Читать книгу "Че Гевара, который хотел перемен - Збигнев Войцеховский"

Социальные показатели Кубы также были на высоте. В 1937 году страна первой в Латинской Америке утвердила закон о минимальной заработной плате и о восьмичасовом рабочем дне. Конституция, принятая в 1940 году, была самой передовой в Иберо-Америке: в ней, к примеру, впервые были зафиксированы равные во всем права между женщинами и мужчинами, между представителями разных национальностей и рас и т. д. (Для сравнения: в Испании женщине были предоставлены права наравне с мужчиной только в 1976 году). В 1956 году ООН признала Кубу латиноамериканской страной с наименьшим уровнем безграмотности – 23 процента (эта цифра для того времени была низкой: в Гаити безграмотное население составляло 90 процентов, в Испании, Гватемале, Сальвадоре, Венесуэле, Боливии, Доминиканской Республике, Перу, Бразилии – чуть более 50 процентов).

И наконец, экономические показатели, говорящие сами за себя: с 1950 по 1958 год по доходам населения Куба занимала второе либо третье место в Иберо-Америке, обгоняя Испанию более чем в два раза. Несмотря на небольшую площадь и население численностью лишь 6,5 миллиона, в 1958 году Куба намного обгоняла страны Латинской Америки, а также Испанию, Португалию и Италию, занимая 29-е место среди всех мировых экономик.

Согласно данным Международной организации труда, в 1958 году уровень безработицы на Кубе был одним из самых низких в мире – 7,07 процента. По средней зарплате рабочих Куба занимала восьмое место в мире (после США, Канады, Швейцарии, Швеции, Новой Зеландии, Норвегии и Дании), а по доходам крестьян – седьмое.

Самый, пожалуй, красноречивый факт из всех – это то, что с 1915 по 1959 год единственной валютой в мире, которая обесценилась по отношению к доллару США за 44 года всего на 1 цент, было кубинское песо.

И еще несколько штрихов в дополнение к общей картине: к 1958 году среди государств Латинской Америки на Кубе было самое лучшее дорожное покрытие, самый современный аэропорт (в Гаване) и наибольшее количество супермаркетов на сто тысяч населения. На сохранение архитектурных и исторических памятников выделялся самый большой бюджет, а по объему иностранных инвестиций Куба также была лидером в регионе.

Такой Куба подошла к роковому рубежу 1959 года. Как же выглядит Остров свободы теперь, полвека спустя? Пошел ли ему на пользу «социалистический эксперимент»? Судить об этом мы предоставим читателю, предложив его вниманию несколько фактов, которые говорят сами за себя.

В 1962 году на Острове свободы были введены карточки на продукты питания, произошла национализация земли и промышленности, сельское хозяйство было обобществлено. Новые «друзья» из социалистического лагеря стали активно помогать в строительстве промышленных предприятий. Однако далеко не все кубинцы оценили эти нововведения: более 500 тысяч человек в спешном порядке покинули остров (на 1959 год эта цифра составляла примерно 8,5 процента всего населения). Для примера, только дипломированных врачей с Кубы сбежало более 3300 человек (большая половина из общего их числа – 6250). На сегодняшний день в одной только Флориде кубинских эмигрантов насчитывается более 1 миллиона. Следует учитывать, что из-за массового бегства Куба в первую очередь утратила самые высококвалифицированные кадры. Кроме того, даже расовый состав жителей Кубы претерпел значительные изменения: если 50 лет назад доля чистокровных «белых» составляла примерно две трети населения, то сейчас их число не превышает 38 процентов.

Фактически до 1991 года Остров свободы находился на содержании Советского Союза. В 80-х годах Москва каждый год поставляла на Кубу – в основном по бартеру или просто бесплатно, в рамках «интернациональной помощи» – около 7 миллионов тонн сырой нефти, а также закупала – по ценам, близким к рыночным, 2–4 миллиона тонн сахара. Поддержка братской Кубе оказывалась и по другим направлениям. СССР вкладывал средства в развитие нефтедобывающего промысла на острове, инвестировал в разработку никелевых месторождений (по его запасам Куба находится на третьем месте в мире после Канады и России), занимался строительством дорог, бесплатной поставкой автомобильной техники и пшеницы, а кроме того – вооружением кубинской армии и обучением кубинских специалистов (естественно, также на безвозмездной основе). Перечислять благодеяния Союза можно еще долго.

Когда в 1991 году «аттракцион невиданной щедрости» по вполне понятным причинам закончился, то выяснилось, что до Кубы в этом мире никому нет дела. По сути, Гавана до сих пор существует под бременем санкций США (ради справедливости стоит отметить, что они были частично обоснованы: ведь братья Кастро просто-напросто украли американскую собственность на острове, а такого великая держава не прощает). Тем не менее Куба вполне свободно может торговать со странами Евросоюза, Китаем, Канадой (которые сейчас являются ее главными партнерами), Россией, да и остальным миром. Загвоздка лишь в том, что предложить этим странам братья Кастро практически ничего не могут. Развитие никеледобывающей и перерабатывающей промышленности требует миллиардных вложений; сфера туризма на Кубе выглядит откровенно жалко по сравнению хотя бы с соседней Доминиканской Республикой (и это при том, что в Европе Куба весьма активно позиционируется как место отдыха)…

Чтобы увеличить приток иностранной валюты, коммунистические власти пошли даже на фактическую легализацию проституции (естественно, под присмотром местного «комсомола»). Несмотря на это, экономика страны с каждым годом погружалась во все более глубокий кризис.

В 2009–2010 годах наступил момент истины. Внешний долг страны превысил отметку в 21 миллиард долларов. Для сравнения: совокупный объем экспорта (никель, сахар, кофе, сигары, табак) приносит в казну Кубы лишь от 3 до 3,5 миллиарда долларов. Объем промышленного производства катастрофически снизился, составив от уровня 1988 года всего 40–45 процентов, а урожайность главной сельскохозяйственной культуры, которую коммунисты внедряли повсеместно – сахарного тростника, – упала в 2–3 раза. И если в 70-х годах на Кубе производилось 6,5–9,5 миллиона тонн сахара-сырца, то уже в 2011 году производство составило лишь около 2 миллионов тонн.

Летом 2010 года братья Кастро ничтоже сумняшеся «заморозили» счета иностранных банков и фирм на острове, поскольку попытки выцыганить кредиты на сумму 3 миллиарда долларов не увенчались успехом. А ведь обращались они практически ко всем, к кому только можно: к России, Венесуэле, Китаю, Канаде, Великобритании, государствам Евросоюза и богатым арабским странам. Таким образом, в распоряжении Кастро – пусть и на время – оказалось около 1 миллиарда евро.

Итак, даже самым ярым коммунистам стало сложно отрицать очевидное: долго так продолжаться не сможет. По сути, путей осталось всего два: или в срочном порядке начинать строить капитализм (а при оказии попытаться наладить отношения с США – поскольку никому, кроме Штатов, этот остров, в общем-то, не нужен), или тихонько помереть от голода. Согласно данным кубинского правительства, на сегодняшний день уровень урожайности и механизации в сельском хозяйстве съехал до показателей 40—50-х годов ушедшего века (если не ниже, как утверждают злые языки).

Кубинское руководство в авральном порядке кинулось «перестраиваться» – ведь альтернативы этому не было. Из тюрем на свободу вышла примерно сотня политических заключенных. Власти одобрили малое частное предпринимательство (что не помешало им тут же установить зверский подоходный налог размером в 40–50 процентов, если годовой доход бизнеса выше 2500 долларов). Жителям острова позволили приобретать ноутбуки, микроволновые печи и мобильные телефоны (правда, только за валюту). В Гаване открылась католическая семинария – впервые за 50 лет. 19 апреля 2011 года на VI партийной конференции в Гаване Рауль Кастро заявил об одном из последних новшеств – кубинцам было разрешено покупать и продавать жилую недвижимость. А 28 сентября власти Кубы впервые за 52 года разрешили своим жителям покупать и продавать легковые автомобили (до этого можно было покупать или продавать только автомобили, приобретенные до революции 1959 года). Учитывая то, что средняя зарплата на острове не превышает 20 долларов в месяц, легко понять скептицизм простых кубинцев, которые говорят: «Ну, хотя бы теоретическая возможность приобрести машину у нас уже есть…»