Читать книгу "Сквозь игольное ушко - Ольга Литаврина"

Следующую неделю-другую Илюшу забирала из «Знайки» шустрая Наталка. На вопросы воспитателей о маме и папе Наталка прямо не отвечала, уверяла, что «все хорошо, просто мама Шура простыла, а папа всегда занят!..». Однажды Илья, которого раньше забирали вовремя, остался допоздна один в группе. Лидии Константиновне не сразу, но удалось разговорить ребенка. Илюша явно был не в настроении. И опять, как тогда в гостиной, Савельеву поразило какое-то взрослое и страшноватое выражение его лица. Илюша рассказал, что все у него хорошо, но папа очень занят, мама Шура болеет, а возится с ним одна Наталка – домработница. Хорошо-то хорошо, но дома ему скучно. В садике лучше, здесь у него друзья и игры, а дома – одна Наталка, и даже хомячка не разрешают завести. А потом, глядя в лицо Лидии Константиновне с этим странным «взрослым» выражением лица, неожиданно прибавил:

– Мама Шура стала совсем плохая! Все время пьет джин и курит. Со мной не играет, как раньше. Сейчас ее забрали в больницу, а папа сказал, что еще повыбирает и купит мне новую маму, другую, чтобы играла, гуляла, собирала со мной «Лего»… И вообще, чтобы была добрая и веселая, а то одному плохо!

Сначала Савельевой показалось, что она ослышалась. Но нет, мальчик говорил не по-детски серьезно. Да и воспитатели подтвердили: до мамы Шуры, которая на первых порах приводила мальчика в сад, Илюшу водила в садик другая «мама», которая исчезла так же неожиданно, как и появилась. Заинтригованная Савельева решила понаблюдать за дальнейшим развитием событий. Ситуация показалась ей настолько непривычной, что она даже бросила на середине курс оздоровительных пиявок, лишь бы не отлучаться в неурочное время с работы. «Пиявочница» Людмила Николаевна, конечно, решила, что Савельеву просто-напросто обуяла жадность. Никак не могла поверить, что в работе заведующей детским садом могут случаться неординарные события.

А Лидия Константиновна так-таки и дождалась!

Не прошло и недели, как по-всегдашнему солидный и представительный Лиханов-старший постучался в ее кабинет. Вместе с ним вошла худенькая, стройная миловидная молодая женщина, просто и скромно одетая, которая буквально заглядывала ему в рот. Лидия Константиновна, несмотря на свой возраст и опыт, всегда немного терялась в присутствии Лиханова. И только в этот раз поняла почему. Лиханов был фантастически самоуверен. Он фундаментально разместился в кресле у ее стола, предоставив право наивно щебетать молодой женщине – «новой маме» Илюши. А женщина прямо-таки разливалась соловьем. Просила называть ее «мамой Верой», рассказывала, что серьезно готовится к браку с таким супермужчиной, как Лиханов Игорь Иванович, ее нынешний работодатель. Что сразу, буквально с первых минут, привязалась к Илюше – «бедному сироте». И что рада наконец оделить мальчика душевным теплом и заботой!

Лидия Константиновна слушала ее, поглядывала на Лиханова и непонятно почему ощущала себя словно на любительской сцене. Ей вдруг стало казаться, что в кабинете собрались просто актеры: благородный разведенный отец семейства, добродетельная мачеха из серии «не та мать, что родила, а та, что воспитала» и она сама – чуткий и современно мыслящий дошкольный педагог. Вот такая жизненная, в общем-то, сценка. Но что-то упорно мешало ей поверить в искренность «исполнителей». Что-то беспокоило ее, какое-то воспоминание, неуловимое «нечто», связанное с Илюшей. Но что? Так бывало с ней и раньше: надо вспомнить какое-то имя, фамилию актера, название книги, а никак не получается. Точно знаешь, а на ум не идет. И ускользает тем сильнее, чем сильнее роешься в памяти. Поняв, что сегодня вспомнить это «нечто» не получится, Лидия Константиновна любезно и уважительно распрощалась с Лихановым и новой его пассией. Заверила, что с мальчиком в группе все будет в полном порядке. Даже слегка пошутила – не пригласят ли ее, дескать, на скорую свадьбу.

Расстались они довольные друг другом.

И с этого момента неожиданно для себя самой Лидия Константиновна ощутила живой интерес к Илюше. Не раз ловила себя на том, что ей хочется понаблюдать за ним в группе, подбодрить его, чем-то угостить. Наконец, просто ласково провести рукой по его кудрявым льняным волосенкам. Особенно запал ей в сердце тот взгляд, который кинул на нее Илюша во время беседы с приснопамятной мамой Шурой. Да, именно взгляд ребенка. Что-то в этом взгляде никак не давало Савельевой покоя. Она словно увидела в Илюше будущего внука – беззащитного и открытого.

И у Лидии Константиновны вошли в привычку ежедневные посещения Илюшиной группы. Заглядывала она туда вроде как с проверкой, а сама наблюдала за «внучеком». Мальчик как будто о маме Шуре не вспоминал, казался веселым и довольным, приходил всегда наглаженным и аккуратно причесанным. Единственное, что отметила Лидия Константиновна, – это что под вечер Илюша не бросался навстречу маме Вере с такой радостью, как раньше бывало с мамой Шурой. Даже жаль было новоиспеченную мамочку, которая, видимо, прикладывала немалые усилия, чтобы добиться расположения ребенка. Приносила новые игрушки, обещала в выходные сводить в цирк или в гидропарк «Аква». А на Илюшин день рождения, последний в детском саду перед поступлением в школу, даже пригласила в группу профессиональных актеров, разыгравших перед детьми волшебную сказку! И все же Илюша держался с ней как-то скованно. Лидии Константиновне казалось, что мальчик оживал только в группе, общаясь с детьми и воспитателями. Несколько раз Савельева порывалась снова навестить семью Лихановых, но из опасения, что вызовет недовольство бизнесмена Лиханова-старшего, удерживалась от этого шага.

А папа Ильи – счастливый молодожен Игорь Иванович Лиханов – в этот последний год просто баловал старшую группу детсада своим вниманием. То за свой счет приглашал всяких интересных артистов. То приобрел в группу огромный конструктор «Лего», о котором воспитатели давно просили Лидию Константиновну. Однажды, к какому-то празднику, оплатил даже выездное выступление зверей из уголка Дурова! Несколько раз Лидия Константиновна ловила себя на мысли, что сама мечтала бы о таком богатом и щедром зяте!

За всеми этими событиями последний перед школой Илюшин год в детском садике неумолимо двигался к концу. А в жизни семьи Лихановых, на взгляд Лидии Константиновны, ничего не менялось. Все так же прилетала за мальчиком щебечущая мама Вера; все так же редко, всегда по приятному поводу, появлялся солидный Игорь Иванович. Менялся только Илюша – постепенно, по чуть-чуть, настолько неявно, что, если бы не повышенное внимание к нему Савельевой, перемены остались бы никем не замеченными. Да и Лидия Константиновна порой спрашивала себя: может, она просто пристрастна к ребенку? Может, это связано с тем, что ей не хочется выпускать из группы такого ценного воспитанника?

Конечно, и это чувство примешивалось к нежеланию расставаться с Ильей, она успела сродниться с ним. И все-таки мальчик менялся. Это подтверждала Лидии Константиновне любимая Илюшина воспитательница Ольга Васильевна. Илья как будто взрослел на глазах, становился серьезнее, сосредоточеннее, меньше играл с другими детьми, о чем-то думал, уединившись в уголке. В нем усиливалась та скованность в общении, которая обычно приходит позднее. Илья будто вольно или невольно отгораживался от окружающей действительности.