Читать книгу "Чужие скелеты - Андрей Кокотюха"

Веки на мгновение опустились.

Девушка прижала палец к губам. Она не знала, удалось ли ей придать своему лицу умоляющее выражение, но изо всех сил пыталась дать понять, что просит об одном – молчать. Прошла вечность, прежде чем на физиономии младшего брата появилось более осмысленное выражение, он мутно улыбнулся. Губы дрогнули, и девушке показалось – они шепчут: «Давай!»

Благодарно кивнув, хоть и без всякой надежды, что Лев поймет всю глубину ее признательности, девушка продолжила ползти. Когда выход был уже совсем рядом, она поднялась на четвереньки и немного помедлила, словно выбирая направление. Затем немного подалась вперед, толкнула дверь, перебралась через порог – и оглянулась.

Если сейчас проснется еще кто-нибудь…

ДАВАЙ!

Больше не колеблясь, девушка рванулась, потеряла равновесие, оступилась и буквально вывалилась из комнаты в коридор. Ее тут же охватила паника – почудилось, что вот-вот из своей комнаты появится Учитель, за ним – Черная, чью запредельную жестокость ему порой едва удавалось сдерживать. И все равно – он был страшнее Черной: воспитать такую хищную тварь, безраздельно преданную и готовую на любое злодеяние, мог только очень скверный человек, который ни перед чем не останавливается.

Учитель умел укрощать Черную, а кто способен укротить его самого? Вопрос без ответа. Вот почему он куда опаснее своей преданной ученицы.

Может, он и не проснулся. Или занят: познает вместе с Черной все более глубокие тайны и возможности человеческой свободы.

Впрочем, желания убедиться в этом у девушки не было. Босой ногой она осторожно прикрыла за собой дверь и, пятясь, миновала коридор. Наружная дверь, ведущая во двор, изнутри никогда не запиралась – таково было правило Территории Свободы: ее двери всегда открыты для новых младших братьев и сестер. «Хотите сбежать – милости просим, – не раз повторял Учитель, сопровождая эти слова широким жестом в сторону ограды, за которой высились темные кроны сосен. – Только куда вам бежать после всего, что вы пережили и прочувствовали здесь? А главное – от кого? От себя? Ну, если так, – попробуйте…»

Девушка была готова попробовать. Добравшись до наружной двери, она медленно выпрямилась, опираясь на дверной косяк, чтобы сразу не упасть от истощения. Учитель прав, он в самом деле неглупый человек. После всего, что здесь было, после подвала и комнаты старшего брата, где единственное окно всегда закрыто шторой, а в сумрачном углу маячит фигура ненавистной Черной, бежать можно только от себя.

Но она все-таки сделает это.

Голова кружилась, перед глазами плавал туман, но девушка ни на что не обращала внимания. Спустилась с крыльца, торопливо пересекла заваленный хламом двор и всем бессильным, кошмарно исхудавшим телом навалилась на калитку.

Щеколда.

ДАВАЙ!

Щеколда показалась ей тяжелой, неподъемной, как хвоинка для лесного муравья. Но она изо всей своей муравьиной силы налегла на нее, обрадовалась, когда та поддалась, открывая путь, и даже не стала закрывать калитку за собой. Ноги сами понесли вперед, замелькали сосны, березы, дубы – смешанный лес. А вот и тропа, ведущая к шоссе, к людям…

Через два часа на обочине трассы водитель джипа подобрал истощенную девушку в одной рваной футболке и трусиках. Единственное, что она смогла произнести, – свое имя: Оксана. Фамилию она вспомнила только в приемном покое районной больницы, перед тем как надолго потерять сознание…

Часть первая

Наследство

1

Тетушка умерла, оставив наследство: исправный дом с хозяйством и просторным приусадебным участком.

Наследник оказался единственным – племянник из Киева.

Так уж сложилось, что больше никто на тетушкино наследство не претендовал. А этот самый племянник – сущая свинья. За минувшие пять лет не только не навестил родственницу – даже открыткой с Рождеством не поздравил.

Тем не менее она по всем правилам составила завещание, а местный нотариус, когда пришло время, связался с лицом, которому надлежало принять наследство.

А, вот еще что: тетушку звали Галиной.

2

«Примерно так начинается чуть ли не каждый старинный роман», – решил Антон Сахновский.

Живет себе человек в столице, занят своими делами, чего-то достигает в профессии, в общем – плывет себе по жизни, как бумажный кораблик. Вдруг – бац! – возникает родственница, о которой ты – нечего лукавить! – и думать забыл. Вернее, не возникает, а, наоборот, отдает богу душу и передает с того света единственному племяннику привет, наилучшие пожелания и ключи от усадьбы.

Наследник, ясное дело, седлает коня, отправляется в дальний путь, отпирает ржавый замок, с опаской переступает порог и входит в опустевший дом. Затем поднимается на чердак по скрипучей лестнице, а там, среди груды хлама, стоит затянутый паутиной старинный теткин сундук. Стоит поднять увесистую крышку, и оттуда хлынут жуткие семейные тайны…

Далее, конечно, разворачивается жестокая борьба за наследство. Интриги плетутся с византийским размахом. Наследника сначала пытаются обмануть, потом женить на чьей-то безобразной дочке, за всем стоит хищный и нечистоплотный ростовщик, вознамерившийся прибрать к рукам имущество покойной. Наконец наследника похищают, продают в рабство алжирским пиратам, он устраивает бунт, захватывает судно и бросает якорь у берегов необитаемого острова. Став со временем коронованным правителем этой земли, обманутый наследник возвращается в сопровождении отряда верных слуг, чтобы покарать презренного интригана, вернуть наследство и вдобавок жениться на освобожденной из рабства девице, которая впоследствии окажется единственной дочерью некоего вельможи, приближенного одного из самых могучих владык Старого Света…

Впрочем, реалии двадцать первого столетия далеки от атмосферы приключенческих романов века девятнадцатого, которые Антон в свое время один за другим глотал под одеялом при свете карманного фонаря. Наутро у него пухла голова и слезились глаза – поэтому маме не нравилось, что он засыпает слишком поздно. Его детство и юность прошли в маленьком городке Жашкове, дома ложились рано, еще до десяти – экономили электричество.

Однако именно таким наследником из зачитанных книжек почувствовал себя хирург Сахновский, узнав новость. Позже, уже основательно обдумав ситуацию, он понял – как раз чего-то в этом роде ему и хотелось. Нужны перемены; так призывал в свое время и рекламный слоган «Народного Руха»: «Потрібні зміни!» Хотя политика тут ни при чем: в любом случае надо двигаться, меняться или хотя бы стремиться к переменам.

В свои сорок Антон не испытывал ни малейшего желания продолжать жить в том же темпе. К этому возрасту он добился практически всего, чего хотел, но счастья от этих побед не испытывал. Посоветовавшись с приятелем-психиатром, а затем с приятелем-сексопатологом, Сахновский – крепкий сорокалетний мужик, известный в медицинских кругах хирург, – так и не решил, переживает он кризис среднего возраста или просто переутомился. Сорок для мужчин – тот самый порог, о котором сейчас немало говорят и пишут, что-то вроде женского климакса.