Читать книгу "Токсичная кровь - Евгений Сухов"

— Но я сотрудник телеканала… — начал было возражать я, но Катюшка меня перебила:

— В первую очередь ты мужчина. Интересный мужчина. И умный. Ты мыслишь оригинально, у тебя на каждую вещь имеется свой взгляд. И потом, подобного рода интервью я возьму еще у трех-четырех мужчин разных возрастов и профессий. — Она явно загорелась этой идеей, а это значило, что ее уже не остановить. — Вся передача будет построена на этих нескольких интервью. Если хочешь, будет наблюдаться некоторая эволюция в рассуждениях. Представь, сначала говорит парень лет семнадцати-восемнадцати. Мол, когда ему было пятнадцать или шестнадцать лет, ему как раз нравились женщины за тридцать. Было в них для его возраста что-то притягательное… А сейчас, когда, мол, повзрослел, он предпочитает своих сверстниц, поскольку с ними интересно и понятно. А женщины за тридцать для него уже старухи…

— Я раньше тоже так думал, — усмехнулся я.

— Знаю, — кивнула Катюшка. — Вы, мужчины, все так думаете… Потом, — она уже не могла остановиться, — говоришь ты. Все, что ты мне до этого сказал о твоем представлении женщин, которым за тридцать. Затем снова идет кусок интервью восемнадцатилетнего парня, после него я вставляю часть интервью семидесятилетнего старика, который еще не потерял интерес к женщинам. А, как тебе такая идея? — посмотрела на меня Катюшка горящими от творческого возбуждения глазами.

— Класс! — ответил я ее словечком. — Просто гениально! Мне кажется, ты должна требовать повышения оклада.

— Скажешь тоже… — рассмеялась Катюша и тут же, как всегда, взяла быка за рога: — Ну что, пошли писать интервью. Иди пока в свой кабинет.

Свой кабинет… Такового ни у кого из нас в телекомпании не было. Кроме как у шефа и его зама, конечно. У остальных, в том числе и у меня, были кабинеты, рассчитанные на трех-четырех человек, где иногда собирались (редко, очень редко) все телерепортеры. Но в данный момент этот кабинет и правда был мой, поскольку из корреспондентов, кроме меня, в эти часы никого уже не было.

Я присел за свой стол, немного прибрал на нем и стал ждать. Через пару минут пришла Катюшка с новостным оператором Геной Кондрашовым. Пока Гена устанавливал камеру и настраивал ее, Катюшка прикрепила мне микрофон-петличку, накидала на бумажке несколько вопросов для меня и тоже принялась ждать.

— А может, я пока вопросы почитаю? Как известно, хороший экспромт должен быть хорошо подготовлен.

— Не нужно, важен эффект неожиданности.

— Готово, — сказал наконец Гена.

И Катюшка задала мне первый вопрос:

— Скажите, между двадцатилетними и тридцатилетними женщинами имеется какая-нибудь существенная разница?

— Да, — немного подумав, начал я отвечать. — Бесспорно, двадцать лет для женщины — возраст замечательный. У нее сильное и гибкое тело, упругая грудь, на лице никаких морщин, нет живота и целлюлита. Женщина в двадцать лет гордится собой, ей льстит внимание парней, готовых самостоятельно укладываться возле ее ножек штабелями. То есть самое привлекательное качество двадцатилетней девушки — это ее форма. Где-то она даже думает, что таковой останется очень долго… Но многим мужчинам наличия одной формы бывает недостаточно. Возможно, женщинам это покажется даже странным, — добавил я, глядя на Катюшку. — Для многих мужчин очень важна внутренняя составляющая. То есть ум, доброта, образованность, такт, воспитанность… А еще верность, опыт, мудрость и так далее. Есть все это у двадцатилетних женщин? Ответ таков: далеко не всегда. Часто они очень самовлюбленны, эгоистичны, вздорны… А вот у женщин, которым за тридцать, такие качества встречаются намного чаще. Вот вам и разница между двадцатилетними и тридцатилетними женщинами: у последних имеется в достаточной степени и духовное содержание. Причем женщины в тридцать лет далеко не старухи, и их формы не менее привлекательны, чем у двадцатилетних.

— Спасибо, — удовлетворенно произнесла Катюшка и задала следующий вопрос: — Чем именно для вас привлекательны женщины, которым уже перевалило за тридцать?

— Многим, — с ходу ответил я, понемногу входя в образ. — Если девушки в двадцать лет еще угловаты, то женщина за тридцать имеет округлые и приятные для глаза линии. Она, как говорится, аппетитна, а еще обаятельна и грациозна. У нее есть шарм, которым она умело пользуется, зная, как выгодно себя преподнести. Всем этим она и интересна мужчинам, и мне лично…

— Это все, что вас привлекает в женщинах, которым за тридцать?

— Нет, не все. Женщины за тридцать — это, можно сказать, целая вселенная, в двух словах о них просто так и не расскажешь… Они имеют опыт общения с мужчинами, знают, что мужчин раздражает в них, чего мужчины в женщинах не терпят, поэтому редко допускают ошибки. Ведь за каждой такой женщиной стоит судьба, счастливая и несчастливая любовь. Она хочет покоя и постоянства. Желает обрести семью. Старается не совершать поступков, после которых мужчина может отвернуться от нее и потерять к ней интерес. А еще она знает, чего хочет от нее мужчина.

— И чего же хотят мужчины от женщин? — хитро посмотрела на меня Катюшка.

— Да совсем немногого, — серьезно ответил я. — Доброты, верности, понимания, нежности. Хочется, чтобы дома с теплым ласковым словом встречала любящая женщина, чтобы на столе стоял приготовленный ужин. Чтобы дом был местом, где он мог бы отдохнуть душой и телом. Хочется радости и наслаждения.

— Наслаждения? — переспросила Катюшка. — Вы имеете в виду секс?

— Секс… — Я немного помолчал и продолжил: — А вам не кажется, что это какое-то казенное и грубое словечко? Ни само слово, ни понятие «секс» ничего общего не имеют ни с настоящей чувственностью, ни с обожанием и восторгом, ни с любовью… Нет, говоря о наслаждении, я имел в виду вовсе не секс. Я имел в виду занятие любовью. Чувствуете разницу?

— Да, разница есть, — согласилась со мной Катюшка и задала следующий вопрос: — А в быту есть различия между двадцатилетними и тридцатилетними женщинами?

— Есть, — после короткой паузы ответил я. — Женщина, которой за тридцать, уже умеет управлять своими эмоциями. Из-за пустяка она редко станет устраивать скандал мужчине, чего не скажешь о двадцатилетних женщинах. — Говоря последнюю фразу, я вспомнил об Ирине, и на душе стало препаршиво. Кажется, у меня даже дрогнул лицевой нерв. — Женщина за тридцать выберет не красивого и хорошо одетого мужчину, а в первую очередь умного, верного и надежного. И ненавязчиво заставит его одеваться так, чтобы и ему шло, и ей было приятно быть с ним рядом. Явно же «тянуть одеяло на себя» в отношениях с мужчиной женщина тридцати лет не станет. Напротив, отдаст видимые бразды правления мужчине. А невидимыми будет умело пользоваться, не перебарщивая и зная меру. А еще эти женщины умеют ценить нежность, доброту и заботу…

Тут я снова вспомнил об Ирине и замолчал. Увы, Ирина воспринимала мою нежность и заботу как должное…

— Большое вам спасибо за столь откровенные и искренние ответы, — сказала Катюшка, с удовольствием поглядывая на меня. — И мой последний вопрос: какую женщину выбрали бы вы лично, двадцатилетнюю или тридцатилетнюю?