Читать книгу "Россия под ударом. Угрозы русской цивилизации - Сергей Кара-Мурза"

Это, конечно, лишь один из взглядов на кризис, нужен целый набор призм, но главное — начать. Получив первый грубый образ, о котором легче договориться, можно усложнять подходы. Обсуждая этот вопрос с товарищами, я выбрал 12 главных угроз («двенадцать всадников нашего апокалипсиса»). Это число можно сократить или увеличить, но на деле перед нами просто разные грани большой угрозы бытию России.

Для начала надо вглядеться в общий фон, на котором зреют угрозы нашему бытию.

Важным свойством разумного человека является способность предвидеть угрозы и риски. Это требует мужества, недаром Кант считал, что девиз разума — Aude saper («имей отвагу знать»). Предвидение опирается на анализ предыдущих состояний, для чего необходим навык рефлексии — «обращения назад». Общество без рефлексии беззащитно. Ведь корни будущего, ростки которого чуть видны в настоящем, скрыты в прошлом.

Первым шагом к общему кризису у нас и стало отключение памяти и порча инструментов рефлексии. Это изменение в конце 80-х годов было массовым и поразительным по своей моментальности — как будто кто-то сверху щелкнул выключателем. Произошел сдвиг от реалистического мышления, которое дает правильные представления о реальности, к аутистическому — оно создает приятные представления. Информация об угрозах стала активно отвергаться на всех уровнях общества.

Это и создало саму возможность смены общественного строя. Еще Аристотель писал, что возможны два типа жизнеустройства: в одном исходят из принципа «сокращения страданий», а в другом — из принципа «увеличения наслаждений». Советский строй исходил из первого принципа, был создан поколениями, пережившими несколько волн массовых бедствий. Он весь был нацелен на предотвращение угроз. В этом СССР достиг больших успехов и даже сделал ряд важных открытий в социальной и технической сфере. Но важен баланс принципов, и городское население 80-х годов, уже забыв о бедствиях, страдало от нехватки «наслаждений». Вместо осторожного сдвига в эту сторону активная часть общества соблазнилась радикально перейти ко второму принципу жизнеустройства.

Философ А.С. Панарин трактует этот большой сдвиг в сознании как “бунт юноши Эдипа”, бунт против принципа отцовства, предполагающего ответственность за жизнь семьи и рода. Начавшийся «праздник жизни», хотя бы для меньшинства, не предвещал катастрофы, пока худо-бедно действовали старые системы защиты от угроз, но этот праздник затянулся сверх меры. Сейчас старые изношенные системы начали рассыпаться, но наше сознание — и у элиты, и у массы — уже утратило навыки предвидения угроз.

На всех уровнях общества, от Кремля до жалкого одиночки, всегда имеется «карта угроз», каким-то образом выраженная. Чем сложнее общество и окружающий мир, тем многомернее должна быть эта карта. Составление «карты угроз» — важная мыслительная операция. Она помогает представить на первый взгляд хаотическое нагромождение рисков и опасностей как целостную систему, увидеть в ней причинно-следственные связи. За внешними проявлениями мы должны разглядеть корни назревающих угроз.

Говорят, например, что угрозой для России стала депопуляция — резкое снижение рождаемости. Конечно! Но ведь это — ответ населения на какую-то более фундаментальную угрозу, надо именно о ней говорить. Как, например, можно ожидать высокой рождаемости, если в 2003 г. даже в Москве 50% опрошенных первой проблемой своей жизни назвали «страх за свое будущее, будущее своих детей» (а в Северной Осетии такой страх назвали первой проблемой 60% — еще до трагедии в Беслане). Ведь это ощущение не устранить увеличением детского пособия, это именно фундаментальный фактор.

Точно так же, видимой угрозой для России стало снижение боеспособности нашей армии. Но ведь это — лишь симптом болезни. Чтобы лечить, надо поставить диагноз. Надо устранять тот комплекс причин, по которым молодежь уклоняется от призыва в армию, лётчики не летают, а вооружение не обновляется. И все это вовсе не сводится только к нехватке денег, нехватка денег — сама есть следствие какой-то более глубокой причины.

Карта угроз всегда не вполне достоверна и отстает от жизни. Но в моменты резкого слома порядка, в условиях хаоса и быстрых изменений эта карта может стать совсем негодной. Следуя ей, мы попадаем в положение командира, который в тумане ведет свой отряд по карте вообще другого района. Он не видит признаков скрытых угроз, они возникают из тумана внезапно.

В такое положение мы и попали. Не желая слышать неприятных сигналов, мы стали отключать системы сигнализации об угрозах — одну за другой. Это выражалось в планомерной ликвидации («перестройке») структур, которые и были созданы для обнаружения угроз и их предотвращения. Общество заболело чем-то вроде СПИДа. Ведь иммунодефицит и выражается прежде всего в отключении первого контура системы иммунитета — механизма распознания проникших в кровь веществ, угрожающих организму.

Вот, в 2002 г. президент В.В. Путин на Госсовете сказал о накатывающей на РФ угрозе наркомании: «В начале 90-х годов в результате политических потрясений мы просмотрели эту опасность». Как это «просмотрели»? Как можно такую вещь «просмотреть»? Просмотрели потому, что вырвали у государства тот глаз, который приглядывал за этой угрозой. Была уничтожена та огромная структура, которая ограждала страну от этой конкретной опасности — пограничные войска, агентурная сеть КГБ, информационно-аналитические службы.

В норме опасность порождает функцию государства, а функция — соответствующую структуру. КГБ и был в СССР той сложной структурой, которая покрывала спектр главных прямых опасностей для государства и общества. Когда структуры КГБ соответствовали спектру опасностей и полноценно работали, в принципе невозможно было бы появление на нашей территории террористических организаций, банд иностранных наемников, регулярное похищение людей и продажа вооружения, включая ракетные зенитные комплексы, организованным преступным бандам. Тогда в такие вещи просто никто не мог бы поверить. Такие преступления даже не были предусмотрены в Уголовном кодексе РСФСР.

КГБ — одна из систем предупреждения. Другая большая система, выполняющая эту функцию — наука. Она была «перестроена» примерно так же, как КГБ. Но даже сегодня о науке спорят лишь в терминах ее экономической эффективности. Ах, ее продукция неконкурентоспособна! Да разве в этом главная функция отечественной науки.

Вот, властями и строительными фирмами Москвы и Петербурга овладела великая идея построить несколько десятков небоскребов — чтобы было «как в Нью-Йорке». В Петербурге уже решили строить 40-этажные дома, хотя такие дома можно строить только на прочных скальных выходах или на твердых отложениях, а под Питером залегает чехол слабых отложений (торф, пески, глины). Как же так? Очень просто — интересы «дикого капитализма» заставили ликвидировать важный институт индустриальной цивилизации — Госстандарт. Его выстраивали у нас весь ХХ век — и вот, устранили, стали «приватизировать». Вместе с техническим надзором. Символом этой реформы стало невероятное событие — прямо над туннелем метро около станции «Сокол» строители вбили 11 свай. Три из них провалились в туннель, а одна даже пробила поезд. В это надо вдуматься, это важный симптом.