Читать книгу "Вишни для Марии - Татьяна Тронина"

– Надо же… – заинтересованно пробормотала Мария. – Таблетка счастья? Как просто…

«Да, – царственно кивнул ей с экрана профессор Балкисан. – В лаборатории под моим руководством было изобретено вещество, способное повысить настроение, и без какого-либо побочного действия. Но, разумеется, если у вас нет аллергии на какой-либо из его компонентов. Я так и назвал это лекарство – «Таблетка счастья». И у нее нет каких-либо противопоказаний. Совсем скоро, после клинических испытаний (а они уже почти завершены), таблетку запустят в производство. Но, разумеется, прежде чем принимать это лекарство, лучше сначала проконсультироваться с врачом. И еще надо помнить, что чуда тоже не случится. Таблетка не решит ваших проблем. Но она придаст хорошего настроения. Оптимизма. Нет, вы не испытаете бурной радости и безумной эйфории. Просто у вас исчезнут мрачные мысли, тоска, вы почувствуете прилив сил – для того, чтобы потом спокойно решить все ваши проблемы…»

Мария с интересом слушала профессора, изобретшего столь полезное лекарство. С одной стороны, она верила в силу науки, с другой… «Ну ясное же дело, на таких таблетках можно обогатиться. И название подходящее… Очень удачный маркетинговый ход! Интересно, а я – счастлива? Мне нужна эта таблетка?»

Мария потянулась, прислушалась к себе. Вроде все хорошо, нигде не болит, не ноет. Она здорова – молодая, тридцатичетырехлетняя женщина. Нет, девушка, мысленно поправила она себя. В этом возрасте в наше время спокойно можно называться девушкой. А еще она – красивая. Не красавица, но именно что – красивая, и этот факт признавали все окружающие, как мужчины, так и женщины. Из несомненных достоинств – тонкая талия и грива темных вьющихся волос. К тому же Мария умная. Образованная. Да, пусть и не совсем реализованная… Диплом исторического факультета МГУ, а работает сейчас учительницей в сельской школе. Но зато – на природе, среди чудесных людей, дети ее любят. Она живет в собственном доме! Да, возможно, кому-то для счастья нужна Москва, но она, Мария, нахлебалась этой Москвы по самое горло…

Здесь, в Дербенево, реально, по-настоящему хорошо. Свежий воздух, здоровые продукты. Денег маловато? Но для нее, именно для нее, Марии, деньги несущественны.

Любовь?.. Любовь у нее тоже есть. В лице Костика.

У нее все есть. И значит, она счастлива. Счастлива без всяких таблеток.

…Мария спустилась с другого крыльца, которое называла в шутку «парадным» (оно выходило в сторону улицы), закружилась на траве, пытаясь усилить ощущение счастья. Закрыла глаза, потянула ладони к горячему июльскому солнцу, словно пытаясь вобрать в себя всю его силу. Но до конца почему-то так и не почувствовала себя счастливой. Словно что-то мешало.

Кружась, чуть не споткнулась, засмеялась смущенно. «А вот возьму и пойду сейчас на речку, не стану ничего делать! Каникулы у меня!»

Слева, за высоким сплошным забором, были видны верхушки вишен, усыпанных темно-пунцовыми, крупными ягодами. Там, на соседнем участке (владелец его пропадал годами где-то, Мария и не помнила, не знала его), так вот, на этом огромном участке раскинулся вишневый сад. Настоящий, чеховский. Роскошный. Уже немного запущенный, конечно, хотя сторож сада, Ахмед, и пытался там навести порядок.

Именно эти вишни за соседним забором являлись предметом зависти Марии. Ну как зависти? Так, легкого сожаления… У Марии-то вишни не росли.

«Ну вот, я поняла – для полного счастья мне не хватает этих вишен в своем саду!» – догадалась молодая женщина.

Напротив Марии, чуть левее через дорогу, находился дом Ксении Рожкиной, дачницы. Зимой Рожкина жила в Москве, а все теплое время года проводила здесь. Не работала, жила на те деньги, что получала от сдачи двух квартир. Одна досталась Ксении Рожкиной от родителей мужа, ныне покойного, другая – от какой-то дальней родни. В Москве, в третьей квартире, жили дети Рожкиной, уже взрослые – именно туда она сама уезжала «зимовать».

Чуть правее располагался дом Нелли Ласунской. Была Нелли того же возраста, что и ее соседка Рожкина – лет этак сорока пяти. Тоже вдова, взрослые дети в Москве, а сама Ласунская – только наездами там… Но в отличие от Рожкиной Нелли Ласунская работала редактором в крупном издательстве. Постоянно с папками бумаг под мышкой, в очках с толстыми стеклами, сдвинутыми на кончик носа, бегала она от станции к дому… Нелли откровенно презирала «бездельницу» Рожкину, хотя то и дело «стреляла» деньги у соседки-рантье.

Мария вышла из своей калитки на улицу. Нелли Ласунская маячила здесь, рядом, – за невысоким штакетником торопливо обирала малину на своем участке и тут же забрасывала ягоды себе в рот. Невысокая, пухлая, с коротко стриженными непокорными волосами белого цвета, в круглых очках – Нелли, несмотря на вполне зрелые годы, видом своим напоминала сердитую девочку детсадовского возраста.

– Доброе утро! – поздоровалась Мария.

– Привет. Ты куда? – добродушно, но с каким-то скрытым вызовом спросила Ласунская.

– На речку. Вот решила искупаться. – Мария покрутила в воздухе полотенцем.

– Маш…

– Да?

– Поди сюда, – нетерпеливо позвала соседка. Мария приблизилась. – Это, конечно, совсем не мое дело, и я не любительница сплетни собирать в отличие от нашей мадам Рожкиной… – Ласунская с брезгливостью покосилась на соседний участок бездельницы-рантье. – Но ты не думай. Люди давно все видят, все знают. Это большой грех.

Сердце у Марии сжалось. Она поняла, на что намекает соседка.

– Я знаю, что грех, – покорно кивнула Мария.

– Ты думаешь, никто не видит, как он пробирается вечерами к тебе, а утром сбегает? Костя твой… Да вся деревня видит.

– Так уж и вся…

– Маш, это тебе не Москва, там хоть на глазах убивать будут – никто и не почешется. А это закрытое, обособленное пространство – Дербенево наше…

– И как быть? – устало, уже полностью растеряв то ощущение счастья, которое охватывало ее недавно, спросила Мария. Вопрос чисто риторический, но, похоже, Нелли Ласунская знала на него ответ.

– Это совсем не мое дело, но ты должна с ним расстаться. С купчишкой этим твоим…

В Дербенево Костика, владельца сыродельного завода, располагавшегося на той стороне реки, на отшибе, за глаза называли «купцом».

– Он женатый человек! – подняв палец, грозно прошептала Ласунская. – У него трое детей. Трое!

– Я знаю.

– Да что ты все заладила – «я знаю», «я знаю»… Рви с ним, и поскорее. Представь, что станет с его женой, когда ей какие-нибудь добрые люди о тебе доложат?

– Да кто ей о Машке доложит? – раздался неожиданно другой женский голос. Это была Ксения Рожкина – та, что жила левее. Она тихо подкралась к забору и теперь, пробравшись сквозь заросли своего малинника, подключилась к разговору Нелли и Марии.

Ксения Рожкина являлась полной противоположностью Нелли Ласунской. Ухоженная, стильная, статная дама, без намека на суетливость. Всегда прекрасно, по-городскому одетая (никаких там резиновых галош и шерстяных кофт).