Читать книгу "Ты шутишь, наверное? - Джеймс Хедли Чейз"

Сикомб чем-то напоминал западный Майами: обшарпанные дома без лифта, третьеразрядные рестораны, грязные бары, куда приходят выпить ловцы моллюсков. И повсюду – негры.

Новая страховая контора находилась на Сивью-роуд, в самом центре Сикомба.

Легко выбрав место для стоянки, Кен Брэндон вышел из машины и некоторое время постоял на тротуаре, разглядывая свою новую контору.

Она выглядела неважно, но Кен уже свыкся с мыслью, что больше не будет работать со сливками общества Парадиз-Сити. Его нынешние клиенты едва сводят концы с концами. Им и в голову не придет зайти в контору, как и в любое другое учреждение.

Под прицелом глаз владельцев соседних магазинчиков Кен открыл дверь и вошел.

Он оказался перед длинной стойкой, за которой на сравнительно большом пространстве располагались ящики для картотеки и письменный стол с пишущей машинкой и телефоном. Все имело вид купленного по случаю, что, видимо, так и было.

«И здесь, – подумал он, – будет работать дочь Стернвуда». Подняв крышку стойки, он прошел через комнату к двери со стеклянной табличкой. На ней черными буквами было написано его имя: КЕН БРЭНДОН, ДИРЕКТОР. Он остановился, чтобы лучше рассмотреть табличку. Это, впрочем, не доставило ему никакого удовольствия. На двери его прежнего кабинета его имя было написано золотыми буквами.

Он повернул ручку и вошел в маленькую комнату. Старый письменный стол, вращающееся кресло, два стула. На полу – убогий ковер. Маленькое окошко выходило на очень шумную главную улицу. На столе: телефон, портативная пишущая машинка, пепельница, блокнот.

Он остановился, еще раз окинул взглядом свое новое царство и почувствовал себя подавленным. Он привык к кондиционированному воздуху, а здесь – духота и затхлость. Он подошел к столу, постоял возле него немного, затем направился к окну и раскрыл его настежь. В комнату сразу же ворвались шум и голоса.

Он говорил Бетти, что его назначение – это вызов. Он горько улыбнулся. Вызов! Стернвуд просто сменил ему декорации.

И тут Кен услышал шаги в соседней комнате и подошел к двери. Высокая, лет двадцати пяти девушка только что вошла. Кен с интересом оглядел ее.

Сначала он подумал, что это первая клиентка. По одежде такое можно было предположить: кофточка, украшенная красным сердцем в том месте, где находится ее собственное, застиранные джинсы в обтяжку.

Брэндон смотрел на нее, раскрыв рот от изум-ления. Вот это девочка! Длинные светлые волосы, падающие на плечи, похоже, мылись очень редко, но это только добавляло ей чувственности. Глаза – огромные, зеленые, как море. А лицо! Высокие скулы, маленький короткий нос и большой рот с пухлыми губами. Кен скользнул взглядом по ее фигуре. Груди, похожие на две половинки ананаса, туго обтянуты кофточкой. Ноги, длинные, стройные, как у великолепного чувственного молодого животного.

– Привет, – сказала она. – Вы, должно быть, Кен Брэндон? – Подняв крышку стойки, она подошла к нему.

«Черт возьми! – подумал Кен. – Похоже, что это дочь Стернвуда!»

– Да, – ответил он. – А вы – мисс Стернвуд?

Она кивнула и улыбнулась, продемонстрировав зубы, которые могли бы свести с ума шефа отдела рекламы фирмы, производящей зубную пасту.

– Ну что за крысиная нора! – Она осмотрелась, подошла к письменному столу и взглянула на пишущую машинку. – Ну и рухлядь!

Кен неуверенно начал:

– Ваш отец… – Потом замолк.

– Мой отец! – Она произнесла эти слова с явным пренебрежением, затем уселась за письменный стол, сняла трубку и набрала номер. Когда ее соединили, она сказала: – Это мисс Стернвуд. – После небольшой паузы продолжила: – Папа! Я уже пришла. Если ты думаешь, что я вздумаю ломать себе ногти, печатая на этой рухляди, то ты глубоко ошибаешься! Мне нужна электрическая машинка. Позаботься, пожалуйста, об этом! – Когда она выслушала ответ, ее лицо стало каменным. – Не рассказывай сказок, папа. Я тебе ясно сказала: или ты мне ее доставишь, или я смоюсь!

Она положила трубку. У Кена вылезли глаза из орбит. Он не мог себе даже представить, что кто-то, пусть даже дочь, может так разговаривать с Джефферсоном Стернвудом.

– Одно дело сделано, – сказала она. – А на что похож ваш письменный стол?

– Ничего… Нормально…

Она поднялась, прошла мимо него и заглянула в соседнюю комнату.

– Вы же не сможете работать в этой духовке!

– Ничего… Это…

Она вернулась к своему столу и снова набрала номер.

– Дайте мне мистера Стернвуда, – произнесла она. Снова пауза, затем она воскликнула: – Папа, я не буду работать в этой гнусной дыре без кондиционера! Мне нужны два маленьких кондиционера. Ты… Что-о-о?! Папа, ты понимаешь, что говоришь? Если ты этого не сделаешь, я все пошлю к черту! – Она повесила трубку и подмигнула Кену: – Он все сделает.

Кен глубоко вздохнул:

– Мистер Стернвуд явно питает к вам слабость, мисс Стернвуд.

Она рассмеялась:

– Он с детства выполняет все мои желания. Отчаянно ругается, но выполняет. – Она поднялась. – Зовите меня Карин.

У него было такое ощущение, что она изучает его, и под ее пристальным взглядом ему стало неловко.

– Не думаете ли вы заниматься делами в Сикомбе в таком виде? – спросила она.

Кен округлившимися глазами посмотрел на нее, потом опустил глаза на свой костюм из тонкой темно-серой ткани, темный галстук, белую рубашку и сверкающие туфли. Еще утром, одеваясь, он внимательно осмотрел себя в зеркале в ванной и пришел к выводу, что вполне соответствует требованиям, предъявляемым к молодым перспективным руководящим кадрам страховой компании.

– А что? – спросил он, не понимая.

– Если вы будете в этом костюме ходить по негритянским домам, вам даже двери никто не откроет! Оденьтесь, как я. Вам надо вернуться домой и переодеться. Это мое мнение. Патрон, конечно, вы, но в этой дыре вы не добьетесь успеха, если не будете похожи на моего дорогого папу. Согласны?

Кен посмотрел на нее, подумал и пришел к мысли, что она права. Высший свет Парадиз-Сити остался в прошлом. Нужно приспосабливаться к новым условиям.

– Вы правы. Через час я вернусь.

Он покинул контору и поехал домой. Всю дорогу он думал о Карин. Что за девчонка! Как она разговаривает со своим отцом! Потом он подумал о себе: будь осторожен, Брэндон! Ты женат на лучшей из женщин! За четыре года ты ни разу не посмотрел на другую. Дочь Стернвуда великолепна, но именно поэтому нужно быть осторожным.

Бетти уже ушла на работу, когда он вернулся домой. Кен прошел в спальню, достал из шкафа старые джинсы, майку и спортивные туфли и переоделся. В этой одежде он обычно работал в саду. Посмотрел на себя в зеркало. Это больше в духе Сикомба, подумал он, но безукоризненная прическа не соответствует костюму. Он взъерошил волосы. Это было все, что он мог сделать.