Читать книгу "Мы из Бреста. Штурмовой батальон - Вячеслав Сизов"

Признаюсь, сначала было страшно, но потом боязнь, куда — то исчезла. Испарилась что ли. Особенно после боев в Слуцке и Бобруйске. Когда мы совершили практически невозможное разгромив в несколько раз большие силы врага. Нас опознали и приняли соответствующие меры. Бой в Химах тому подтверждение. Не стали бы немцы просто так менять свой стиль и график ведения боевых действий, бросая на убой подразделения…

Жаль, конечно, что в Бобруйск назад не прорвались. Были у меня еще планы на этот город. Да и Минск покоя не давал — зря я, что ли Могилевича туда отправил. После переправы через магистраль Бобруйск — Могилев еще была надежда прорваться в город. Но, увы, она скоро растаяла. Двое суток пока мы скрывались в лесу, разведчики пытались найти проход через немецкие позиции к Березине. В принципе к ней можно было подойти сразу в нескольких местах, но вот с переправой была проблема. Отступая, наши успели взорвать все мосты. Теперь линия фронта проходила посередине реки. Советские части оборонялись на западном (правом) берегу, а немцы удерживали восточный (левый) берег и контролировали реку, тропинки через болота, дороги усиленными постами, дозорами и гарнизонами дзотов. Сами переправляться на западный берег не спешили, отгоняя наши подразделения от реки пулеметным и минометным огнем. Насколько я знаю, у Бобруйской группы войск не было сил для прорыва через реку в этом направлении. Боеприпасов у артиллеристов было откровенно мало. Так что рассчитывать на помощь с нашего берега не приходилось, а рисковать бойцами, оставшимися в строю совершенно не хотелось. Прорыв к реке и последующая переправа стоила бы отряду слишком больших потерь.

На третьи сутки пришлось сниматься с места и уходить вглубь леса. Все чаще разведчикам стали встречаться немецкие цепи, прочесывающие лесные квадраты. Периодически в лесу происходили стычки немцев с выходившие к своим казаками из кавгруппы Балицкого. Оказать помощь нашим мы не успевали, на соединение с нами так никто не вышел. Видно шли другими тропами. Мои бойцы отдохнули, привели себя в порядок и были снова готовы идти в бой. Сидеть и «ждать погоды» не имело смысла. Рано или поздно кто — нибудь из немцев мог заинтересоваться, что за часть тут стоит и тогда боя не миновать. Поэтому я решил двигаться к железнодорожной линии Осиповичи — Могилев и станции Елизово хотелось навести там порядок — проведя пару диверсий. Место обещало быть прибыльным — единственная железнодорожная магистраль обеспечения 2-ой Танковой группы. Поезда так и шныряли туда — обратно. Но здесь нас ждал облом. Вообще немцы к охране жд. линии отнеслись очень серьезно. Вся линия железной дороги усиленно охранялась, посты стояли через каждые 100–150 метров. Территория вдоль железной дороги метров на 200 была вычищена от деревьев и кустарников, через каждые 500–600 метров стояли пулеметные дзоты. Все объекты были соединены между собой телефонной связью. Охрану несли чины вспомогательной полиции из белорусских добровольцев под руководством немецких солдат. Старательно и активно так несли. Чуть что сразу стреляли в сторону леса и практически тут же появлялся поезд охраны со своими зенитками. То же самое было и разгрузочных площадках, не говоря уже о станции Елизово. Тут кроме всего прочего присутствовало несколько зенитных батарей среднего калибра. Насколько помню к такому варианту охраны своих коммуникаций немцы пришли лишь в 1943 году, когда партизаны разгулялись на железной дороге. Высоко же оценил противник наши скромные деяния.

На линиях связи тоже особо погулять не дали. Связисты были пуганные, ходили толпой и с сопровождением десятка злых и осторожных парней в камуфляже, с парой пулеметов в руках. Мы, конечно, не удержались и пару таких групп взяли, а потом сидели в болоте и ждали, когда их камрады освободят нам дорогу в лагерь. Наследили мы. Дважды пришлось сбрасывать хвост, накручивать километры и устраивать минные ловушки и засады преследователям. Хорошо, что их было немного, а то приставучие — вцепились, хрен оторвешься. Зато после этого, запас патронов и гранат пополнили, а то и не знаю, как бы дальше сражались.

Несолоно хлебавши нам пришлось всей толпой пробираться лесной и болотной стороной на Могилевщину где народ вроде бы должен был быть немного поспокойнее и менее пуганным. Тут удалось слегка оторваться: уничтожив вставшую на отдых маршевую роту врага, да и на трассе Бобруйск — Могилев удалось отбить пяток большегрузных автомашин снабжения и штабной автомобиль с охраной на паре байков. И вновь пришлось уходить в леса. Злые тут все. Чуть пошумишь, сразу прилетают всякие с пулеметами — стреляют, не дают насладиться возможностью нормально поживиться трофеями. Но врага можно понять. Бои тут недавно прошли, некоторые сознательные личности в советской военной форме в группе и поодиночке продолжают к фронту прорываться и по дороге немцев гнобят, но нам от этого легче не становится. За них приходится отдуваться.

Вообще история основательно изменилась. Во всяком случаи на нашем участке фронта. В известной мне истории 26 июля после 16 дневной обороны Могилев был оставлен нашими войсками. К 1 августа немцы были в Рославле и окружив группу Качалова принялись ее добивать. Здесь все по-другому. Согласно картам, найденным в «кюбеле» и показаниям пленного — вермахт к Смоленску еще даже не приблизился, Могилев держится. Его защищают части нашей 13 армии — 61 стрелковый, 20 механизированный и 4-ый воздушно — десантный корпуса. Немцы взяли Шклов и Чериков, подбираются к Чаусам, рвутся в Горки, Кричеву и Орше. В наступлении участвуют 47 и 46 механизированные, 7, 8 и 9 армейские корпуса вермахта. Им противостоят силы советских 20 и 13 армий, но под напором врага нашим приходится туго. На участке фронта от Жлобина до Кричева вермахт, отражая удары 4 и 21 армий, перешел к обороне.

В районе Чаусы — Кричев 12 и 13 армейские корпуса немцев столкнулись с 28 армией генерал — лейтенанта Качалова (104-я танковая, 145-я и 149-я стрелковые дивизии), нанесший сильный удар по частям вермахта и отбросивший врага на 30–50 км. «Гансы» пытаясь остановить удар, сейчас шлют туда резервы и технику. 24 мехкорпус вермахта понеся большие потери в личном составе и технике, отведен в резерв на пополнение и отдых в район Быхова.

Была у меня мысль наведаться в Быхов, чтобы продолжить крушение люфтваффе и немецких штабов. Там на аэродроме сейчас сконцентрированы остатки 51 истребительной эскадры, что мы в Бобруйске прижали — 20 самолетов Ме — 109. А рядышком парочка крупных штабов и лагерь для военнопленных тысяч на пять расположены. Но после увиденных порядков по охране тыла 2-ой Танковой группы пришлось от нее отказаться. Я не самоубийца! Да и войск там, у немцев, куча собралась. Они насколько помню ударить на юг, в тыл обороняющимся на Украине, должны. Вот и собираются с силушкой. Светиться перед ними нам противопоказано. Была бы связь с Центром, тогда можно было бы рискнуть, авиацию вызвать, а так просто головы сложим. Нужно было искать другие цели и маршруты движения к фронту. К «чугунке» Осиповичи-Могилев не прорваться. Постов немеренно. По автомобильным дорогам тоже долго не позлодействуешь. Рано или поздно вычислят и так сильно нашумели. Поэтому надо линять отсюда и чем быстрее, тем лучше. Вот поэтому я и решил идти к Шклову, а там уже по обстановке. На фоне передвигающихся в наступлении подразделений вермахта мы вполне можем затеряться в толпе.