцеловал протянутую ему руку, а всего лишь пожал ее. И со всеми остальными он тоже поздоровался за руку.

Глядя на главу администрации, Пахомов представил накрытый стол у него в кабинете. Московские «важняки» устали с дороги, проголодались, покормить их нужно, в баньке пропарить, этим и задобрить. Чтобы они глубоко не рыли. Ну, как обычно.

Но в кабинете царила деловая обстановка. За общим столом сидели два полковника — один в форме полиции, другой в мундире следователя. И еще Олег увидел штатского — высокого, хорошо сложенного мужчину средних лет. Аккуратная короткая прическа, ухоженное лицо, светлый улыбчивый взгляд, располагающая улыбка. Черты лица мягкие, но в них чувствовалась порода. А в нем самом угадывался крепкий внутренний стержень, который, может, и гнется, но не ломается.

Начальник ГУВД хоть и нехотя, но поднялся навстречу гостям. Представитель следственного комитета проявил бо́льшую прыть — он даже вышел из-за стола. А мужчина в штатском так и остался сидеть. Он поднялся только лишь после того, как Глебов представил его:

— Чащин Виктор Борисович, мой заместитель по безопасности.

— По безопасности? — Знаменова удивленно повела бровью, с профессиональной настороженностью глядя на Чащина.

Тот улыбнулся, подошел к Татьяне и непринужденно поцеловал ей руку. Чем снова вызвал ее удивление, на этот раз обращенное к самой себе. Как будто она должна была остановить движение своей руки к его губам, но почему-то не сделала этого. Впрочем, это удивление длилось всего мгновение.

— На самом деле это обычная практика в административной деятельности, — сказал Чащин с улыбкой, принуждающей к общению. — На мне лежит контроль за деятельностью правоохранительных органов.

— Контроль, может, и есть… — пожала плечами Знаменова.

Она не хотела продолжать. Замечание, которое вдруг захотелось высказать, ей самой показалось лишним, несущественным, но Чащин продолжил за нее.

— И результат есть. Количество правонарушений незначительно, раскрываемость высокая, но в семье, как говорится, не без урода.

— Это вы об убийцах?

— Об убийце, — с мягкой улыбкой твердо сказал Чащин.

Знаменова пожала плечами. Она считала, что убийства совершались разными людьми. И Пахомов склонялся к этому.

— Мне необходимо ознакомиться с материалами дела, — сказала она, обращаясь к начальнику следственного управления.

— Все готово, можете приступать прямо сейчас, — кивнул тот.

— Прямо сейчас и приступим. Дела у вас в управлении?

— Да, конечно.

— Тогда что мы здесь делаем?

— А разве мы не должны обсудить сложившуюся обстановку, наметить, так сказать, пути решения проблемы? — обескураженно развел руками Глебов. — Дело серьезное, с наскока его не решить. Тут всем миром нужно.

— Разумеется, ваша помощь необходима, — холодно глянула на него Знаменова. — Но сейчас нас больше интересуют частности. А из них мы уже составим общую картину. Тогда и будем искать пути решения.

Уходя, она вопросительно глянула на Чащина. В этом взгляде не было женского интереса, Татьяне хотелось знать, насколько прав заместитель мэра по безопасности. Что, если ей придется расследовать серийное убийство? Если так, то дело дрянь. Серийный преступник действует, как правило, по шаблону, на этом его и ловят. А если серийный убийца старается избегать повторений, значит, он работает с головой, а потому взять его будет ох как трудно.

* * *

Гражданка Варнавина была убита поздно вечером, когда возвращалась с работы домой. Преступник подкрался к ней сзади, одной рукой зажал рот, а другой ударил ножом — точно в правую почку. Смерть наступила мгновенно.

Точно так же был убит и гражданин Сайко. Мужчина возвращался домой после ночной смены, убийца так же ударил его ножом сзади. Но в левую почку. В первом случае убивал правша, во втором левша. Гражданку Варнавину ограбили, а Сайко — нет. Ну и где же здесь, спрашивается, серия?

Ларису Калинкину выбросили из машины. Сначала изнасиловали, в презервативе, а затем задушили, судя по всему, поясным ремнем. Девушка яркая, красивая, кто-то не смог пройти мимо. В ее гибели обвинили соседа по дому, который неровно к ней дышал. У Никиты Пирогова была машина, в перчаточном ящике обнаружили презерватив. И еще подозреваемый не имел алиби — вот и вся база, на которой построили обвинение. Хорошо, у Пирогова нашелся влиятельный брат в Москве, он и забил тревогу, по которой подняли группу Знаменовой.

— Варнавина работала на комбинате, Сайко работал на комбинате… Калинкина на комбинате не работала, — в отстраненном раздумье покачала головой Знаменова. — Салон красоты «Валерия», дамский мастер.

— Дамский мастер вполне мог обслужить и мужчину, — сказал Пахомов. — Обслужила мужчину, познакомилась с ним, согласилась на встречу…

— Едем дальше. — Знаменова и ухом не повела.

Она открыла очередную папку.

Назимова Гульнара Ринатовна. Пенсионерка. Прогуливалась ночью вокруг дома, спасаясь от бессонницы, кто-то подкрался к ней сзади, ударил камнем по голове. Раз ударил, два… Четыре удара и как минимум два из них могли быть смертельными. Женщина смогла позвонить своей дочери, но до приезда «Скорой» не дожила.

Грибов Антон Данилович. Таксист. Убийца ударил его шилом в шею, в стык между позвонками. Но умер мужчина от острой кислородной недостаточности. Возможно, убийца, парализовав жертву, закрыл ему ладонью рот и нос. И спокойно покинул автомобиль, забрав у таксиста документы и деньги. И не оставив следов — если верить заключению криминальной экспертизы.

Дорохова Елена Борисовна. Вышла из дома в районе одиннадцати вечера. Ее убили ножом в сквере недалеко от дома. Убили точным ударом в сердце. Ударили так, что не пролилось ни капли крови. Видно, какое-то время нож находился в ране, вжимаясь в плоть плоской перемычкой между клинком и рукоятью. Чувствовалось, что бил профессионал. А прежде чем убить жертву, преступник ударил ее в сонную артерию. Уложил на траву, раздел догола и убил. Даже не изнасиловал. Не хотел? Или не смог?.. Неужели осечка разозлила его до такой степени, что рука потянулась к ножу?

— Одежда с места преступления исчезла… — прочитала Знаменова. — Неужели маньяк?

— Маньяк-раздеватель? — с мрачной иронией в голосе спросил Пахомов.

— И убиватель, — совсем не весело усмехнулась Татьяна. — Интересно, по какой причине Дорохова вышла из дома?.. — Знаменова перелистнула страницу назад. — Так, смотрим… Позвонила подруга, и Лена ушла… А зачем звонила подруга?..