Читать книгу "Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом - Андрей Анисимов"

– Молодцы, Молодцы! Я с вами! Поддайте еще немного!

Болельщики перестали наблюдать за гонкой и восторженно Ему зааплодировали. Он смутился, вернулся в свое кресло и выпил стакан минеральной воды. Профессор Слоун тут же наполнил опустевший бокал. Он от волнения выпил и его.

Гонку обе лодки закончили одновременно.

Он захлопал в ладоши:

– Наша взяла!

– Фотофиниш поможет судьям определить победителя, – невозмутимо возразил ректор.

После соревнований сэр Чарльз Вайтли и руководство студенческого городка давали совместный ужин в честь высокого гостя.

Возвращались той же дорогой. Рыбаки снова забрасывали лимузин цветами и тянули к Нему руки.

Он привычным жестом отвечал на их приветствия, думая о том, как давно пора навестить туалет. После лекции он забыл о потребностях организма, для владык и рабов абсолютно одинаковых, а тут еще эта минеральная вода… Отвлекая себя от навязчивой мысли, попросил помощника:

– Лева, разузнай о русских студентах и их отце. Возможно, наш фонд сможет оказать этой семье содействие.

Лева записал Его просьбу в блокнот.

Кортеж уже катил по улицам Сванси. Второй по величине город графства Уэльс мало отличался от других провинциальных городов Англии. В жилых районах плющ на стенах, небольшие, аккуратно стриженные газончики, внушительные парадные. Все чисто, строго и солидно. В центре дома повыше, обилие магазинов, железнодорожный вокзал и несколько пабов. На главной площади лютеранская церковь и здание муниципальной власти.

Мэр города, окруженный толпой журналистов, встретил Его у порога. Дежурная улыбка политика перед камерами репортеров. Вопросы на злободневные темы.

– Господин президент, как вы относитесь к войне с чеченцами?

– Это не война, а последствия развала Великой страны, который произошел вопреки моей воле.

На ужин в Его честь явились не только университетские профессора и руководство городского муниципалитета, сюда приехали многие известные деятели графства, вожаки профсоюзного движения, ученые, писатели, священнослужители. Профессор Слоун представил Ему каждого. И каждому Он пожал руку.

Перед тем как приступить к трапезе, Его провели по помещениям библиотеки и совещательной залы, показали макет Сванси времен фашистских налетов. Немцы сильно бомбили городок, и на макете он представал в руинах.

– Жители скрывались от бомбежек в укрытиях, а когда выходили, вместо своих домов заставали дымящиеся стены. Вот так выглядела наша церковь, – пояснял мэр, водя указкой по муляжным развалинам. – У вас в России, господин президент, люди считают, что только русские претерпели ужасные жертвы от нацистов. Но нам тоже досталось. И заметьте, Англия первой объявила войну Гитлеру, как только он стал агрессором.

Он кивал головой и думал, когда, наконец, сможет добраться до туалета. Но после экскурсии все расселись за длинным столом в главном зале. Теперь по правую руку от него сидел мэр города, а слева сэр Чарльз Вайтли. Место профессора Слоуна оказалось за креслом мэра, что осложняло перевод. Напротив уселись трое ветеранов в форме королевских ВВС. Он поискал глазами помощника, но Левы за столом не увидел. Зато увидел лаборантку Слоуна – Светлану Таторину, служившую сегодня мэру города личной переводчицей.

Безмолвные официанты наполнили бокалы. От журчания струящегося шампанского в туалет хотелось еще сильнее. Он улыбался.

В своих тостах англичане не скупились на похвалы в Его адрес. В ответном выступлении Он поблагодарил радушных хозяев за внимание к своей персоне.

В конце ужина в зал привели хор мальчиков, и они спели две песни. Как только дети ушли, к Нему образовалась очередь желающих получить автограф. Для этого англичане приготовили Его книгу “Перестройка и гласность”, переведенную на английский язык.

Вернулся в отель с одним желанием – скорее добраться до туалета. Его номер состоял из пяти комнат. Консультант дожидался в холле. Он указал помощнику на дверь кабинета и бросился в заветное место. Вышел с блаженной улыбкой. Теперь он был спокоен и счастлив. Лева зачитал распорядок на следующий день. Завтра Его принимала сама королева.

– В девять утра мы отправляемся в Лондон. Так что постарайтесь хорошенько выспаться.

– Почему ты меня бросил и не пошел на прием?

– Я решил, что профессор Слоун справится с переводом, и отправился исполнять Ваше поручение.

– Какое еще поручение?

– Наводил справки о русских студентах и их родителе, – уточнил консультант.

– Молодец. Кстати, что показал фотофиниш?

– Два экипажа поделили первое и второе места.

– Выяснил, откуда они, такие быстрые?

– Все уроженцы Глухова. Вам название города ни о чем не говорит?

– Первый раз слышу.

– Помните, перед пленумом о кооперативном движении Вы ткнули зубочисткой в карту?

Он задумался. Слишком много событий произошло с тех пор. И они были для Него куда важнее и драматичнее:

– Нет, Лева, не помню. Но вот что я тебе скажу: если бы не перестройка и не демократические перемены, которые я успел начить, парни из России никогда бы не соревновались в гребле с английскими студентами.

На это бывшему референту возразить было нечего:

– Я могу идти?

– Можешь. Но все же выясни, не надо ли чего отцу этих ребят?

– Я уже встретился с господином Коленевым. Он просил передать Вам свою благодарность за заботу и заверил, что ни в чем не нуждается.

– Он живет здесь?

– Да, у него миленький домик на берегу залива.

– Решил стать эмигрантом?

– Нет. Когда его ребята получат дипломы, намерен вернуться в Россию.

– Хорошо, иди отдыхай. – Помощник не двинулся. – Ты что-то хочешь мне еще сказать?

– Хочу Вам напомнить. При встрече с королевой не протягивайте ей руку первым.

Он усмехнулся и ничего не ответил.

Валентина Андреевна Покровская сегодня спешила. Обычно перед тем как решиться на покупку, она долго стояла у сырного прилавка, выбирая себе кусочек сыра по настроению, как модница выбирает шляпку для воскресной прогулки. Но на этот раз уже в магазине она вспомнила, что поставила чайник на плиту и перед уходом забыла выключить.

Сыр Валентина Андреевна обожала с детства. Когда-то ее отец работал торговым атташе во Франции. Ребенком она провела три года в Париже и на всю оставшуюся жизнь пристрастилась к этому изысканному изобретению гурманов. В отличие от большинства москвичей, она понимала в сырах как истинная парижанка, но, вернувшись на родину, много лет не имела возможности порадовать себя разнообразием. В Советском Союзе едва ли производилось больше десятка сортов. В этот десяток входили и так называемые плавленые сырки “Волна” и “Дружба”, благодаря своей дешевизне снискавшие всенародную популярность. И только при новом режиме в дорогих универсамах появились сотни сортов сыра, вкус которых она за столько лет не смогла забыть. В гастрономе на Смоленской площади выбор сделал бы честь и любому парижскому магазину. Но у старушки возникла новая проблема. На пенсию она могла позволить себе дорогое лакомство не чаще двух раз в месяц. На сегодняшний день лимит уже израсходовала. Но утром ей так захотелось себя побаловать, что она не выдержала и отправилась в магазин.