Читать книгу "Близится утро - Сергей Лукьяненко"

Сижу перед Пасынком Божьим и не шевелюсь…

– Понимаю… – сказал Юлий. Посмотрел куда-то в сторону,вздохнул. – Назови свое имя.

– Ильмар.

– Ты вор? – так же сонно, скучно спросил Пасынок Божий. Онслегка картавил, как человек, долго пытавшийся от косноязычия отучиться, но такдо конца и не преуспевший.

– Да… ваше святейшество.

– На Печальных Островах ты помог бежать с каторги мальчикупо имени Маркус?

– Да… ваше святейшество.

– Ты знал тогда, что Маркус – младший принц Дома?

– Нет.

Пасынок Божий опустил веки и будто вообще задремал. Япотихоньку оглянулся. Да быть того не может, чтобы меня, каторжника и душегуба,оставили наедине с самим Юлием!

Но никого, кроме нас, в странной этой комнате не было. Иникаких амбразур, сквозь которые меня на прицеле держат, я тоже не увидел.Может, смотрел плохо?

– Почему ты его спас? – пробормотал Юлий. – А? Почему…

Вроде бы он и вопроса не задал, так, в воздух произнес. Но яответил:

– Он мне помог бежать.

– Помог, а дальше? – Тощие плечи под белой мантиейвздрогнули. – Зачем потом спасал, правды не зная?

– Сестра-Покровительница завещала товарищей не бросать…

– Чтишь Сестру… Это хорошо. – Брат Юлий посмотрел на меня: –А Искупителя – чтишь?

– Чту.

– Верю, – легко согласился Юлий. – Поглядеть, так тыдостойный сын Церкви. Как же дошел до жизни такой?

– Какой? – тупо спросил я.

Пасынок Божий помолчал. Потом спросил, с ноткой интереса:

– Знаешь, где мы с тобой беседуем?

Я замотал головой.

– Это часовня, в которой короновали Искупителя на римскийпрестол. Вокруг нее весь Урбис строился. Это – сердце веры, Ильмар. Эта комнатаневзрачная, для беглого взгляда убогая, – основа Державы. Она, а не великиемонастыри, пышные храмы, огромные соборы.

Меня дрожь пробила. Вот чего не ждал… А Пасынок Божийпродолжал:

– Немногие удостоены чести сюда войти. Еще меньше тех, ктона эти скамьи садился. На одной из них сидел сам Искупитель… вот только накакой – неведомо. Даже мне.

Он снова на меня посмотрел. Странная у него манера, глянул –будто коснулся… и тут же взгляд отдернул.

– За что мне такая честь? – спросил я.

– Скажи правду, вор Ильмар, – моего нахального вопросаПасынок Божий будто и не заметил. Не заметил, но ответ дал… – Здесь, в сердцеверы, в символе Урбиса, ты не посмеешь сказать неправды. Ответь… – Сновабыстрый взгляд – только теперь Пасынок Божий глаз не отвел, впился в менявзглядом, и голос его окреп, набрал силу: – Кем ты считаешь Маркуса, бывшегопринца Дома?

– Искупителем… – прошептал я.

Пасынок Божий тонко сжал губы. Спросил:

– Почему?

– Он Слово Изначальное узнал… – начал я. – Разве простомучеловеку оно дастся?

Молчал Юлий, смотрел в пол, опять будто задремав. Но я ктакой его манере уже привыкать стал и ждал терпеливо. И дождался:

– Скажи, брат мой во Сестре и Искупителе, Ильмар-вор… Апочему же Церковь с таким усердием ищет повсюду невинное дитё, в котором духИскупителя приют нашел?

Перевел я дыхание, собрался с силами и ответил, как думал:

– Изначальное Слово – власть, ваше святейшество. Ключ ковсем Словам, что были, и есть, и будут. Ко всем богатствам, что в Холодеспрятаны.

– Что же с того?

– Кто Изначальным Словом владеет, тот будет миром править… –пробормотал я. – А это и для мирских владык – соблазн, и… и для Церкви Святой.

– Ильмар-вор… – начал было Юлий, да замолчал в раздумье.Потом голову поднял и будто только меня увидел – спросил: – А расскажи-ка мне,Ильмар, что случилось в городе Неаполе, где встретился вам офицер СтражиАрнольд. Расскажешь?

Пустой вопрос, все я уже сказал, еще на первом допросе…Плоть слаба: как стал мне итальянский искусник «Белую розу, красную розу»показывать, так и рассказал, уже на третьем белом лепестке во всех грехахпризнался.

– Расскажу, – кивнул я.

Хорошо хоть не с самого начала повелел Пасынок Божийрассказывать. С гиблой каторги на Печальных Островах, откуда мы с Маркусомбежали, планёр похитив и летунью Хелен принудив до материка нас доставить. Сгорода Амстердама, где на меня облаву устроили и где стал я свидетелемпроступка Арнольда, офицера Стражи – в горячке схватки собственного напарникаубившего. А больше всего не хотелось мне рассказывать, да и просто вспоминать,как святые братья во Сестре и в Искупителе друг друга убивали… и как я одногоиз них убил…

Ну а Неаполь… что по сравнению со всем этим Неаполь?

Рассказал я Пасынку Божьему, как бежали мы с Миракулюса:младший принц Маркус, я, летунья Хелен и настоятельница Луиза, помогавшаяМаркусу на Острове Чудес от Стражи прятаться. Как Маркус своим Словом чудесатворил, как мы от линкора имперского отбились, как в дилижансе рейсовомприехали в Неаполь – прямо в засаду, устроенную Арнольдом.

И как Маркус побоище остановил, одним лишь Словом… Как холодпрокатился по улочке, как испуганно ржали лошади, с которых исчезла упряжь. Какстражники, оставшиеся в один миг с голыми руками, дергались, будто тарантеллутанцуя, ощупывали себя, оглядывались, пытаясь понять, кто же их обезоружил.

Тогда Марк забрал в Холод все, что только могло послужитьсмертоубийству. Забрал, даже не прикасаясь, даже не глядя – одним усилием.Далось ему это непросто, и повязали бы нас стражники, даже без оружия оставшись– если бы не Арнольд.

Что у него тогда в душе творилось? Лишь Сестре с Искупителемведомо. Мне-то попроще было, на меня долг офицерский не давил, я Дому неприсягал… Только Арнольд выбор сделал. И вывел нас из засады, собственныхсолдат раскидывая, будто кукол тряпичных, одной рукой дорогу прокладывая,другой беспамятного Маркуса к груди прижимая.

– Уверовал, значит, офицер Арнольд… – сказал Пасынок Божий.Вроде как с иронией сказал, но голос-то серьезным остался. – Писание вспомнил…

– Как же его тут не вспомнить? – отважился я на вопрос. –Ведь сам Искупитель, когда солдаты римские его с Сестрой убить хотели, то жесамое сотворил!

Пасынок Божий вздохнул. Спросил:

– Дальше что было, Ильмар-вор?

– Мы в порт отправились. – Я облизнул пересохшие губы,соображая, не стоит ли хоть чуточку утаить… Да к чему? Вреда от моих слов ужене будет. – Хотели на корабле, морем, в Марсель или Нант идти. А там уже – каксложится. В колонии Вест-Индии, или еще куда.